"Евгений Онегин" (Глава 5, Часть 1) "Eugen Onegin" (Kapitel 5, Teil 1) "Eugene Onegin" (Chapter 5, Part 1) "Eugène Onéguine" (chapitre 5, partie 1) "Eugenio Onegin" (Capitolo 5, Parte 1) "Eugene Onegin" (Capítulo 5, Parte 1)

Глава пятая

О, не знай сих страшных снов |||||dreams Oh, do not know these terrible dreams

Ты, моя Светлана!

Жуковский. Zhukovsky Zhukovsky.

В тот год осенняя погода That year the autumn weather

Стояла долго на дворе, Stood in the yard for a long time

Зимы ждала, ждала природа. Winter waited, waited for nature.

Снег выпал только в январе Snow fell only in January

На третье в ночь. On the third in the night. Проснувшись рано, Waking up early

В окно увидела Татьяна Tatyana saw through the window

Поутру побелевший двор, |whitened| In the morning, the whitened courtyard,

Куртины, кровли и забор, curtains||| Curtains, roofs and fences,

На стеклах легкие узоры, |glass panes|| There are light patterns on the glasses,

Деревья в зимнем серебре, Trees in winter silver

Сорок веселых на дворе Forty merry in the yard

И мягко устланные горы ||softly laid| And softly covered mountains

Зимы блистательным ковром. |brilliant| Winters are a splendid carpet.

Все ярко, все бело кругом. Everything is bright, everything is white around.

II II

Зима!.. Winter!.. Крестьянин, торжествуя, The peasant, triumphant,

На дровнях обновляет путь; On the woods, it updates the path;

Его лошадка, снег почуя, His horse, smelling the snow,

Плетется рысью как-нибудь; Weaving at a trot somehow;

Бразды пушистые взрывая, Exploding fluffy reins,

Летит кибитка удалая; The daring wagon flies;

Ямщик сидит на облучке The coachman sits on the beam

В тулупе, в красном кушаке. In a sheepskin coat, in a red sash.

Вот бегает дворовый мальчик, Here is a courtyard boy running,

В салазки жучку посадив, Putting a bug in the sled,

Себя в коня преобразив; Transforming yourself into a horse;

Шалун уж заморозил пальчик: rascal||| The mischief has already froze his finger:

Ему и больно и смешно, He is both hurt and funny,

А мать грозит ему в окно... And his mother threatens him through the window ...

III III

Но, может быть, такого рода But maybe this kind

Картины вас не привлекут: Pictures will not attract you:

Все это низкая природа; All this is low nature;

Изящного не много тут. There is not much gracefulness here.

Согретый вдохновенья богом, Warmed by inspiration by god

Другой поэт роскошным слогом Another poet in a splendid syllable

Живописал нам первый снег Painted us the first snow

И все оттенки зимних нег; {27} And all the shades of winter neg; {27}

Он вас пленит, я в том уверен,

Рисуя в пламенных стихах Painting in fiery verses

Прогулки тайные в санях; Secret walks in a sleigh;

Но я бороться не намерен But I don't intend to fight

Ни с ним покамест, ни с тобой, Not with him yet, not with you,

Певец финляндки молодой! {28}

IV

Татьяна (русская душою, Tatiana (Russian soul,

Сама не зная почему) Without knowing why)

С ее холодною красою

Любила русскую зиму,

На солнце иней в день морозный, Frost in the sun on a frosty day,

И сани, и зарею поздной And the sleigh, and the late dawn

Сиянье розовых снегов,

И мглу крещенских вечеров.

По старине торжествовали In the old days they triumphed

В их доме эти вечера:

Служанки со всего двора

Про барышень своих гадали

И им сулили каждый год And they were promised every year

Мужьев военных и поход. Husbands of the military and the campaign.

Татьяна верила преданьям Tatiana believed in legends

Простонародной старины, Common folk antiquity,

И снам, и карточным гаданьям, And dreams, and card fortune-telling,

И предсказаниям луны. And the predictions of the moon.

Ее тревожили приметы; She was worried about the signs;

Таинственно ей все предметы Mysterious to her all the objects

Провозглашали что-нибудь,

Предчувствия теснили грудь. Presentiments pressed against my chest.

