ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. PART THREE. The Terrorist - Chapter 9 (2) TERCERA PARTE. TERRORISTA - Capítulo 9 (2) パート3テロリスト - 第9章 (2) TREČIOJI DALIS. TERORISTAS - 9 skyrius (2) PARTE III. TERRORISTA - Capítulo 9 (2) ТЕРРОРИСТ - Глава 9 (2)

- Хорошо, Птица, - сказал широкоплечий. - Помолчи пока... Вы проходили комиссию в Департаменте общественного здоровья? - спросил он Максима. he asked Maxim.

- Да. - Yes.

- Вас признали годным?

- Конечно.

- Без ограничений?

- В карточке было написано просто: "годен". - Что вы думаете о Боевой Гвардии?

- Теперь я думаю, что это безмозглое оружие в чьих-то руках. "Now I think it's a mindless weapon in someone's hands." Скорее всего - в руках этих пресловутых Неизвестных Отцов. Most likely - in the hands of these notorious Unknown Fathers. Но я еще многого не понимаю. But there's still a lot I don't understand.

- А что вы думаете о Неизвестных Отцах?

- Я думаю, что это верхушка военной диктатуры. - I think that this is the top of the military dictatorship. То, что я о них знаю - очень противоречиво. What I know about them is very contradictory. Может быть, их цели даже благородны, но средства... - Максим покачал головой. Maybe their goals are even noble, but the means... - Maxim shook his head.

- Что вы думаете о выродках? - What do you think about geeks?

- Думаю, что термин неудачен. - I think that the term is unsuccessful. Думаю, что вы - заговорщики. Цели ваши представляю довольно смутно. Your goals are rather vague. Но мне понравились люди, которых я видел сам. Все они показались мне честными и... как бы это сказать... не оболваненными, действующими сознательно. All of them seemed to me honest and ... how should I say ... not fooled, acting consciously.

- Так, - сказал широкоплечий. - У вас бывают боли?

- В голове? Нет, не бывают.

- Зачем об этом спрашивать? - сказал Лесник. - Если бы были, он бы здесь не сидел.

- Вот я и хочу понять, зачем он здесь сидит, - сказал широкоплечий. “So I want to understand why he is sitting here,” said the broad-shouldered one. - Зачем вы пришли к нам? Вы хотите участвовать в нашей борьбе?

Максим покачал головой. Maxim shook his head.

- Я бы так не сказал. Это была бы неправда. This would not be true. Я хочу разобраться. I want to sort it out. Сейчас я скорее с вами, чем с ними, но ведь и о вас я знаю слишком мало. Now I am more with you than with them, but I know too little about you.

Все переглянулись. Everyone looked at each other.

- У нас так не делается, милый, - сказал Лесник. “We don’t do that, dear,” said the Forester. - У нас так: либо ты наш, и тогда на тебе оружие и иди воевать. - We have this: either you are ours, and then you have a weapon and go to fight. Либо ты, значит, не наш, и тогда извини, тогда мы тебя... сам понимаешь... куда тебя - в голову надо, да? Either you, then, are not ours, and then excuse me, then we ... you yourself understand ... where you need to go - in your head, right?

Опять наступило молчание. Доктор тяжело вздохнул и выколотил трубку о скамью.

- Редкий и тяжелый случай, - объявил он. - У меня есть предложение. Пусть он нас поспрашивает... У вас же есть вопросы, не так ли, Мак?

- Да, я пришел спрашивать, - отозвался Максим.

- У него много вопросов, - подтвердила Орди, усмехаясь. - Он матери жить не давал вопросами. Да и ко мне приставал.

- Задавайте, - сказал широкоплечий. - А вы, Доктор, будете отвечать. А мы послушаем.

- Кто такие Неизвестные Отцы и чего они хотят? - Who are the Unknown Fathers and what do they want? - начал Максим. Maxim began.

Все зашевелились, очевидно, этого вопроса они не ждали. Everyone stirred, obviously they were not expecting this question.

