Подлинная История Русской Революции. 6 серия. Сериал 2017. Документальная Драма (2)
нашего торжественного смотра сил революции, ненужными арестами.
Кто тут за насилие, пусть поднимет руку!».
Пока Троцкий общался с моряками, Чернова успели увести.
Жизнь министра была спасена.
Вечером командующий округом генерал Половцов
получил от Керенского приказ прекратить беспорядки.
Но войск у генерала было явно недостаточно.
Все это поразительно напоминало дни Февральской революции.
Безвольное правительство, отсутствие верных ему сил,
огромный город во власти вооруженной толпы.
Власть снова валялась под ногами.
Но на следующий день все вдруг переменилось.
Утром 5 июля Временное правительство обнародовало убийственную информацию
— предводители большевиков во главе с Лениным являются немецкими шпионами
и получают деньги от германской разведки.
Достоверность сведений у многих вызывала сомнения
и практически все газеты отказались печатать эти разоблачения.
Согласилась только одна — газета «Живое слово»,
имевшая устойчивую репутацию представителя желтой прессы.
Были приняты меры и силами правопорядка.
8 июля Временное правительство отдало приказ об аресте Ленина,
Зиновьева и других видных большевиков
по обвинению в государственной измене и организации вооружённого восстания.
Через два дня была создана Особая следственная комиссия
для расследования степени участия в восстании войск гарнизонов
Петрограда и его окрестностей.
Одновременно прокурор Петроградской судебной палаты поручил следователю
по особо важным делам «приступить к производству следствия
о восстании 3–5 июля по признакам преступления,
предусмотренного сотой и сто восьмой статьями Уголовного уложения».
Фактически это было продолжением уголовного дела,
открытого против большевиков еще в апреле.
Ленин и большевики не были германскими шпионами в прямом смысле слова.
Речь шла лишь о совпадении интересов Германии и большевиков
– и те, и другие стремились к поражению России в войне.
Тем не менее, большинство исследователей считают, что германское правительство
действительно финансировало большевиков по нескольким каналам.
Первый - через Александра Парвуса (Александр Львович Гельфанд), который
сотрудничал с германскими спецслужбами и доверенными лицами Ленина.
Второй источник– через посредничество швейцарского социал-демократа и
германо-австрийского агента Карла Моора,
который передавал деньги большевикам уже в 1917-18 годах.
После обвинения большевиков в шпионаже настроения масс стали меняться.
Еще вчера многие солдаты Петроградского гарнизона были готовы
поддержать большевиков.
Но узнав о немецких деньгах, они спешили откреститься от предателей.
Теперь генералу Половцову стало значительно легче уговаривать солдат
защищать Временное правительство.
Кроме того, для наведения порядка были вызваны войска с фронта.
В течение дня казавшиеся несметными толпы восставших растаяли как дым.
Войска окружили штаб большевиков - дом Кшесинской.
Переговоры с ними вел Сталин.
Договорились, что большевики оставляют здание
в обмен на право беспрепятственного выхода.
В столицу прибыли фронтовые части и началось наведение порядка.
Из действующей армии явился Керенский.
Прибывший с ним отряд уступал в численности столичному гарнизону
в сорок раз, но петроградские части покорно дали себя разоружить.
Солдат 1-го пулеметного полка взяли под стражу и отвели на Дворцовую площадь,
где был устроен своеобразный фильтрационный лагерь.
45 зачинщиков восстания арестовали.
Остальных отправили на фронт или в другие тыловые гарнизоны — подальше от столицы.
Моряки укрылись в Петропавловской крепости.
После переговоров они сдались.
Матросов разоружили и отослали домой, в Кронштадт.
Против большевистской партии начались репрессии.
Руководители Российской социал- демократической рабочей партии
подлежали аресту.
Петроградский совет пытался их отстоять и представить пусть и заблуждающимися,
но честными революционерами.
В разгар дебатов с делегацией совета Керенскому принесли телеграмму
— австро-германские войска прорвали фронт под Тарнополем (с 1944 года Тернополь).
«Надеюсь, вы больше не будете возражать против арестов?»
В Петрограде арестовали большевиков — Троцкого, Луначарского и Каменева,
которого солдаты едва не растерзали.
Всего аресту подлежали несколько десятков видных деятелей
Российской Социал Демократической рабочей партии Большивиков (РСДРП (б).
Напуганный Ленин в те дни говорил: «Теперь они нас перестреляют.
Самый для них подходящий момент».
Он почти угадал. При аресте Ленина планировали убить.
Ему пришлось сменить 5 конспиративных квартир,
а затем вместе с другим лидером большевиков Григорием Зиновьевым,
скрываться недалеко от Петрограда — в шалаше на озере Разлив.
В августе он перебрался на территорию Великого княжества Финляндского,
где прятался до начала октября в Ялкале, в Гельсингфорсе и в Выборге.
Казалось, что с большевиками покончено навсегда...
Финалом июльского восстания стали похороны казаков.
Две сотни донцов были той ничтожной силой,
на которую в первые дни беспорядков мог положиться генерал Половцов.
Несколько казаков заплатили за это своими жизнями.