Жеманный кот, на печке сидя, A cutesy cat, sitting on the stove,

Мурлыча, лапкой рыльце мыл: Purring, I washed my stigma with my paw:

То несомненный знак ей был, That was an undoubted sign to her,

Что едут гости. That guests are coming. Вдруг увидя Suddenly seeing

Младой двурогий лик луны Young two-horned face of the moon

На небе с левой стороны,

VI

Она дрожала и бледнела.

Когда ж падучая звезда When the shooting star

По небу темному летела

И рассыпалася, - тогда

В смятенье Таня торопилась,

Пока звезда еще катилась,

Желанье сердца ей шепнуть.

Когда случалось где-нибудь

Ей встретить черного монаха

Иль быстрый заяц меж полей

Перебегал дорогу ей,

Не зная, что начать со страха,

Предчувствий горестных полна,

Ждала несчастья уж она.

VII

Что ж? Тайну прелесть находила

И в самом ужасе она:

Так нас природа сотворила,

К противуречию склонна.

Настали святки. То-то радость!

Гадает ветреная младость,

Которой ничего не жаль,

Перед которой жизни даль

Лежит светла, необозрима;

Гадает старость сквозь очки

У гробовой своей доски,

Все потеряв невозвратимо;

И все равно: надежда им

Лжет детским лепетом своим.

VIII

Татьяна любопытным взором

На воск потопленный глядит:

Он чудно вылитым узором

Ей что-то чудное гласит;

Из блюда, полного водою,

Выходят кольцы чередою;

И вынулось колечко ей

Под песенку старинных дней:

"Там мужички-то все богаты, Гребут лопатой серебро;

Кому поем, тому добро

И слава!" Но сулит утраты

Сей песни жалостный напев;

Милей кошурка сердцу дев {29}.

IX

Морозна ночь, все небо ясно;

Светил небесных дивный хор

Течет так тихо, так согласно...

Татьяна на широкой двор

В открытом платьице выходит,

На месяц зеркало наводит;

Но в темном зеркале одна

Дрожит печальная луна...

Чу... снег хрустит... прохожий; дева

К нему на цыпочках летит,

И голосок ее звучит

Нежней свирельного напева:

Как ваше имя? {30} Смотрит он

И отвечает: Агафон. ||Agafon

Татьяна, по совету няни

Сбираясь ночью ворожить,

Тихонько приказала в бане

На два прибора стол накрыть;

Но стало страшно вдруг Татьяне... ||||Tatiana

И я - при мысли о Светлане

Мне стало страшно - так и быть...

С Татьяной нам не ворожить. |Tatiana|||

Татьяна поясок шелковый

Сняла, разделась и в постель

Легла. Над нею вьется Лель,

А под подушкою пуховой

Девичье зеркало лежит.

Утихло все. Татьяна спит.

XI

И снится чудный сон Татьяне.

Ей снится, будто бы она

Идет по снеговой поляне, ||snowy|

Печальной мглой окружена; sad||

В сугробах снежных перед нею

Шумит, клубит волной своею

Кипучий, темный и седой

Поток, не скованный зимой;

Две жердочки, склеены льдиной,

Дрожащий, гибельный мосток,

Положены через поток;

И пред шумящею пучиной,

Недоумения полна,

Остановилася она.

XII

Как на досадную разлуку,

Татьяна ропщет на ручей;

Не видит никого, кто руку

С той стороны подал бы ей; From the other side would give it to her;

Но вдруг сугроб зашевелился. But suddenly the snowdrift began to stir.

И кто ж из-под него явился? And who came from under it?

Большой, взъерошенный медведь; Big, disheveled bear;

Татьяна ах! Tatyana ah! а он реветь, and he roars,

И лапу с острыми когтями And a paw with sharp claws

Ей протянул; она скрепясь He held out to her; she holding herself together

Дрожащей ручкой оперлась I rested with a trembling handle

И боязливыми шагами And with fearful steps

Перебралась через ручей;

Пошла - и что ж? She went - and what then? медведь за ней! bear after her!

