006 - 07 АВГУСТА 2014 - Поведение в жару
И. ВОРОБЬЕВА – Добрый вечер. Это программа «Будем здоровы». Которую мы ведем совместно: я – Ирина Воробьева и Геннадий Онищенко. Добрый вечер.
Г. ОНИЩЕНКО - Добрый вечер.
И. ВОРОБЬЕВА – Сегодня на столицу пролилась гроза и достаточно продолжительный дождь, температура воздуха слегка понизилась. Стало возможным выходить на улицу. Но некоторое время довольно продолжительное держалась изнуряющая жара. И это еще будет продолжаться. У нас с вами тема программы: поведение в жару. И прошлое лето тоже это обсуждали. Есть ведь какие-то особенности, что не надо делать в жару и что надо делать.
Г. ОНИЩЕНКО - Будем говорить, что актуальность этой темы немножко модифицировалась. Потому что мы планировали раньше встретиться.
И. ВОРОБЬЕВА – К сожалению, не получилось.
Г. ОНИЩЕНКО - Дотянули до крещенских морозов, там было бы это актуально.
И. ВОРОБЬЕВА – Мне тоже так кажется.
Г. ОНИЩЕНКО - Тем не менее, не будем отказываться от ранее запланированных действий. Хотя у нас была с вами такая мода определить формат нашей беседы. Нарезали несколько тем, может, с этого начнем.
И. ВОРОБЬЕВА – Давайте. У вас какой план?
Г. ОНИЩЕНКО - У меня план простой. 32-я неделя года идет. Совсем скоро большая часть нашего населения страны резко изменит образ жизни.
И. ВОРОБЬЕВА – Почему?
Г. ОНИЩЕНКО - Наступит осень, школьники пойдут в школу, студенты – учиться. Закончится активный период отдыха и все начнут врабатываться в новый трудовой год. Это с точки зрения здоровья актуальная тема. Наступает осенний подъем заболеваемости и вопросы прививок и резкой смены. А, учитывая все-таки продолжающийся сезон отдыха, и повторившиеся в более худшем варианте сегодня проблемы, когда наши фирмы вдруг начали банкротиться. В этом тоже содержится большая проблема, связанная со здоровьем людей. Потому что тот стресс, в который попали эти люди, явно не будет способствовать приливу сил. Наоборот, заберет даже то, что люди успели возможно получить на зарубежных курортах. С этим конечно правоохранители разберутся и эпидемия банкротств я думаю в какой-то мере даже спланированная была. Среди полного здоровья. Это лишний раз…
И. ВОРОБЬЕВА – Спланированная в каком смысле?
Г. ОНИЩЕНКО - Это лишний раз нас заставляет подумать равно как мы думаем сейчас о продовольственной безопасности, подумать о безопасности общенационального летнего отдыха.
И. ВОРОБЬЕВА – Геннадий Григорьевич, спланировано в каком смысле?
Г. ОНИЩЕНКО - Как в каком. Под сурдинку санкций, списать на санкции…
И. ВОРОБЬЕВА – То есть против России.
Г. ОНИЩЕНКО - Нет, зачем. Это могли сделать и наши спокойно все. Потому что вроде бы не предвещало ничего плохого, и вдруг такой обвал получился. Но это другая тема. Давайте с точки зрения здоровья. Итак, жара в Москве и в европейской части начинает спадать. Для этого есть объективные причины. Совсем недавно был Илья пророк, который два часа уволок. Солнечная часть суток сократилась. Соответственно температура начинает падать. И приходить в норму. Но у нас есть еще юг нашей страны, есть значительная проблема возвращающихся с теплых стран туристов. И нам надо думать, особенно применительно к детям и лицам пожилого возраста, им надо адаптироваться в ту климатическую ситуацию, которая у нас сегодня. Поэтому рекомендации достаточно четкие. А) умеренная чем обычно активность и двигательная и производственная. Может быть, где-то занимается кто-то спортом. Уменьшить нагрузку. И в тех регионах, а это юг европейской части, где жара продолжает быть, это четко спланированный питьевой режим. Потому что от него тоже очень многое зависит.
И. ВОРОБЬЕВА – Нужно всегда иметь при себе воду и пить не реже, чем сколько-то раз в день.
Г. ОНИЩЕНКО - Воду надо иметь. Пить не менее полутора литров. Мы еще воду получаем через пищу и через блюда, которые содержат много жидкости. Пить с определенной кратностью, не сразу литра полтора выпить. А грамм по 200 в течение часа. Ну в зависимости от самочувствия. Потому что обезвоживание серьезный фактор, который не способствует здоровью. Одеваться пока может быть в более свободную форму. Например, как я. В пиджаке, в галстуке.
