ИВАН ТУРГЕНЕВ "СТИХОТВОРЕНИЯ В ПРОЗЕ"-Как хороши,как свежи были розы...
IVAN TURGENEV "Gedichte in Prosa"-Wie gut, wie frisch waren die Rosen...
IVAN TURGENEV "Poems in Prose"-How good, how fresh were the roses...
IVAN TURGENEV "Poemas em Prosa"-Quão boas, quão frescas eram as rosas...
"КАК ХОРОШИ, КАК СВЕЖИ БЫЛИ РОЗЫ..."
"HOW GOOD, HOW FRESH THE ROSES WERE..."
Где-то, когда-то, давно-давно тому назад, я прочел одно стихотворение.
Somewhere, sometime, long, long ago, I read a poem.
Оно скоро позабылось мною... но первый стих остался у меня в памяти:
I soon forgot it ... but the first verse remained in my memory:
Как хороши, как свежи были розы...
How beautiful, how fresh the roses were...
Теперь зима; мороз запушил стекла окон; в темной комнате горит одна свеча.
Now it's winter; frost fluffed up the windows; one candle burns in a dark room.
Я сижу, забившись в угол; а в голове всё звенит да звенит:
I sit huddled in a corner; and in my head everything is ringing and ringing:
Как хороши, как свежи были розы...
How beautiful, how fresh the roses were...
и вижу я себя перед низким окном загородного русского дома.
and I see myself in front of the low window of a country Russian house.
Летний вечер тихо тает и переходит в ночь, в теплом воздухе пахнет резедой и липой; а на окне, опершись на выпрямленную руку и склонив голову к плечу, сидит девушка -- и безмолвно и пристально смотрит на небо, как бы выжидая появления первых звезд.
The summer evening quietly melts and turns into night, the warm air smells of mignonette and linden; and on the window, leaning on a straightened arm and bowing her head to her shoulder, sits a girl - and silently and intently looks at the sky, as if waiting for the first stars to appear.
Как простодушно-вдохновенны задумчивые глаза, как трогательно-невинны раскрытые, вопрошающие губы, как ровно дышит еще не вполне расцветшая, еще ничем не взволнованная грудь, как чист и нежен облик юного лица!
How innocently inspired are the pensive eyes, how touchingly innocent are the open, inquiring lips, how evenly the still not fully bloomed, not yet agitated chest breathes, how pure and gentle the appearance of a young face!
Я не дерзаю заговорить с нею -- но как она мне дорога, как бьется мое сердце!
I dare not speak to her—but how dear she is to me, how my heart beats!
Как хороши, как свежи были розы...
How beautiful, how fresh the roses were...
А в комнате всё темней да темней... Нагоревшая свеча трещит, беглые тени колеблются на низком потолке, мороз скрыпит и злится за стеною -- и чудится скучный, старческий шёпот...
And in the room it gets darker and darker... The burning candle crackles, fleeting shadows sway on the low ceiling, the frost hides and gets angry behind the wall - and a dull, old man's whisper seems to be...
Как хороши, как свежи были розы...
Встают передо мною другие образы... Слышится веселый шум семейной деревенской жизни.
Other images rise before me... I hear the merry noise of family village life.
Две русые головки, прислонясь друг к дружке, бойко смотрят на меня своими светлыми глазками, алые щеки трепещут сдержанным смехом, руки ласково сплелись, вперебивку звучат молодые, добрые голоса; а немного подальше, в глубине уютной комнаты, другие, тоже молодые руки бегают, путаясь пальцами, по клавишам старенького пианино -- и ланнеровский вальс не может заглушить воркотню патриархального самовара...
Two blond heads, leaning against each other, look briskly at me with their bright eyes, scarlet cheeks tremble with restrained laughter, hands are affectionately intertwined, young, kind voices sound in alternation; and a little further away, in the depths of the cozy room, other, also young hands run, tangled with their fingers, over the keys of an old piano - and the Lanner waltz cannot drown out the murmur of the patriarchal samovar...
Как хороши, как свежи были розы...
Свеча меркнет и гаснет... Кто это кашляет там так хрипло и глухо?
The candle fades and goes out... Who is that coughing there so hoarsely and muffledly?
Свернувшись в калачик, жмется и вздрагивает у ног моих старый пес, мой единственный товарищ... Мне холодно... Я зябну... И все они умерли... умерли...
Curling up in a ball, the old dog, my only comrade, huddles and shudders at my feet... I'm cold... I'll be chilly... And they all died... died...
Как хороши, как свежи были розы...
How beautiful, how fresh the roses were...
Сентябрь, 1879
September, 1879