XIII XIII

Она, взглянуть назад не смея, She, not daring to look back,

Поспешный ускоряет шаг; The hasty one quickens the step;

Но от косматого лакея But from the shaggy footman

Не может убежать никак; Can't run away in any way;

Кряхтя, валит медведь несносный; Groaning, the unbearable bear knocks down;

Пред ними лес; недвижны сосны Before them is the forest; the pines are motionless

В своей нахмуренной красе; In its frowned beauty;

Отягчены их ветви все Weighed down their branches all

Клоками снега; сквозь вершины Clumps of snow; through the peaks

Осин, берез и лип нагих Aspens, birches and naked lindens

Сияет луч светил ночных; A ray of night lights shines;

Дороги нет; кусты, стремнины |||ravines There is no road; bushes, rapids

Метелью все занесены, All are brought in by a blizzard,

Глубоко в снег погружены. Deep in the snow are immersed.

XIV

Татьяна в лес; медведь за нею; Tatiana into the forest; the bear is behind her;

Снег рыхлый по колено ей; Snow is loose up to her knees;

То длинный сук ее за шею That long bough by her neck

Зацепит вдруг, то из ушей Will suddenly catch, then from the ears

Златые серьги вырвет силой; Gold earrings will vomit by force;

То в хрупком снеге с ножки милой

Увязнет мокрый башмачок;

То выронит она платок;

Поднять ей некогда; боится, She has no time to lift; fears,

Медведя слышит за собой, The bear hears behind him

И даже трепетной рукой And even with a tremulous hand

Одежды край поднять стыдится; The edge of the garment is ashamed to lift;

Она бежит, он все вослед, She runs, he follows,

И сил уже бежать ей нет. And she no longer has the strength to run.

XV Xv

Упала в снег; медведь проворно Fell in the snow; bear nimble

Ее хватает и несет; It grabs and carries;

Она бесчувственно-покорна, She is emotionlessly submissive

Не шевельнется, не дохнет; Does not move, does not die;

Он мчит ее лесной дорогой; He rushes her along the forest road;

Вдруг меж дерев шалаш убогой; Suddenly, between the trees there is a wretched hut;

Кругом все глушь; отвсюду он All around is wilderness; everywhere he

Пустынным снегом занесен, Brought in by desert snow,

И ярко светится окошко,

И в шалаше и крик и шум;

Медведь промолвил: "Здесь мой кум: Погрейся у него немножко!" И в сени прямо он идет And right in the canopy he walks

И на порог ее кладет. And he puts it on the threshold.

XVI Xvi

Опомнилась, глядит Татьяна: She came to her senses, Tatyana looks:

Медведя нет; она в сенях; There is no bear; she is in the entryway;

За дверью крик и звон стакана, Outside the door, a scream and a clink of a glass,

Как на больших похоронах; Like a big funeral;

Не видя тут ни капли толку, Not seeing a single drop of sense here,

Глядит она тихонько в щелку, She looks quietly into the crack,

И что же видит?.. And what does he see? .. за столом at the table

Сидят чудовища кругом: Monsters sit around:

Один в рогах с собачьей мордой, One in the horns with a dog's face

Другой с петушьей головой, Another with a cock's head

Здесь ведьма с козьей бородой, Here is a witch with a goat beard,

Тут остов чопорный и гордый, Here the skeleton is prim and proud,

Там карла с хвостиком, а вот There is Karla with a ponytail, but

Полужуравль и полукот. Half-bull and half-cat.

XVII

Еще страшней, еще чуднее: Even worse, even weirder:

Вот рак верхом на пауке, Here's a cancer riding a spider

Вот череп на гусиной шее Here is a skull on a gooseneck

Вертится в красном колпаке, Spinning in a red cap

Вот мельница вприсядку пляшет

И крыльями трещит и машет;

Лай, хохот, пенье, свист и хлоп,

Людская молвь и конской топ! {31}

Но что подумала Татьяна,

Когда узнала меж гостей

Того, кто мил и страшен ей,

Героя нашего романа!

Онегин за столом сидит

И в дверь украдкою глядит.

XVIII

Он знак подаст - и все хлопочут;

Он пьет - все пьют и все кричат;

Он засмеется - все хохочут;

Нахмурит брови - все молчат;

Он там хозяин, это ясно:

И Тане уж не так ужасно,

И, любопытная, теперь

Немного растворила дверь...

Вдруг ветер дунул, загашая

Огонь светильников ночных;

Смутилась шайка домовых;

Онегин, взорами сверкая,

Из-за стола, гремя, встает;

Все встали: он к дверям идет.

