Concordia Chor - интервью белорусскому радио 2010
(Транскрипцию начала на белорусском языке см. по ссылке https://www.lingq.com/learn/be/web/lesson/1422028)
Галина КАЗИМИРОВСКАЯ: Concordia Chor – это хор, который называется Concordia. У нас он организовался три года назад в компании IBA, программистской компании. Организовался так случайно и несанкционированно. Попробовали бросить опрос: интересно людям, не интересно? Нашли отклик, отзыв. Люди отозвались. Собрали как-то там кучку программистов. Нас, наверное, было человек там двенадцать-шестнадцать.
Это, конечно, вначале носило характер шуточный. Что вот это выльется в какой-то коллектив, хор, в музыкантов, в это верилось очень с трудом. Какими-то такими гигантскими шагами мы быстренько сколотились в какую-то компанию хорошую. Стали приходить люди. Стали приходить не только сотрудники IBA, а приводить родственников, друзей. И как-то так собралась интересная компания людей.
Кто-то учился в музыкальной школе на баяне, я не знаю, на каком-то другом инструменте. Потом жизнь так сложилась, менял профессию. Кто-то просто любил петь под гитару. То есть все с детства, в каком-то юношеском возрасте имели отношение к музыке, но это не было никогда их специальностью. Но люди… Человек, который, когда-то увлекался музыкой, – это уже навсегда. И конечно его к этому тянет.
И пришли в хор люди (я не скажу, что они вообще не имели какой-то…). Многие вообще не знали, что это такое, и не имели опыта вообще пения в хоре. Кто-то просто пел под гитару. Кто-то просто пел в каком-то кружке, где…
Дело в том, что хор – это такое магическое вообще искусство, потому что петь вообще любят все. Все в душе считают, что они петь умеют. И они петь, ну если не могут себе в этом признаться, то любят все петь, на самом деле. И когда приходишь ты в некое место, где таких, как и ты, ну скажем там не сумасшедших, но вот который смог вот в себе найти какое-то такое время, желание и силы куда-то ходить и петь. И ты видишь, что ты не один такой, а вот есть какая-то группа людей. Они такие же, как и ты. И вот вы начинаете вместе что-то делать, и вдруг что-то получается. Вдруг зазвучал аккорд чисто. Для нас это было достижение. Вот просто выстроить какие-то аккорды. И вот это начинается магия какая-то. Ниоткуда начинается вот музыка. Вот мы с ней знакомимся.
Ну, сразу вот в силу моего характера, у меня нет… Ну, вот меня прёт, я не могу никогда вот остановиться на каком-то маленьком уровне. Поэтому мы сразу стали брать для себя какие-то в тот момент вершины. Например, мы там на одной из первых репетиций, может первое время, мы приносим… я принесла партитуру Чайковского. Несложную, конечно. Сейчас для нас это вообще не сложно. Но духовное такое сочинение «Молитва». Ну, вообще реакция была вообще такая у многих ужасающая: что это за депрессивная музыка? И вообще непонятно, что это такое. То есть, понимаете, как бы для многих хор – они, может, приходили, думали, ну народные песни будем тут в терцию развозить примерно как дома за столом, кто-то может быть… То есть у всех было впечатление всё-таки ближе вообще к народному пению, я так подозреваю. Чаще бывает так, что непонятно, а потом в конце люди влюбляются в музыку. И, конечно, они… Когда что-то получается в итоге, а получается не сразу, – это не так легко на самом деле.
ВЕДУЩАЯ: Сегодня присутствуют участники коллектива разных возрастов, профессий. Скажите, пожалуйста, когда вы пришли первый раз в коллектив, с чем столкнулись? И вот Галина, я понимая, что она – профессионал. И она в принципе предлагает какую-то свою музыку, своё видение репертуара коллектива. У вас как с этим, были какие-то трения? Либо всё очень гладко, всё легко?
Ольга САВЧЕНКО: Хорошо, я выскажу своё мнение, конечно. Но, хотя у меня по поводу хора, вот если даже любой вопрос вы спросите, оно всегда будет положительное, могу сразу сказать. Каких-то компрометирующих моментов вы вряд ли услышите. Просто потому что…
ВЕДУЩАЯ: Вы профессионал?