- Неизвестные Отцы, - сказал Доктор, - это анонимная группа наиболее опытных интриганов, остатки партии путчистов, сохранившиеся после двадцатилетней борьбы за власть между военными, финансистами и политиками. У них две цели, одна - главная, другая - основная. Главная - удержаться у власти. Основная - получить от этой власти максимум удовлетворения. Среди них есть и незлые люди, они получают удовлетворение от сознания того, что они - благодетели народа. Но в большинстве своем это хапуги, сибариты, садисты, и все они властолюбивы... Вы удовлетворены?

- Нет, - сказал Максим. - Вы мне просто сказали, что они - тираны. Это я и так подозревал... Их экономическая программа? Их идеология? Их база, на которую они опираются?..

Все опять переглянулись. Лесник, раскрыв рот, смотрел на Максима.

- Экономическая программа... - сказал Доктор. - Вы слишком много от нас хотите. Мы не теоретики, мы - практики... Вот на кого они опираются, это я могу вам сказать. На штыки. На невежество. На усталость нации. Справедливого общества они не построят, они и думать об этом не желают... Да нет у них никакой экономической программы, ничего у них нет, кроме штыков, и ничего они не хотят, кроме власти... Для нас важнее всего то, что они хотят нас уничтожить. Собственно говоря, мы боремся за свою жизнь... - Он стал раздраженно набивать трубку.

- Я не хотел никого обидеть, - сказал Максим. - Я просто хочу разобраться. Тирания, властолюбие... Само по себе это еще мало что значит. - Он бы с удовольствием изложил Доктору основы теории исторических последовательностей, но у него не хватало слов. И без того ему временами приходилось переходить на русский. - Ладно. Но вот вы сказали - справедливое общество. Это что такое? И чего хотите вы? К чему вы стремитесь, кроме сохранения жизни? И кто вы?

Трубка Доктора шуршала и трещала, тяжелый смрад распространялся от нее по подвалу.

- Дайте мне, - сказал вдруг Лесник. - Дайте я ему скажу... Мне дайте... Ты, мил-человек, того... Не знаю, как там у вас в горах, а у нас тут люди любят жить. Как это так - кроме, говорит, сохранения жизни? А мне, может быть, кроме этого ничего и не надо!.. Ты что полагаешь - этого мало? Ишь ты, какой храбрый нашелся! Ты поживи-ка в подвале, когда у тебя дом есть, жена, семья, и все от тебя отреклись... Ты это брось!

- Подождите, Лесник, - сказал широкоплечий.

- Нет, это пусть он подождет! Ишь ты, какой нашелся! Общество ему подавай, базу всякую...

- Подожди, дядя, - сказал Доктор. - Не сердись. Видишь. человек ничего не понимает... Видите ли, - сказал он Максиму, - наше движение очень разнородно. Какой-то единой политической программы у нас нет, да и быть не может: все мы убиваем, потому что убивают нас. Это надо понять. Вы это поймите. Все мы - смертники, шансов выжить у нас немного. И всю политику у нас заслоняет по существу биология. Выжить - вот главное. Тут уж не до базы. Так что если вы явились с какой-нибудь социальной программой, ничего у вас не выйдет.

- В чем же дело? - спросил Максим.

- Нас считают выродками. Откуда это пошло - теперь и не вспомнишь. Но сейчас Неизвестным Отцам выгодно нас травить, это отвлекает народ от внутренних проблем, от коррупции финансистов, загребающих деньги на военных заказах и на строительстве башен. Если бы нас не было, Отцы бы нас изобрели...

- Это уже нечто, - сказал Максим. - Значит, в основе всего опять же деньги. Значит, Отцы служат деньгам. Кого они еще прикрывают?

- Отцы никому не служат. Они сами - деньги. Они - все. И они, между прочим, ничто, потому что они анонимны и все время жрут друг друга... Ему бы с Вепрем поговорить, - сказал он широкоплечему. - Они бы нашли общий язык.

- Хорошо, об Отцах я поговорю с Вепрем. А сейчас...

