Шевчук - о батле с Путиным и войне в Чечне / вДудь (4)
Меня просто колотило и трясло.
Мы шесть раз играли какую-то медленную песню одну, чтобы успокоить народ.
— Потому что это было... — На Дворцовой, да? — Да. — А одну и ту же или..?
Ну, одну и ту же и или — я уже не помню.
Но я помню, что мы пытались всё это пригасить.
Это было очень.
Я потом поклялся себе больше никогда в такое не вписываться,
потому что чревато.
И нам ночью уже позвонили из ГУВД, что никто не погиб.
Я перекрестился и напился страшно просто.
От счастья, что никто не погиб.
Последняя тема.
Мне непросто про неё говорить,
но я очень бы хотел про неё поговорить,
поскольку я понимаю, насколько это важная вещь для всех поклонников группы «ДДТ»
и, в общем-то, не только про них.
— Я правильно понимаю, что Эльмира Бикбова — главная любовь вашей жизни? — (громко выдыхает) Ох, да-а...
Это...
У меня две любви моей жизни.
Эльмира Бикбова и Екатерина Георгиевна,
нынешняя моя любовь.
Мне вообще Господь подарил очень сильно.
Но вот редко очень бывает, что вот ещё раз.
И я благодарен Богу, судьбе. Честно говорю просто.
Это невероятная просто...
Но это самая главная удача, успех в моей жизни.
Песня «Актриса Весна» написана за ночь.
(звучит песня «ДДТ» — «Актриса Весна») ♪ Актриса Весна ♪
♪ Актриса Весна ♪
— Это так? — Да. Когда Эльмира родила сына Петю.
Я бежал в роддом.
Эльмира была актриса.
Актриса Весна, да.
Мы её так и звали, Актриса Весна. И я её так звал.
Я вот к роддому прибежал, ещё музыки не было, и прочитал этот текст.
— А! То есть... — На весь роддом.
— Он был готов, и вы его зачитывали? — Ну, я за ночь написал, а утром побежал.
Ночью в роддом не пускали.
Сколько музыка накладывается на стихи?
Когда как.
В зависимости от того, насколько ты музыкант. (смеётся)
На ту песню?
Ну, какой-то вальс, весна. (нараспев) Актриса Весна...
По-моему, сразу.
Был ли хоть какой-то шанс её спасти?
Нет.
Пытались.
Ни Израиль, ни Германия в те времена не приостанавливали рак мозга?
Да. Все документы присылали: «рак мозга».
Ну вот сейчас от этой болезни умер гениальный Хворостовский.
Рак мозга, да.
Что главное, когда ты воспитываешь сына один?
И вообще насколько это тяжело?
Ну, я, наверно, не самый лучший отец Пете,
потому что нужна была и большая семья, и не только сын.
Его воспитывали бабки.
Потом я как-то врубился и как-то пытался что-то исправить.
Не знаю, насколько это вышло.
Там бесконечные гастроли.
Времена были такие, 90-ые годы, очень безденежные.
Ну, представь: в месяц в 90-ом году
я получал 100 долларов.
А концерты давали на стадионы. Нас всё время обманывали, это, то.
Но мы как-то на деньги-то и не велись особо.
Но это нынешнее, нулевое, оно уже...
Вы уже...
Почему вы вот так вот на деньгах?
Потому что вы родились в эти времена уже,
возмужали и оформились в нулевые,
когда как раз был взрыв капитализма,
когда нефть попёрла. Я вас прекрасно понимаю.
— И вы же согласны, что это не плохо? — Да конечно не плохо!
Но просто мы другие.
Мы к этому относились иначе.
Вот сейчас, старик, я задумался.
— Пенсия, там, какая-то — 10 тысяч рублей. — Да...
Как мне всех прокормить? Я впервые, вот последние года два так, репу скребу,
думаю: а как они все будут жить и я заодно на эти 10 тысяч?
Ну и как-то задумался о деньгах.
А так в общем-то всё это..
Наше поколение другое, идеалистов.
Анархистов, идеалистов.
Вы долго приходили в себя?
И что вам помогло?
Всегда, когда трагедия происходит у человека, есть спасительная точка.
Что было вашей?
Ну, коли честно,
вдруг невероятно
мне позвонил Стас Намин —
и поездка в Иерусалим.
— (Дудь) Ох! — Да!
Вот знаешь, как-то вот так сложилось, и...
Мы туда приехали, давали концерт.
И я был в храме, у Гроба Господня, и как-то...
Очень много размышлял об этом, думал.
Как-то мне очень это помогло.
Вот эта поездка, она случилась совершенно неожиданно.
И это меня вытащило.
А вы при этом близки к церкви тогда были?
Ну, может быть, не так, да.