Ольга САВЧЕНКО: Нет, я не просто люблю петь. Это вот то, о чём говорила Галя, да? Поэтому, чтобы ответить на этот вопрос, нужно конечно так откинуть, наверное, все свои чувства и ответить честно. Но я могу сказать, что были произведения, возможно, которые не совсем, как правильно Галя сказала, не совсем ложились изначально. И когда тебе это произведение приносят и говорят, что, ну, вот вы послушайте, попробуйте, да? То, конечно, ты не будешь просто, как здравый человек, сразу от него отказываться. Потому что, мне кажется, что, вот опять же, какого бы возраста или какой бы профессии не был человек, у него всегда есть стремление преодолевать какие-то сложности. И когда он преодолевает, тогда он испытывает наибольшее удовлетворение. Поэтому, когда у нас получались лёгкие произведения, это – эйфория, да? Краткосрочная. А когда получается то, что не получалось какое-то долгое время, и потом в какой-то один момент всё-таки получилось благодаря труду, благодаря настойчивости и Гали, как руководителя, и нашего коллектива, тогда получалось вот долгосрочная, скажем, эйфория, которая на самом деле нас ещё больше всех объединяла. Объединяла и объединяет до сих пор. Потому что коллектив, когда в нём больше, наверное, там двух-трёх человек, удержать и остаться вместе – это тяжело, потому что у каждого свой характер. И, поверьте мне, это было. У нас люди приходили, уходили. Но всё равно есть костяк уже, который не даст этому коллективу развалиться. И я думаю, что здесь большую роль сыграл, конечно, и тот репертуар, то, о чём вы спрашивали. Потому что, если б всё было легко, то, наверное, люди бы потеряли быстро интерес к этому. Потому что им всё легко даётся. А когда всё-таки преодолеваешь что-то и, не смотря на то, что у тебя нет музыкального образования (у меня нет музыкального образования). Ну, законченного. Я там четыре класса проучилась и потом всё жизнь просто пела, потому что у меня родители пели. И как-то это просто вот в крови. Есть просто вот чувство такое, что у тебя получается, ты в этом, ты можешь сказать об этом не только своим близким друзьям и родным, но ты можешь поделиться об этом на концерте со слушателями. И скажите, ну неужели об этом не мечтает как бы каждый человек, как бы в глубине души? Поэтому были моменты, но без вот этих вот препятствий, о которых вы спрашиваете, без них бы не было сплочённости такой. Вот это – моё мнение. Олег?
ВЕДУЩАЯ: У вас, наверное, другое мнение?
Олег МОСТОВЛЯНСКИЙ: Нет, ну мнение обязано быть другим, хотя бы чуть-чуть. Потому что, если у всех будет одинаковое мнение, то будет просто неинтересно жить. Ну, я вообще попадаю в то число первых шестнадцати человек, из которых четверо у нас сейчас до сих пор в хоре, которые пришли ещё на первую репетицию. Я что очень хорошо помню, – это Галя сразу спросила, как, каким стилем мы хотели бы петь. И было предложено…
ВЕДУЩАЯ: То есть мнение учитывалось?
Олег МОСТОВЛЯНСКИЙ: Мнение учитывалось. И все как-то так, не знаю, понимали ли, чего мы делаем, но мы как-то все сказали, что да, мы хотим вот это, петь вот как положено. А может быть, сработал инстинкт. Потому что, в общем-то, надо всё стараться делать, как положено. Тут вот этот подход, который, почему мы – любительский хор или... У нас слово «самодеятельность», по-моему, если употребляется, то не совсем в хорошем окрасе. Дело в том, что самодеятельность – это вот как получилось, так оно и хорошо. И вот вопрос: вы б хотели жить в доме, который вам построили непрофессионалы так, как у них это получилось?
«Купалинка» – гораздо потом, но это уже чуть ли не вершина на тот момент. А первые пару месяцев, значит, вот – мелодия. Все её пытаются как-то спеть, значит. И в конце, наконец расходимся на аккорд.
Я вот сейчас таки пою в басах, а был записан как тенор. То есть, как я пытался петь, как я считал, что я пою, и как, оказывается, в общем-то. Это, оказывается, – совсем другая песня, в общем-то.