- С Вепрем вы уже не поговорите, - сказал Мемо злобно. - Вепря расстреляли.

- Это тот однорукий, помните? - пояснила Орди. - Вы же должны его помнить...

- Я помню, - сказал Максим. - Но его не расстреляли. Его приговорили к воспитательным работам.

- Не может быть, - сказал широкоплечий. - Вепря? К каторге?

- Да, - сказал Максим. - Гэла Кетшефа - к смертной казни, Вепря - к воспитательным работам... к каторге, а еще одного, который не назвал своего имени, забрал к себе штатский. По-видимому в контрразведку.

И снова все замолчали. Доктор хлебнул из кружки. Широкоплечий сидел, опершись головой на руки. Лесник, горестно покряхтывая, с жалостью глядел на Орди. Орди, сжав губы, смотрела в стол. Это было горе, и Максим жалел, что заговорил на эту тему. Это было настоящее горе, и только Мемо в углу не столько горевал, сколько боялся... Таким нельзя поручать пулемет, мельком подумал Максим. Он нас тут всех перестреляет.

- Ну, хорошо, - сказал широкоплечий. - У вас есть еще вопросы?

- У меня много вопросов, - медленно сказал Максим. - Но я боюсь, что все они в той или иной степени бестактны.

- Что ж, давайте бестактные.

- Хорошо, последний вопрос. - Okay, last question. Причем здесь башни ПБЗ? And here are the PBZ towers? Почему они вам мешают? Why are they bothering you?

Все неприятно засмеялись. Everyone laughed awkwardly.

- Вот дурак, - сказал Лесник. - Here's a fool, - said the Forester. - А туда же - базу ему подавай... - And there - give him a base ...

- Это не ПБЗ, - сказал Доктор. "It's not PBZ," said the Doctor. - Это наше проклятие. - This is our curse. Они изобрели излучение, при помощи которого создали понятие о выродке. They invented radiation, with the help of which they created the concept of a geek. Большинство людей - вот и вы, например, - не замечают этого излучения, словно бы его и нет. Most people - here you are, for example - do not notice this radiation, as if it does not exist. А несчастное меньшинство из-за каких-то особенностей своего организма испытывают при облучении адские боли. And the unfortunate minority, due to some peculiarities of their body, experience hellish pain during irradiation. Некоторые из нас - таких единицы - могут терпеть эту боль, другие не выдерживают, кричат, третьи теряют сознание, а четвертые сходят с ума и умирают... А башни - это не противобаллистическая защита, такой защиты вообще не существует, она не нужна, потому что ни Хонти, ни Пандея не имеют баллистических снарядов и авиации... им вообще не до этого, там уже четвертый год идет гражданская война... Так вот, эти башни - это излучатели. Some of us - such a few - can endure this pain, others cannot stand it, scream, others lose consciousness, and the fourth go crazy and die ... And towers are not anti-ballistic protection, such protection does not exist at all, it is not needed, because neither Khonti nor Pandey have ballistic shells and aircraft... they have no time for that at all, a civil war has been going on there for four years now... So, these towers are emitters. Они включаются два раза в сутки по всей стране - и нас отлавливают, пока мы валяемся беспомощные от боли. They turn on twice a day throughout the country - and they catch us while we wallow helpless from pain. Плюс еще установки локального действия на патрульных автомобилях... плюс самоходные излучатели... плюс нерегулярные лучевые удары по ночам... Нам негде укрыться, экранов не существует, мы сходим с ума, стреляемся, делаем глупости от отчаяния, вымираем... Plus, local action installations on patrol cars ... plus self-propelled emitters ... plus irregular beam strikes at night ... We have nowhere to hide, screens do not exist, we go crazy, shoot ourselves, do stupid things from desperation, die out ...

Доктор замолчал, схватил кружку и залпом осушил ее. The doctor paused, grabbed the mug and drained it in one gulp. Потом он принялся яростно раскуривать свою трубку, лицо у него подергивалось. Then he began lighting his pipe furiously, his face twitching.