XIX

И страшно ей; и торопливо

Татьяна силится бежать:

Нельзя никак; нетерпеливо

Метаясь, хочет закричать:

Не может; дверь толкнул Евгений:

И взорам адских привидений

Явилась дева; ярый смех

Раздался дико; очи всех,

Копыты, хоботы кривые,

Хвосты хохлатые, клыки,

Усы, кровавы языки,

Рога и пальцы костяные, Bone horns and fingers,

Все указует на нее, Everything points to her

И все кричат: мое! And everyone shouts: mine! мое!

XX

Мое! - сказал Евгений грозно, - said Eugene menacingly,

И шайка вся сокрылась вдруг; And the whole gang hid suddenly;

Осталася во тьме морозной Remained in the frosty darkness

Младая дева с ним сам-друг; The young maiden is with him a friend;

Онегин тихо увлекает {32} Onegin quietly captivates {32}

Татьяну в угол и слагает Tatiana into a corner and folds

Ее на шаткую скамью Her on a wobbly bench

И клонит голову свою And bows his head

К ней на плечо; вдруг Ольга входит, On her shoulder; suddenly Olga enters,

За нею Ленский; свет блеснул; Lensky followed her; the light flashed;

Онегин руку замахнул, Onegin waved his hand,

И дико он очами бродит, And wildly he wanders with his eyes,

И незваных гостей бранит;

Татьяна чуть жива лежит. Tatiana lies a little alive.

XXI

Спор громче, громче; вдруг Евгений The argument is louder, louder; suddenly Eugene

Хватает длинный нож, и вмиг Grabs a long knife, and in a moment

Повержен Ленский; страшно тени Lensky is defeated; scary shadow

Сгустились; нестерпимый крик

Раздался... хижина шатнулась... It rang out ... the hut staggered ...

И Таня в ужасе проснулась... And Tanya woke up in horror ...

Глядит, уж в комнате светло; Looks, it's already light in the room;

В окне cквозь мерзлое стекло Through the frozen glass in the window

Зари багряный луч играет;

Дверь отворилась. Ольга к ней,

Авроры северной алей

И легче ласточки, влетает;

"Ну, говорит, скажи ж ты мне, Кого ты видела во сне?" Whom did you see in your dream? " XXII

Но та, сестры не замечая,

В постеле с книгою лежит,

За листом лист перебирая,

И ничего не говорит.

Хоть не являла книга эта

Ни сладких вымыслов поэта,

Ни мудрых истин, ни картин,

Но ни Виргилий, ни Расин,

Ни Скотт, ни Байрон, ни Сенека,

Ни даже Дамских Мод Журнал ||ladies'||

Так никого не занимал:

То был, друзья, Мартын Задека {33}, |||Martyn|Zadeca It was, friends, Martyn Zadeka {33},

Глава халдейских мудрецов, Head of the Chaldean sages,

Гадатель, толкователь снов. A fortuneteller, interpreter of dreams.

XXIII

Сие глубокое творенье

Завез кочующий купец

Однажды к ним в уединенье

И для Татьяны наконец

Его с разрозненной "Мальвиной" Он уступил за три с полтиной, He lost for three and a half,

В придачу взяв еще за них In addition, taking more for them

Собранье басен площадных, Collection of areal fables,

Грамматику, две Петриады

Да Мармонтеля третий том.

Мартын Задека стал потом

Любимец Тани... Он отрады

Во всех печалях ей дарит In all her sorrows he gives her

И безотлучно с нею спит.

XXIV

Ее тревожит сновиденье.

Не зная, как его понять,

Мечтанья страшного значенье

Татьяна хочет отыскать.

Татьяна в оглавленье кратком

Находит азбучным порядком Finds in the alphabetical order

Слова: бор, буря, ведьма, ель, Words: boron, storm, witch, spruce,

Еж, мрак, мосток, медведь, метель Hedgehog, darkness, bridge, bear, blizzard

И прочая. And so on. Ее сомнений Her doubts

Мартын Задека не решит; Martin Zadeka won't decide;

Но сон зловещий ей сулит

Печальных много приключений. Many sad adventures.

Дней несколько она потом

Все беспокоилась о том.