Галина КАЗИМИРОВСКАЯ: Что касается вокальных данных у людей, потому что это будет интересно нашему слушателю, может вообще про себя узнать. Вот через меня, через мои руки люди приходили, уходили. Но вот вам точно могу сказать: ну не было ни одного человека, который пришёл, и у которого не было бы какого-то результата в именно в вокальном отношении. То есть настолько все люди поддаются обучению. И действительно все люди поддаются развитию. То есть при желании я могу ну просто гарантировать стопроцентно, что все люди могут петь. Это не громкие слова. И для тех, кто, может, не верит в себя или вот как-то он, может, о чём-то мечтает. Ну, много людей уже проходили через меня, приходили люди, которые просто гудели в одну ноту, или настолько казалось, ну там ничего нету, и где там этот слух найти музыкальный, голос. Но находили. И если человек хочет, это трудная такая деятельность. Это не как в кино: наймём красивого учителя по вокалу, он тут аккорды споёт, он тут разложит арпеджио. Я повторю, это трудно, это нотки. По ноткам надо отыскивать, отрабатывать. Это как мышцы вот качать. Вот то же самое – есть вот некие вокальные такие рычаги и мышцы, которые при воздействии на них, при работе с ними они также поддаются развитию.
ВЕДУЩАЯ: Галина, я думаю, что это терпение, прежде всего, ваше. Потому что вот столько сил, энергии вы отдаёте своему любимому делу, я бы так сказала. Хотя, я очень надеюсь, что когда-нибудь я побываю и на вашем концерте, где вы будете, когда вот будете выступать, вы обязательно сообщите нам в нашу программу. И мы пригласим всех слушателей. Но вот ещё хотелось бы немножко расспросить вас про репертуар. Он настолько разный. Это старинная музыка, шестнадцатый век, произведения эпохи барокко, это всё очень сложно, на мой взгляд.
Галина КАЗИМИРОВСКАЯ: «Давайте петь то, что интересно слушателям», у меня немножко другой подход. Может, я беру на себя слишком много, но мне бы хотелось наоборот влиять на слушателей. И немножко вот, мы будем воспитывать его вкус, а не его вкус навязывать нам. Потому что, если петь то, что любит слушатель, мы же видим по реакции концертов, мы бы пели только негритянские спиричуэлы и народные песни. При чём, которые все знают, и которые могут там или слезу пустить, или наоборот подхлопать.
К сожалению вот наш слушатель, ну давайте быть честными, мало образован музыкально. И, так же, как и хористы, которые пришли в хор, тоже мало образованы, мало что знали. И поэтому я ставлю задачу сейчас не весь мир, конечно, менять. Но вот для нас, вот есть группа людей. Я хочу, чтобы мы были сами образованы, чтоб мы для себя открывали стили и направления. Конечно, мне нравится самой посещать концерты, которые ведёт профессиональный музыковед, который может вообще давать это всё более глубоко. У нас вот здесь немножко ещё страдает в этом смысле наша сторона. Ну, во-первых, по времени, может быть, это займёт немножко другой формат, конечно. Но это вообще интересная, конечно, идея: и рассказывать, и тут же показывать, что это такое есть. Мы пару слов, конечно, обязательно даём перед произведением, потому что надо знакомить людей с тем, что будет звучать. И мы стараемся выступать. Ну, в Минске у нас был неделю назад, чуть больше, сольный концерт во Дворце Профсоюзов в Белом зале. Мы «выкликали» весну, мы провожали зиму. Потому что весну нужно зазывать. Мы стараемся выступать в костёлах белорусских. Дело в том, что костёлы, они очень соответствуют акустике, способствуют камерному звучанию хорового коллектива. С помещениями для выступления хора всегда есть проблема, потому что требуется акустика, живая акустика. То есть мы не поём с подзвучкой микрофонов никогда, а поём вот в естественной среде. Поэтому костёл мы в этом случае выбираем, как хорошее место для звучания. Ну, так вот, мы недавно были в костёле Сморгони, выступали на родине Клеофаса Огинского, осенью у нас был концерт в Несвиже.
ВЕДУЩАЯ: Вы всё-таки, как я поняла, достаточно сплочённый коллектив, любите собираться вместе. Но отдыхать как-то получается вместе или вы всё-таки считаете, что иногда нужно отдыхать и порознь?
Галина КАЗИМИРОВСКАЯ: Вот в этом смысле мы любим иногда куда-то выехать, в какое-нибудь ближнее зарубежье, где у нас есть несколько концертов. И обязательно – время совместного просто там чаепития, каких-то посиделок вечерних, где мы просто можем общаться. Вот это время отдыха очень полезно. Или когда мы едем в автобусе, например, это тоже можно записывать концерты, потому что, сколько ни просишь, не петь не возможно. Поют все и так отдыхают.
