Chapter 4. The First Day With The Circus

When Toby awakened and looked around he could hardly realize where he was or bow he came there. Когда Тоби проснулся и огляделся, он с трудом понял, где находится, или поклонился, что пришел туда. As far ahead and behind on the road as he could see the carts were drawn up on one side; men were hurrying to and fro, orders were being shouted, and everything showed that the entry into the town was about to be made. Насколько он мог видеть, впереди и сзади по дороге с одной стороны стояли телеги; взад и вперед спешили люди, раздавались приказы, и все говорило о том, что вот-вот будет въезд в город. Directly opposite the wagon on which he had been sleeping were the four elephants and two camels, and close behind, contentedly munching their breakfasts, were a number of tiny ponies. Прямо напротив фургона, в котором он спал, сидели четыре слона и два верблюда, а совсем рядом, с удовольствием жуя свой завтрак, несколько крошечных пони. Troops of horses were being groomed and attended to; the road was littered with saddles, flags, and general decorations, until it seemed to Toby that there must have been a smash up, and that he now beheld ruins rather than systematic disorder. Войска лошадей холили и ухаживали за ними; дорога была усеяна седлами, флагами и другими украшениями, пока Тоби не подумал, что это должно было произойти, и что теперь он видел руины, а не систематический беспорядок.

How different everything looked now, compared to the time when the cavalcade marched into Guilford, dazzling everyone with the gorgeous display! Насколько иначе все выглядело теперь по сравнению с тем временем, когда кавалькада шла в Гилфорд, ослепляя всех великолепным зрелищем! Then the horses pranced gayly under their gaudy decorations, the wagons were bright with glass, gilt, and flags, the lumbering elephants and awkward camels were covered with fancifully embroidered velvets, and even the drivers of the wagons were resplendent in their uniforms of scarlet and gold. Тогда лошади весело гарцевали под своим пестрым убранством, фургоны сверкали стеклом, позолотой и флагами, неуклюжие слоны и неуклюжие верблюды были покрыты причудливо расшитым бархатом, и даже возницы блистали в своих мундирах алого и синего цветов. золото. Now, in the gray light of the early morning, everything was changed. The horses were tired and muddy, and wore old and dirty harness; the gilded chariots were covered with mud bespattered canvas, which caused them to look like the most ordinary of market wagons; the elephants and camels looked dingy, dirty, almost repulsive; and the drivers were only a sleepy looking set of men, who, in their shirt sleeves, were getting ready for the change which would dazzle the eyes of the inhabitants of the town. Лошади были уставшие и грязные, в старой и грязной сбруе; позолоченные колесницы были покрыты забрызганной грязью парусиной, что делало их похожими на самые обычные рыночные фургоны; слоны и верблюды выглядели грязными, грязными, почти отвратительными; а извозчики были всего лишь сонной толпой мужчин, которые в рубахах с рукавами готовились к перемене, которая ослепила бы глаза жителей города.

Toby descended from his lofty bed, rubbed his eyes to thoroughly awaken himself, and, under the guidance of Ben, went to a little brook near by and washed his face. Тоби спустился со своей высокой кровати, протер глаза, чтобы хорошенько проснуться, и под руководством Бена подошел к близлежащему ручью и умылся. He had been with the circus not quite ten hours, but now he could not realize that it had ever seemed bright and beautiful. He missed his comfortable bed, the quiet and cleanliness, and the well spread table; even although he had felt the lack of parents' care, Uncle Daniel's home seemed the very abode of love and friendly feeling compared with this condition, where no one appeared to care even enough for him to scold at him. Он скучал по удобной постели, по тишине и чистоте, по накрытому столу; даже несмотря на то, что он чувствовал отсутствие родительской заботы, дом дяди Даниэля казался самой обителью любви и дружеского чувства по сравнению с этим состоянием, где никто, казалось, не заботился даже настолько, чтобы он ругал его. He was thoroughly homesick, and heartily wished that he was back in his old native town.

While he was washing his face in the brook he saw some of the boys who had come out from the town to catch the first glimpse of the circus, and he saw at once that he was the object of their admiring gaze. Умываясь в ручье, он увидел нескольких мальчишек, вышедших из города, чтобы первыми взглянуть на цирк, и сразу понял, что сам является объектом их восхищенных взглядов. He heard one of the boys say, when they first discovered him: Он слышал, как один из мальчиков сказал, когда они впервые обнаружили его:

"There's one of them, an' he's only a little feller; so I'm going to talk to him." "Вот один из них, и он только маленький парень, так что я собираюсь поговорить с ним." The evident admiration which the boys had for Toby pleased him, and this pleasure was the only drop of comfort he had had since he started. He hoped they would come and talk with him; and, that they might have the opportunity, he was purposely slow in making his toilet.