Временное правительство устроило им торжественные похороны.
В дни июньского восстания погибли 20 казаков и 4 артиллериста.
70 человек ранено.
У восставших – убито 16, ранено около 700 человек.
У открытых гробов Керенский произнес яростную речь:
«Перед всеми вами я открыто заявляю,
что все попытки подстрекательства к анархии и беспорядкам,
откуда бы они ни проистекали, будут безжалостно пресекаться…
Перед телами погибших я призываю вас поклясться,
что вместе с нами вы приложите все силы,
чтобы спасти государство и свободу».
К автомобилю военного министра отнесли на руках.
В составе Временного правительства последовали новые перестановки.
В этот раз радикальные - князь Львов ушел с поста
премьер-министра и министра внутренних дел.
Главой правительства стал Александр Керенский.
Новый премьер-министр поселился в Зимнем дворце.
Когда он покидал свою резиденцию, над ней спускали красный флаг.
Так было при царе — при отъезде государя из Зимнего,
императорский штандарт спускался с флагштока.
Керенский объезжал солдатский строй на белом жеребце из царских конюшен
и передвигался на автомобиле из царского гаража…
Некоторые всерьез полагали, что Александр Федорович собирается жениться
на одной из дочерей Николая II
и водрузить на свою голову императорскую корону.
Самого императора вместе с семьей выслали из Царского Села в сибирский Тобольск.
Керенский лично обещал Николаю, что это временно,
и в декабре он сможет возвратиться.
Но свою столицу последний русский царь больше не увидел никогда…
Из книги Бориса Яковенко "История Великой русской революции"
«Петроградский большевистский мятеж послужил новым и могучим толчком
к дальнейшему разложению порядка и организации в стране».
После разгрома большевистского восстания ситуация в столице поменялась радикально.
Теперь уверенно себя почувствовали сторонники твердой руки.
Среди них были самые разные люди:
сметённые вихрем революции политики, крупные промышленники,
армейские генералы и офицеры рангом пониже.
Керенский не мог бы стать вождем для этих сил.
Их взоры обратились к генералу Корнилову.
Лавр Георгиевич Корнилов, как никто другой, подходил для роли установителя порядка.
Храбрый, популярный в войсках, он не был старорежимным ретроградом.
Революции — генерал скорее сочувствовал,
но анархию, наступившую в стране и армии, ненавидел всем сердцем.
8-я армия, которой он командовал, стала фактически единственной,
хорошо проявившей себя во время провального Июньского наступления.
Летом 1917-го года его назначили командующим Юго-Западным фронтом,
а через две недели он уже был верховным главнокомандующим русской армии.
Войска находились в плачевном состоянии —
дисциплина падала, солдаты воевать отказывались, не подчинялись офицерам,
а те возлагали вину за разложение на солдатские комитеты,
созданные после Февральской революции.
Корнилов всегда оставался ярым противником комитетов
и считал, что никакой политики в армии быть не должно.
Возглавив фронт, он потребовал от правительства вновь ввести в армии
военно-полевые суды и смертную казнь,
чтобы восстановить дисциплину в войсках.
В результате генерал нажил множество врагов,
но и сторонников тоже приобрел немало.
Часть из них была готова идти за своим вождем до конца, другие рассчитывали
с его помощью выдвинуться в политические деятели высшего звена.
Одним из таких был Борис Савинков.
Борис Викторович Савинков.
Революционер, создатель и руководитель "Боевой организации эсеров".
Участвовал в подготовке террористических актов, жертвами которых стали
министр внутренних дел Российской империи Вячеслав Плеве,
московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович
и министр внутренних дел Пётр Дурново.
В 1906-м году был приговорён к смертной казни, но бежал из заключения.
Жил в эмиграции. В 1917-м году вернулся в Россию.
Савинков был назначен комиссаром 7-й, а затем 8-й армии,
потом комиссаром Юго-Западного фронта.
Керенский, возглавляя военное министерство,
фактически передал его под контроль Савинкова.
Несмотря на прошлое боевика-террориста, Савинков презирал анархию
и власть толпы, а себя видел едва ли не избавителем Родины от революционной стихии.
Он стал одним из тех, кто поддержал кандидатуру Корнилова
на пост верховного главнокомандующего.
Сам Корнилов принял должность с оговорками.
Он требовал от политиков не вмешиваться в дела военных
и настаивал на реорганизации армии.
Социалистические газеты встревожились.
В попытках восстановить дисциплину в войсках, они увидели
проявление контрреволюции и призрак диктатуры.
План по наведению порядка у Корнилова был.
Временному правительству он представил доклад, где потребовал распространить
законы военного времени на тыловые районы, ликвидировать большинство комитетов в армии
и передать железные дороги под жесткий военный контроль.
Его доклад сильно смахивал на ультиматум
и отношения Корнилова с Керенским стали быстро портиться.
Замысел Савинкова заставить их работать сообща оказался неудачным.
Тем временем, 12 августа в Москве начало работу Государственное совещание.
Участвовали в нем не только социалисты, но и другие политические партии
и общественные организации страны.
