07 «Настольная книга» корректироваться каким‑то образом будет?
О.Тимофеева: Владимир Владимирович, а можно всё‑таки вернуться к вопросу об указах? «Настольная книга» корректироваться каким‑то образом будет?
В.Путин: Да, конечно.
Что касается указов, то мы, безусловно, не можем делать вид, что ничего не происходит и что ситуация, в которой мы живём, остаётся такой же, которой она была в мае 2012 года. Мы же прекрасно понимаем, что сейчас есть определённые проблемы, есть определённые сложности, и это требует определённых корректировок. Но всё, что изложено в указах, это вещи долгосрочного, стратегического характера. Они, эти цели, всё равно должны быть достигнуты – чуть раньше, чуть позже, но это всё равно должно быть сделано. И поэтому я предлагаю своим коллегам не расслабляться, не ссылаться ни на какие сложности, а исполнять то, что в майских указах прописано.
Повторяю, нельзя быть человеком, который совершенно не видит, не слышит, не понимает, мы должны будем исходить из реалий, но всё‑таки нужно стремиться к выполнению всего того, что изложено в указах.
А вот по поводу того, что происходит у нас в целом, я вчера встречался с руководителями законодательных собраний регионов, не знаю, это было в СМИ или не было.
Д.Миненко: Было.
В.Путин: У нас с ними был простой разговор по поводу этих так называемых кризисных явлений. Я бы даже кризисом это не назвал – явления есть определённые, сложности определённые. Я всё‑таки для представителей региональной прессы повторю ключевые вещи.
Во‑первых, это связано и с майскими указами тоже, мы опережающим путём повышали – и правильно делали на самом деле – заработную плату в некоторых социальных отраслях. Это неизбежно влечёт за собой повышение и в секторах реального производства. У нас и раньше это было, мы опирались на нефтегазовые доходы – зарплата опережала производительность труда. И так или иначе, я уже говорил об этом несколько раз в последнее время, курс национальной валюты всё равно пришлось бы корректировать, от этого никуда не деться, потому что это системная вещь, системный сбой. Я‑то рассчитывал на то, что у нас всё‑таки производительность будет расти, – к сожалению, этого не удалось обеспечить. Но это должно быть сделано. Первое.
Второе связано с тем, что упали цены на энергоносители, на наши основные товары нашего экспорта. Причём цена на нефть, как вы знаете, рухнула со 100 долларов до 50. Это привело к тому, что, получая раньше приход в нашу страну иностранной валюты, доллара, мы имели где‑то 500 миллиардов в российскую экономику – не в бюджет, а в российскую экономику. После падения цен на нефть мы недосчитались 160 миллиардов из 500 (там 497 было): 160 недосчитались, а 130 – наши компании и банки должны были погасить кредитов, и 60 – в этом году. И конечно, наверное, кто‑то рассчитывал на то, что страна недосчиталась 160, а ещё 130 плюс 60 надо выплачивать. В общем, была определённая тревога. Мы выплатили все эти деньги, 130 миллиардов. Не мы, не государство – это компании. Из 60 миллиардов этого года тоже уже в основном погасили. То есть пик платежей пройден, это первое.
Второе. Цена упала со 100 до 50, но она с 50 до нуля не может упасть. Понимаете, к чему я это говорю? К тому, что есть определённые вещи, с которыми нам нужно жить, и надо, чтобы экономика к этому адаптировалась. И в этом есть определённые плюсы. Но это совершенно очевидно для специалистов, что мы этот основной пик нагрузки прошли. Это не значит, что у нас сейчас всё наверх попрёт. Может быть, даже мы ещё почувствуем то, что происходило в конце прошлого года, в начале этого, где‑то в течение этого года будем чувствовать, это будет отражаться ещё на отдельных показателях. Но в целом уже понятно, что никакого коллапса нет и не будет. И это самое главное.
Кстати говоря, это самое главное отражается и на курсе национальной валюты, даже не то, что нефть немножко колеблется, пошла чуть наверх, чуть вниз. Самое главное, что для всех очевидно, – фундаментальные основы российской экономики укрепились, и стабильность не может быть разрушена абсолютно. Это принципиально важная вещь. Это, кстати говоря, то – можно вернуться к первому вопросу, – чего мы добились за последние годы. Это чрезвычайно важные вещи.
Надеюсь, что нам удастся не только стабилизировать ситуацию, дальше развиваться и стремиться к исполнению тех майских указов, о которых Вы меня спросили.
Реплика: Можно я зацеплюсь за последнюю фразу: «Никакого коллапса нет и не будет»? Судя по Посланию, которое было, Вы выступали и говорили о том, что нужно сегодня оптимизировать все ресурсы, которые есть. Сегодня, в первую очередь, эффективность бюджетных денег – это во главе угла должно быть у всех, для чиновников это даже не настольная книга, это их работа, потому что это наши налоги и наши деньги. Но, к сожалению, когда ты видишь чартерные перелёты, когда ты видишь те самые золотые унитазы, когда наши журналисты, присутствующие в этом зале, об этом рассказывают, а им говорят, что всё по закону, возникает вопрос: может быть, у нас понятие эффективных трат разное, потому что кто‑то сокращает себе зарплату, как Президент России, а кто‑то её себе наращивает, потому что считает, наверное, коллапса в принципе нет.
У меня, если можно, вопрос в продолжение от моего коллеги из Бурятии.