The boys approached him shyly, as if they had their doubts whether he was made of the same material as themselves, and when they got quite near to him and satisfied themselves that he was only washing his face in much the same way that any well regulated boy would do, the one who had called attention to him said, half timidly, "Hello!" "Hello!" responded Toby, in a tone that was meant to invite confidence. — ответил Тоби тоном, который должен был вызвать доверие.

"Do you belong to the circus?" "Yes," said Toby, a little doubtfully. Then the boys stared at him again as if he were one of the strange looking animals, and the one who had been the spokesman drew a long breath of envy as he said, longingly, "My! what a nice time you must have!" Toby remembered that only yesterday he himself had thought that boys must have a nice time with a circus, and he now felt what a mistake that thought was; but he concluded that he would not undeceive his new acquaintance. Тоби вспомнил, что еще вчера он сам думал, что мальчики должны хорошо проводить время в цирке, и теперь он почувствовал, какой ошибкой была эта мысль; но он заключил, что не разубедит своего нового знакомого.

"And do they give you frogs to eat, so's to make you limber?" — А лягушек тебе дают есть, чтобы ты был гибким? This was the first time that Toby had thought of breakfast, and the very mention of eating made him hungry. He was just at that moment so very hungry that he did not think he was replying to the question when he said, quickly: "Eat frogs! I could eat anything, if I only had the chance." The boys took this as an answer to their question, and felt perfectly convinced that the agility of circus riders and tumblers depended upon the quantity of frogs eaten, and they looked upon Toby with no little degree of awe. Мальчики восприняли это как ответ на свой вопрос и были совершенно убеждены, что ловкость цирковых наездников и акробатов зависит от количества съеденных лягушек, и смотрели на Тоби с немалым благоговением.

Toby might have undeceived them as to the kind of food he ate, but just at that moment the harsh voice of Mr. Job Lord was heard calling him, and he hurried away to commence his first day's work. Toby's employer was not the same pleasant, kindly spoken man that he had been during the time they were in Guilford and before the boy was absolutely under his control. He looked cross, he acted cross, and it did not take the boy very long to find out that he was very cross. Он выглядел сердитым, он вел себя сердитым, и мальчику не потребовалось много времени, чтобы понять, что он очень зол.

He scolded Toby roundly, and launched more oaths at his defenseless head than Toby had ever heard in his life. Он резко отругал Тоби и обрушил на его беззащитную голову больше ругательств, чем Тоби когда-либо слышал в своей жизни. He was angry that the boy had not been on hand to help him, and also that he had been obliged to hunt for him.

Toby tried to explain that he had no idea of what he was expected to do, and that he had been on the wagon to which he had been sent, only leaving it to wash his face; but the angry man grew still more furious.

"Went to wash your face, did yer? — Пошел умыться, да? Want to set yourself up for a dandy, I suppose, and think that you must souse that speckled face of yours into every brook you come to? Хотите выставить себя денди, я полагаю, и думаете, что вы должны выливать свое пятнистое лицо в каждый ручей, в который вы входите? I'll soon break you of that; and the sooner you understand that I can't afford to have you wasting your time in washing the better it will be for you." Toby now grew angry, and, not realizing how wholly he was in the man's power, he retorted: "If you think I'm going round with a dirty face, even if it is speckled, for a dollar a week, you're mistaken, that's all. Тоби рассердился и, не понимая, насколько он полностью во власти этого человека, возразил: «Если вы думаете, что я хожу с грязным лицом, пусть и в крапинках, за доллар в неделю, вы ошибся, вот и все. How many folks would eat your candy if they knew you handled it over before you washed your hands?" Сколько людей съели бы ваши конфеты, если бы знали, что вы взяли их в руки до того, как помыли руки?» "Oho! I've picked up a preacher, have I? Я подобрал проповедника, не так ли? Now I want you to understand, my bantam, that I do all the preaching as well as the practicing myself, and this is about as quick a way as I know of to make you understand it." Теперь я хочу, чтобы ты понял, мой бантам, что я сам проповедую, а также практикую, и это самый быстрый способ заставить тебя понять это». As the man spoke he grasped the boy by the coat collar with one hand and with the other plied a thin rubber cane with no gentle force to every portion of Toby's body that he could reach. Говоря это, мужчина одной рукой схватил мальчика за воротник пальто, а другой без особой силы провел тонкой резиновой тростью по всем частям тела Тоби, до которых мог дотянуться. Every blow caused the poor boy the most intense pain; but he determined that his tormentor should not have the satisfaction of forcing an outcry from him, and he closed his lips so tightly that not a single sound could escape from them. Каждый удар причинял бедному мальчику сильнейшую боль; но он решил, что его мучитель не будет иметь удовольствия вынуждать его кричать, и так крепко сжал губы, что ни один звук не мог вырваться из них.