Ты знаешь, обычно нашего человека
к Богу приводит какая-то большая беда или горе.
Это обычно так, да.
К сожалению.
Потому что когда не видишь уже смысла ни в чём
абсолютно в этом мире,
где всё имеет начало и конец,
и не видишь смысла, ты уже в полной пустоте,
тогда ты...
Ну, кого-то приводит к Богу, кого-то — нет.
Но меня где-то вот привела.
Я просто... Нельзя о Боге всуе говорить.
Но, в общем, так сказал, да.
Расскажите о своей нынешней музе.
Всё, что можно рассказать.
Она очень не любит...
Она прекрасна.
Она самая красивая, умница, чудо просто.
Прекрасная хозяйка. И она совершенно ненавидит ничего общественного вот такого.
Как сказал один философ,
«герои почти не остались — остался один только хор».
Да, хор, понимаешь? Вот в Ютьюбе...
Я даже хочу песню написать.
И нам, Юра, осталось решить,
кто же для этого хора дирижёр, допустим, главный?
Но мы все знаем кто.
(Дудь) А вы были..?
Она не любит светской жизни. Так же, как и я.
Это замечательно. В 2010 году, когда у вас был батл с Путиным, вы уже были вместе?
— Да. — Что она вам сказала после этого батла?
Она очень боится за меня.
Она мне всё говорит: (пониженным тоном) «Юр, потише! Не говори ничего. Ну хорош.
Пой лучше! Пой, светик. Не надо ничего говорить. Не нужно никуда лезть».
Почему?! Женщину же должно восхищать, когда мужчина храбрый.
— Она за меня очень переживает. — Так мамам можно. Но не женщинам.
Ну она вот переживает очень, да.
Я правильно понимаю, что это знаменитая штука, на которой рас...
А! Диск с настоящими автографами...
— (Шевчук) «Битлз», да. — ...всех из «Битлов».
Как вы его получили?
Я его купил на аукционе в Соединённых Штатах во время гастролей.
Купил «Битлз», «Лэд Зеппелин» и «Дорс».
Там есть автограф. Моррисона там шариковой ручкой
расписался, да.
Но это редчайший диск, потому что «Битлы»
на коду своего существования как группа
уже очень просто расписывались.
А здесь: «С наилучшими пожеланиями от “Битлз”».
Джордж Харрисон, Ринго Старр — ну все.
Это один из первых альбомов американских.
Вы же заплатили большие деньги за это?
Да. Весь гонорар гастрольный,
и ещё даже занял денег у моего друга одного.
— То есть вы отбомбили три-четыре города в Америке, чтобы купить диски? — Да. Три диска, да.
Ну, я не мог мимо этого пройти.
Это же кумиры детства.
Блиц! Я задаю вопрос коротко, вы отвечаете необязательно коротко.
Лучший город России кроме Санкт-Петербурга?
Уфа.
Безусловно.
Ну а кроме родного там есть что-то хорошее ещё?
А родной — это главное.
Пойдёте ли вы на выборы президента России?
Ну, если Навальный будет, пойду.
Если нет — нет?
Не знаю.
Ну, может быть, за Ксению Собчак, что ли, проголосую.
А вы пойдёте?
Да. Я хожу на выборы, потому что для того, чтобы требовать с власти,
я обязан проголосовать — неважно за кого.
Ну, да, наверно. Да.
— Если я не сходил без уважительной причины, значит, я не имею права с них требовать. — Да. Наверное.
(Дудь) Это мой подход.
Зачем вы читаете рэп?
Дык это русская частушка. А я рэп?
Это вот я молодёжи объясняю, да?
— (Шевчук) Вы же молодёжные? — Ну, новый альбом я имею в виду.
Это очень старая форма вообще музыкальная.
Я рэп впервые услышал в 90-ом году в Соединённых Штатах.
Мы приехали в первый раз в 90-ом году. Покорять Америку, как многие.
Потом с большого похмелья оттуда, но полные сил, вернулись.
И я там бродил по Южному Бронксу с товарищем.
И мы там просто напоролись на стаю афроамериканцев.
Они вот с такими магнитофонами. И читали рэп.
На нас наехали. Ночь.
— (Дудь) Реально? — Мы вдвоём. Да. Наехали конкретно.
— Потому что белокожий? — «Ты вайт мэн, там!
Вот йо проблем, йо бро, мазафака», там, туда-сюда.
И я говорю: «Айм рашн!»
Но они так... Видать, совершенно для них это было неожиданно.
И как-то, знаешь, даже подружились. О чём-то поговорили.
Как там в Раше? Как там Распути́н? Какой у него член? Как у вас..? Их почему-то всех только это интересует. — (Дудь) А! — Какой член у Распутина.
Но рэп вот в первый раз — 90-ый год.