- Да-а, жили - не тужили, - с тоской сказал Лесник. - Yes, they lived - they didn’t grieve, - the Forester said with anguish. - Гады, - добавил он, помолчав. "Bastards," he added after a pause.

- Ему это бессмысленно рассказывать, - сказал вдруг Мемо. "It's pointless to tell him," said Memo suddenly. - Он же не знает, что это такое. - He doesn't know what it is. Он понятия не имеет, что это значит - ждать каждый день очередного сеанса... He has no idea what it means to wait every day for another session...

- Хорошо, - сказал широкоплечий. "Good," said the broad-shouldered one. - Не имеет понятия - значит, и говорить не о чем. - Has no idea - so there is nothing to talk about. Птица высказалась за него. The bird spoke for him. Кто еще - за и против? Who else is for and against?

Лесник открыл было рот, но Орди опередила его. The forester opened his mouth, but Ordi beat him to it.

- Я хочу объяснить, почему я - за. Во-первых, я ему верю. First, I believe him. Это я уже говорила, и это может быть, не так важно, это касается только меня. I have already said this, and it may not be so important, it concerns only me. Но этот человек обладает способностями, которые могут быть полезны всем. But this man has abilities that can be useful to everyone. Он умеет заживлять не только свои, но и чужие раны... Гораздо лучше вас, Доктор, не в обиду вам будет сказано... He knows how to heal not only his own, but also other people's wounds ... Much better than you, Doctor, no offense will be said to you ...

- Какой я доктор, - сказал Доктор. - What a doctor I am, - said the Doctor. - Я так - судебная медицина... - I'm so - forensic medicine ...

- Но это еще не все, - продолжала Орди. "But that's not all," Ordi continued. - Он умеет снимать боль. He knows how to relieve pain.

- Как это? - Like this? - спросил Лесник. asked the Forester.

- Я не знаю, как он это делает. - I don't know how he does it. Он массирует виски, шепчет что-то, и боль проходит. He massages his temples, whispers something, and the pain goes away. Меня дважды схватывало у матери, и оба раза он мне помог. I was seized twice by my mother, and both times he helped me. В первый раз не очень, но все-таки я не потеряла сознания, как обычно. The first time, not so much, but still I did not lose consciousness, as usual. А во второй раз боли не было совсем... And the second time there was no pain at all ...

И сразу все переменилось. And immediately everything changed. Только что они были судьями, только что они решали, как им казалось, вопрос его жизни и смерти, а теперь судьи исчезли, и остались измученные обреченные люди, которые вдруг ощутили надежду. Just now they were judges, just now they decided, as it seemed to them, the question of his life and death, and now the judges have disappeared, and there are exhausted doomed people who suddenly felt hope. Они смотрели на него, будто ждали, что он вот сейчас, немедленно снимет с них кошмар, терзавший их ежеминутно, каждый день и каждую ночь много лет подряд... Ну что же, подумал Максим, здесь я по крайней мере буду нужен не для того, чтобы убивать, а для того, чтобы лечить... Но почему-то эта мысль не доставила ему никакого удовлетворения. They looked at him, as if they were waiting for him to immediately take away the nightmare that tormented them every minute, every day and every night for many years in a row ... Well, thought Maxim, here at least I will be needed not for in order to kill, but in order to heal ... But for some reason this thought did not give him any satisfaction. Башни, думал он. Towers, he thought. Какая гадость... Это же надо было придумать. What disgusting... It should have been invented. Надо быть сумасшедшим, надо быть садистом, чтобы это придумать... You have to be crazy, you have to be a sadist to come up with this...

- Вы действительно это умеете? - Do you really know how to do it? - спросил Доктор. asked the Doctor.

- Что? - What?

- Снимать боль... - Relieve pain...

- Снимать боль... Да. - Relieve pain... Yes.

- Как? - How?