This very silence enraged the man so much that he redoubled the force and rapidity of his blows, and it is impossible to say what might have been the consequences had not Ben come that way just then and changed the aspect of affairs. Это самое молчание так разозлило человека, что он удвоил силу и быстроту своих ударов, и невозможно сказать, какие могли бы быть последствия, если бы в это время туда не пришел Бен и не изменил положение дел.

"Up to your old tricks of whipping the boys, are you, Job?" — Ты готов к своим старым приемам порки мальчиков, Джоб? he said, as he wrested the cane from the man's hand and held him off at arm's length, to prevent him from doing Toby more mischief. — сказал он, вырывая трость из руки мужчины и удерживая его на расстоянии вытянутой руки, чтобы он не причинил Тоби еще больше вреда. Mr. Lord struggled to release himself, and insisted that, since the boy was in his employ, he should do with him just as he saw fit. Мистер Лорд изо всех сил пытался высвободиться и настаивал на том, чтобы, поскольку мальчик был у него на службе, он поступал с ним так, как считает нужным.

"Now look here, Mr. Lord," said Ben, as gravely as if he was delivering some profound piece of wisdom, "I've never interfered with you before; but now I'm going to stop your game of thrashing your boy every morning before breakfast. — А теперь послушайте, мистер Лорд, — сказал Бен так серьезно, как будто он излагал какую-то глубокую мудрость, — я никогда раньше не мешал вам, но теперь я собираюсь остановить вашу игру в избиение вашего мальчика. каждое утро перед завтраком. You just tell this youngster what you want him to do, and if he don't do it you can discharge him. Просто скажите этому юноше, что вы от него хотите, и если он этого не сделает, вы можете его уволить. If I hear of your flogging him, I shall attend to your case at once. Если я узнаю, что вы его порете, я немедленно займусь вашим делом. You hear me?" Ben shook the now terrified candy vender much as if he had been a child, and then released him, saying to Toby as he did so, "Now, my boy, you attend to your business as you ought to, and I'll settle his accounts if he tries the flogging game again." Бен встряхнул перепуганного торговца конфетами так, как если бы он был ребенком, а затем отпустил его, сказав при этом Тоби: свои счета, если он снова попытается сыграть в порку». "You see, I don't know what there is for me to do," sobbed Toby, for the kindly interference of Ben had made him show more feeling than Mr. Lord's blows had done. -- Видишь ли, я не знаю, что мне делать, -- всхлипнул Тоби, потому что любезное вмешательство Бена заставило его проявить больше чувств, чем удары мистера Лорда. "Tell him what he must do," said Ben, sternly. "I want him to go to work and wash the tumblers, and fix up the things in that green box, so we can commence to sell as soon as we get into town," snarled Mr. Lord, as he motioned toward a large green chest that had been taken out of one of the carts, and which Toby saw was filled with dirty glasses, spoons, knives, and other utensils such as were necessary to carry on the business. -- Я хочу, чтобы он пошел на работу, вымыл стаканы и привел в порядок вещи в этом зеленом ящике, чтобы мы могли начать продавать, как только доберемся до города, -- прорычал мистер Лорд, указывая на большой зеленый ящик. сундук, вытащенный из одной из телег и который увидел Тоби, был наполнен грязными стаканами, ложками, ножами и прочей утварью, необходимой для ведения дела. Toby got a pail of water from the brook, hunted around and found towels and soap, and devoted himself to his work with such industry that Mr. Lord could not repress a grunt of satisfaction as he passed him, however angry he felt because he could not administer the whipping which would have smoothed his ruffled temper. Тоби набрал ведро воды из ручья, порылся вокруг, нашел полотенца и мыло и отдался своей работе с таким усердием, что мистер Лорд не мог сдержать удовлетворённого ворчания, проходя мимо него, как бы он ни злился из-за того, что мог не назначать порку, которая сгладила бы его раздраженный нрав.

By the time the procession was ready to start for the town Toby had as much of his work done as he could find that it was necessary to do, and his master, in his surly way, half acknowledged that this last boy of his was better than any he had had before. К тому времени, когда процессия была готова отправиться в город, Тоби сделал столько своей работы, сколько смог сделать, и его хозяин, со своей угрюмой манерой, наполовину признал, что этот последний его мальчик был лучше. чем все, что у него было раньше.