Ну что говорить? Уже этой форме 27 лет. Или 30.
Поэтому рэп — это и русская частушка где-то и так далее и то прочее. Мы вообще играем... Я, как бы, не играю рок,
ни стиль, ни рэп, ни это ни то.
Но если мне это очень нравится,
то я это делаю по-своему. Почему нет?
Чего вы боитесь?
Маму.
(смеётся)
Она у меня живая, ей 92 года.
Фания Акрамовна, я тебя очень люблю и очень боюсь, боюсь не облажаться перед тобой.
Мамочка моя хорошая.
Она художник, она молодец.
Русский рок мёртв?
(Шевчук кашляет)
В русском роке, как и в нас во всех, очень много какой-то унылой несправедливости бытия в справедливости небытия.
(смеётся)
— Нормально? — Для меня это очень сложно. — Но классно, да? Классно получилось.
— Последний раз, когда вам было стыдно? — Сказал, как БГ.
Да.
— Мы, в общем, в одной с ним локации сейчас. — Да, да. Последний раз, когда вам было стыдно? Ну, много раз. У меня много раз. Я самоед в этом смысле.
— Давайте пример. — Неуправляемый характер иногда просто.
Ну, я держу себя в узде, ну...
Ну вот так чтоб очень стыдно —
когда Киркорова обидел.
Помните, была какая-то с ним буча?
— Вы его назвали как-то грубо. — А?
— Вы его грубо... — Ну, грубо, да. Там даже...
Драка была не с ним — с его охраной, но как-то... Мне очень было стыдно. Как будто я девушку обидел. (оба прыскают, смеются)
Шутка удалась, да. Всё нормально.
Женщина... Я вот хочу сказать тоже юным рэперам. Ну нельзя говорить: «Тёлки — суки».
Это же комплексы, ребят.
Я наверняка знаю, что вам в 8 классе —
вы полюбили девочку, а она вам не ответила взаимностью. А 8-9 класс проверяет мужика на...
на какие-то главные качества.
Кому там одному не дали или не ответили взаимностью — он пишет стихи. У него возвышенное что-то начинает в нём рождаться. А второй пишет, что «все бабы — бляди». Ну, это просто такая проверочка на вшивость. И вот я смотрю на некоторых: «Тёлки — суки, тёлки — суки». Прости господи.
Надо уважать себя прежде всего и свои чувства к женщине. Ответил — получил.
Оказавшись перед Путиным ещё раз, что вы ему скажете? Да уже был этот вопрос!
У нас он был во всех предыдущих 30-ти с лишним выпусках. — Мы так заканчиваем программу. — Я ему скажу: «Володь, давай выпьем, блин, а потом поговорим. И я тебе всё расскажу, блин».
Конкурс! Юрий Юлианович, мы хотим, чтобы наши подписчики придумали — и не только подписчики, просто те, кто посмотрит это интервью, — придумали следующую штуку.
У вас есть знаменитая фраза «Чёрный пёс Петербурга». — Ну вот так вы называете... — Петербург. — Чёрный пёс Петербург, да.
— Вы называете Питер Чёрным псом. — Да.
Друзья, напишите в комментариях, как вы называете свои населённые пункты, и в одном-двух предложениях опишите. — Ну сейчас Питер уже не Чёрный пёс. — А какой?
Он Чёрным псом был в девяностые.
Таким суровым, голодным, злым.
Не завешанным никакой рекламой.
Чистым в чём-то.
Можно тогда тем, кто живёт в Петербурге, придумать новое название для Питера. — Да. Хорошо. Да. — А так, кто где бы ни жил...
Называйте прозвище для своего города. Что получат эти люди, Юрий Юлианович? Вот это. Замечательная вещь.
Честно говоря, от сердца отрываю.
Это вся группа «ДДТ».
— Это вы, да? — Да, это я тут такой, посмотри.
— (Дудь) Это очень ржачно. — Классный чувак.
Ну и вот это будет серьёзный подарок. Да, это очень здорово.
Связала поклонница нашего творчества. В общем, от души!
В чём смысл жизни, Юрий Юлианович? Бэ-лин! «Смысл жизни»!
Да вы, батенька, философ!
— Не! — Юрий Александрович.
Не буду отвечать на этот вопрос,
потому что всё, что я бы ни сказал, это будет глупостью. Смысл жизни... Я хочу сказать, что истина — вещь не застывшая. Она всё время меняется. Она неуловима, как мыло в бане. И вот эти смыслы, их всё время ловишь — и этим жизнь интересна. И жизнь интересна в поисках смыслов, вот. Истина всегда меняется.
— Спасибо большое, Юрий Юлианович! — Пожалуйста. — Спасибо!
[Русские субтитры — Семён Гальцев]