- Я не могу вам объяснить. - I can't explain to you. У меня не хватит слов, а у вас не хватит знаний... Я не понимаю, разве у вас нет лекарств, каких-нибудь болезащитных препаратов? I don't have enough words, and you don't have enough knowledge... I don't understand, don't you have medicines, some kind of painkillers?

- От этого не помогают никакие лекарства. “No medications can help with this. Разве что в смертельной дозе. Except in a lethal dose.

- Слушайте, - сказал Максим. - Listen, - said Maxim. - Я, конечно, готов снимать боль... я постараюсь... Но это же не выход! - Of course, I'm ready to relieve the pain... I'll try... But this is not an option! Надо искать какое-нибудь массовое средство... У вас есть химики? We must look for some mass remedy ... Do you have chemists?

- У нас все есть, - сказал широкоплечий, - но это задача не решается, Мак. - We have everything, - said the broad-shouldered one, - but this problem is not solved, Mac. Если бы она решалась, государственный прокурор не мучался бы от боли, как и мы. If it were solved, the State Attorney would not be in pain like we are. Уж он-то раздобыл бы лекарство. He would have gotten the cure. А сейчас он перед каждым регулярным сеансом напивается и парится в горячей ванне.

- Государственный прокурор - выродок? - Is the State Attorney a freak? - спросил Максим озадаченно. - Maxim asked puzzled.

- По слухам, - сказал широкоплечий сухо. “Rumour,” the broad-shouldered man said dryly. - Но мы отвлеклись. - But we digress. Птица, ты закончила? Bird, are you done? Кто хочет еще? Who wants more?

- Погоди, Генерал, - сказал Лесник. - Wait, General, - said the Forester. - Это что же получается? - What's going on? Это же получается, что он наш благодетель? It turns out that he is our benefactor? Ты и у меня можешь боль снимать?.. Can you relieve my pain too? Да ведь этому человеку цены нет, я его из подвала не выпущу, у меня же, извиняюсь, такие боли, что терпеть невозможно... А может быть, он и порошки выдумает? Why, this man has no price, I won’t let him out of the basement, but, I’m sorry, I have such pains that it’s impossible to endure ... Or maybe he will invent powders? Ведь выдумаешь, а?.. You're thinking, right? Нет, господа мои, товарищи, такого человека надо беречь... No, my lords, comrades, such a person must be protected...

- То-есть, ты - за, - сказал Генерал. - That is, you - for - said the General.

- То-есть, я так - за, что ежели кто его тронет... - That is, I'm so - for that if someone touches him ...

- Понятно. - Clear. Вы, Доктор? Are you Doctor?

- Я был бы "за" и без этого, - проворчал Доктор, попыхивая трубкой. "I'd be in favor without it," grumbled the Doctor, puffing on his pipe. - У меня такое же впечатление, как у Птицы. - I have the same impression as the Bird. Пока он еще не наш, но он станет нашим, иначе быть не может. It is not yet ours, but it will become ours, it cannot be otherwise. Им он во всяком случае никак не подходит. In any case, it doesn't suit them. Слишком умен. Too smart.

- Хорошо, - сказал Генерал. "Good," said the General. - Вы, Копыто? - You, Hoof?

- Я - за, - сказал Мемо. - I - for - said Memo. - Полезный человек. - Helpful person.

- Ну что же, сказал Генерал. “Well then,” said the General. - Я тоже - за. - I'm for it too. Очень рад за вас, Мак. Very happy for you, Mac. Вы - симпатичный парень, и мне было бы жалко убивать вас... - Он посмотрел на часы. You are a nice guy, and I would be sorry to kill you... - He looked at his watch. - Давайте поедим, - сказал он. "Let's eat," he said. - Скоро сеанс, и Мак покажет нам свое искусство. - Soon the session, and Mac will show us his art. Налейте ему пива, Лесник, и давайте на стол ваш хваленый сыр... Копыто, ступайте и подмените Зеленого - он не ел с утра. Pour him a beer, Forester, and let's put your vaunted cheese on the table ... Hoof, go and replace Zeleny - he hasn't eaten since morning.