Although Toby had done his work so well he was far from feeling happy; he was both angry and sad as he thought of the cruel blows that had been inflicted, and he had plenty of leisure to repent of the rash step he had taken, although he could not see very clearly how he was to get away from it. Хотя Тоби так хорошо сделал свою работу, он был далеко не счастлив; он был и сердит, и печален при мысли о жестоких ударах, которые были нанесены, и у него было достаточно времени раскаяться в сделанном им опрометчивом шаге, хотя он и не видел очень ясно, как ему было уйти от него. He thought that he could not go back to Guilford, for Uncle Daniel would not allow him to come to his house again; and the hot scalding tears ran down his cheeks as he realized that he was homeless and friendless in this great big world. Он думал, что не сможет вернуться в Гилфорд, потому что дядя Дэниел не позволит ему снова прийти к себе домой; и горячие обжигающие слезы потекли по его щекам, когда он понял, что он был бездомным и одиноким в этом огромном большом мире.

It was while he was in this frame of mind that the procession, all gaudy with flags, streamers, and banners, entered the town. Именно в это время он был в таком настроении, когда процессия, вся безвкусно украшенная флагами, вымпелами и транспарантами, вошла в город. Under different circumstances this would have been a most delightful day for him, for the entrance of a circus into Guilford had always been a source of one day's solid enjoyment; but now he was the most disconsolate and unhappy boy in all that crowd. При других обстоятельствах это был бы для него самый восхитительный день, потому что выход цирка в Гилфорд всегда был источником сплошного удовольствия на один день; но теперь он был самым безутешным и несчастным мальчиком во всей этой толпе. He did not ride throughout the entire route of the procession, for Mr. Lord was anxious to begin business, and the moment the tenting ground was reached the wagon containing Mr. Lord's goods was driven into the inclosure and Toby's day's work began. Он не проехал весь маршрут процессии, потому что мистер Лорд очень хотел приступить к делу, и в тот момент, когда он достиг палаточного лагеря, фургон с товарами мистера Лорда был загнан в загон, и дневная работа Тоби началась. He was obliged to bring water, to cut up the lemons, fetch and carry fruit from the booth in the big tent to the booth on the outside, until he was ready to drop with fatigue, and, having had no time for breakfast, was nearly famished.

It was quite noon before he was permitted to go to the hotel for something to eat, and then Ben's advice to be one of the first to get to the tables was not needed. Был уже совсем полдень, прежде чем ему разрешили пойти в отель поесть, и тогда совет Бена быть одним из первых, чтобы добраться до столиков, не понадобился. In the eating line that day he astonished the servants, the members of the company, and even himself, and by the time he arose from the table, with both pockets and his stomach full to bursting, the tables had been set and cleared away twice while he was making one meal. В тот день в очереди за едой он поразил слуг, членов компании и даже самого себя, и к тому времени, когда он встал из-за стола, с обоими карманами и с набитым до отказа желудком, столы уже были накрыты и убраны дважды. в то время как он готовил одну еду.

"Well, I guess you didn't hurry yourself much," said Mr. Lord, when Toby returned to the circus ground. -- Что ж, я думаю, вы не слишком торопились, -- сказал мистер Лорд, когда Тоби вернулся на площадку цирка. "Oh yes, I did," was Toby's innocent reply: "I ate just as fast as I could"; and a satisfied smile stole over the boy's face as he thought of the amount of solid food he had consumed. «О да, я ел, — невинно ответил Тоби, — я ел так быстро, как только мог»; и удовлетворенная улыбка скользнула по лицу мальчика, когда он подумал о количестве твердой пищи, которую он съел. The answer was not one which was calculated to make Mr. Lord feel any more agreeably disposed toward his new clerk, and he showed his ill temper very plainly as he said, "It must take a good deal to satisfy you." Ответ был не из тех, которые были рассчитаны на то, чтобы заставить мистера Лорда чувствовать себя более благосклонно к своему новому клерку, и он очень ясно показал свое дурное расположение духа, сказав: «Чтобы удовлетворить вас, нужно приложить немало усилий». "I s'pose it does," calmly replied Toby. "Я s'pose это делает," спокойно ответил Тоби. "Sam Merrill used to say that I took after Aunt Olive and Uncle Dan'l; one ate a good while, an' the other ate awful fast." «Сэм Меррилл говорил, что я похож на тетю Олив и дядю Дэна: один ел много, а другой ужасно быстро». Toby could not understand what it was that Mr. Lord said in reply, but he could understand that his employer was angry at somebody or something, and he tried unusually hard to please him. Тоби не мог понять, что сказал мистер Лорд в ответ, но он мог понять, что его работодатель был зол на кого-то или что-то, и он необычайно старался угодить ему. He talked to the boys who had gathered around, to induce them to buy, washed the glasses as fast as they were used, tried to keep off the flies, and in every way he could think of endeavored to please his master. Он разговаривал со собравшимися мальчиками, чтобы склонить их к покупке, мыл стаканы по мере их употребления, старался отгонять мух и всеми способами старался угодить своему хозяину.