Открылось совещание в Большом театре длинной речью премьер-министра Керенского.
На следующий день в Москву прибыл Корнилов.
Своего главнокомандующего офицеры вынесли на привокзальную площадь на руках.
Толпа кричала ему: «Спасите Россию!».
Овациями встретили Корнилова и в Большом театре.
Социалисты и солдаты главнокомандующему аплодировать отказались.
Первые же слова вышедшего на трибуну Корнилова прозвучали тревожным набатом:
«С глубокой скорбью я должен открыто заявить, что у меня нет уверенности,
что русская армия без колебаний исполнит свой долг перед Родиной».
Генерал перечислил основные положения своего доклада и
потребовал незамедлительно принять решительные меры.
Затем слово взял атаман Донского казачьего войска Каледин.
Он призвал установить в стране твердую власть,
способную действовать без оглядки на советы и комитеты,
по сути, призывая к диктатуре.
Керенский в ответ заявил, что правительство давлению не поддастся.
Государственное совещание закончилось ничем.
Но оно показало, что раскол в стране силен, противоречия неразрешимы,
а правительство крайне слабое.
«Московское государственное совещание было последней значительной государственной
попыткой революционной власти возобладать над грозно надвигающейся
политико-социальной анархией…»
Трагическим эпилогом к московскому совещанию стала новая катастрофа на фронте.
Спустя несколько дней после закрытия совещания немцы прорвали фронт
и заняли Ригу.
Русская армия сдала этот важнейший город практически без сопротивления.
Сражались только несколько полков и латышские стрелки.
После падения Риги перед германской армией открылась дорога на Петроград.
В столице решили ввести военное положение.
Социалисты тут же развернули пропагандистскую кампанию в прессе.
Корнилова обвиняли в том, что он сдал немцам Ригу и
готовится отдать им Петроград, чтобы задушить революцию.
Ситуация снова накалялась. На фронте опять начались убийства офицеров.
В это же время в Казани на пороховом заводе прогремели взрывы.
На военных складах было уничтожено около 12 000 пулеметов и почти миллион снарядов.
Взлетели на воздух артиллерийские склады и в Петрограде.
Организаторов не нашли.
Страна все больше погружалась в хаос.
Для многих в те дни единственной надеждой на спасение стал генерал Корнилов.
В это время по России постоянно носились слухи о монархических заговорах.
Сплетни, бродившие по стране, не подтверждались,
хотя тайные соглашения на самом деле были, пусть и не монархические.
Центром притяжения для недовольных служила Ставка Верховного Главнокомандующего.
В Могилеве образовалась организация «Союз офицеров армии и флота».
Цель ее была проста и понятна — военный переворот во главе с Корниловым.
Существовали и другие подпольные организации.
Не бездействовал и Керенский.
Он отправил Савинкова в Могилев, чтобы обсудить с Корниловым ряд мер
по наведению порядка и укреплению обороны столицы.
Договорились, что в Петроград будут отправлены войска с фронта.
Также обсуждалось формирование нового правительства.
Все эти меры были согласованы с Керенским.
Расставаясь с Савинковым, Корнилов сказал: «Передайте Александру Федоровичу, что
я буду его всемерно поддерживать, ибо это нужно для блага отечества».
В Могилеве были уверены, что все идет как надо.
Но вернувшийся в Петроград Савинков неожиданно столкнулся
с сопротивлением Керенского.
Подписывать привезённые из ставки бумаги премьер-министр отказался.
И тут на сцене появился новый персонаж —
бывший член Временного правительства Владимир Львов.
Это был очень эмоциональный и впечатлительный человек и то,
что происходило в стране, действовало на него угнетающе.
Львов Владимир Николаевич (1872-1930)
Бывшему главе Временного правительства князю Львову
приходился всего лишь однофамильцем.
Происходил из дворянской семьи. Депутат Государственной думы.
Занимал пост обер-прокурора Святейшего Синода в первом и втором составах
Временного правительства и отличился раздражённым и недоброжелательным тоном
по отношению к епископату православной церкви.
В правительстве Керенского не получил никакого поста, чем был чрезвычайно обижен.
Львов пришел к Керенскому, стал туманно намекать на какие-то влиятельные силы,
представителем которых он якобы является и заявил,
что состав правительства нужно поменять.
Керенский ничего конкретного не ответил.
Однако это не помешало Львову впредь говорить,
что действует он по поручению главы правительства.
Владимир Николаевич отправился в Могилёв,
где в ставке верховного командования встретился с Корниловым.
Львов предложил главнокомандующему взять власть в свои руки,
хотя обсуждать этот вопрос его никто не уполномочивал.
Корнилов знал, что Керенский и Львов ранее были друзьями, и поверил ему.
Генерал предложил, чтобы Керенский и Савинков прибыли в Могилёв,
где он сможет гарантировать их безопасность,
а также пообещал Савинкову пост военного министра,
а Керенскому — портфель министра юстиции.
Перед отбытием в Петроград Львов поговорил с Василием Завойко, ординарцем Корнилова.
Завойко сказал, что Керенского в ставке убьют, а Корнилов не сможет этому помешать.