И. ВОРОБЬЕВА – Такая свободная форма, что мне в своих шортах так неудобно в студии даже.
Г. ОНИЩЕНКО - Каждый под себя подстраивает. Мне комфортно, вам так. То есть об этом надо думать. Но самое главное активность уменьшить. В жаркий период года, сегодня было до 30, причем влажность высокая в Москве. Это усугубляет ситуацию. Характер питания тоже нужно менять. Менее калорийной пищей питаться. Больше растительной. Больше фруктов употреблять. Тоже способствует более комфортному перенесению, только давайте не будем называть аномалиями. Вот аномальная жара. Никакая она не аномальная. Два года назад также было, в прошлом году было. Просто мы любим себя попугать. Поэтому все будет хорошо. Но самое главное, преддверие начала напряженной части года смена климатических зон для значительной части нашего населения, хотя многим можно было бы и не ездить в жаркие страны. Но, к сожалению, нас не слышат. Особенно с сердечно-сосудистой системой, эндокринными заболеваниями менять климатическую зону не надо. Детей тоже не надо особенно насиловать особенно первых лет жизни. Им и так тяжело адаптироваться в нашем жестком мире. Плюс стрессогенная нагрузка со стороны наших людей, которые остались там и их все равно вывезут. Такие поручения правительством даны. Другое дело, я бы попросил нашу прессу, конечно надо рейтинги повышать, нужно слушаемость или читабельность, но пугать людей не надо.
И. ВОРОБЬЕВА – А чем пугают сейчас людей?
Г. ОНИЩЕНКО - Кошмар, люди там вот так, их там не так. Ну займите гражданскую позицию, зачем нагнетать обстановку. Она и без того непростая. С теми 30 тысячами, которые сегодня есть. Всех вывезут, безусловно, конечно это неприятно, и я бы посоветовал нашим людям не просто сетовать и причитать на эту тему. А пользоваться своими правами, которые сегодня дает наше российское законодательство. По защите прав потребителя. Вам не оказали ту услугу, которую вы должны были получить за свои кровные деньги. Пожалуйста, суды.
И. ВОРОБЬЕВА – Так суды это когда, а сейчас они застряли.
Г. ОНИЩЕНКО - Я не говорю, что не надо. Но чтобы неповадно было в будущем. На этом курортный сезон не заканчивается. И конечно же, давайте наш рекреационный российский Клондайк осваивать.
И. ВОРОБЬЕВА – Это какой?
Г. ОНИЩЕНКО - Как какой. Если в прошлом году было всего 115 километров берега теплых морей. То, по меньшей мере, в этом году удвоилось. И Крым, и Черноморское побережье Краснодарского края. Разве это не достояние национальное.
И. ВОРОБЬЕВА – Такое ощущение, что действительно специально начали турфирмы банкротить, чтобы все поняли, что не надо за границу ездить.
Г. ОНИЩЕНКО - Турфирмы никто не банкротит. Они сами это. Но не будем сейчас. Мы все-таки не та программа.
И. ВОРОБЬЕВА – Давайте про здоровье. Наш слушатель пишет, что в июле отдыхали в Лазаревском Краснодарского края. Переболели жуткой кишечной инфекцией. Болеют все отдыхающие на побережье от Анапы до Абхазии. Настоящая эпидемия. На юг родины больше никогда не поедем отдыхать. И санинспекция на это не обращает никакого внимания.
Г. ОНИЩЕНКО - Во-первых, почему только сейчас об этом говорят. Если они там болели, я например не помню, чтобы у нас в правительство приходили сообщения, да и СМИ не прошли бы мимо этого явления, что там идет массовая заболеваемость. Когда они были. Мы знали. И мы вас информировали. Но я не говорю, что наш слушатель говорит неправду. Наверняка он столкнулся с энтеровирусной, которая с импортными продуктами к нам зачастую приезжает. Но если бы он занял ту позицию, которую нужно было занять, обратился к медикам, я думаю, что меры бы были приняты. Другое дело, что в надзорных органах достаточно ограниченные возможности. Бизнес говорит, дайте нам развернуться, но к сожалению не всегда без потерь для здоровья наших граждан. Для этого у нас есть два законодательства. Защита прав и защита бизнеса. И на этом балансе сил и мы должны с вами находить свою площадку. Поэтому жаль, что он только сейчас об этом говорит. Тогда исчерпывающие меры, может быть, и не получились, но во всяком случае, тому, кто конкретно это сделал, не поздоровилось бы. Я уверен.
И. ВОРОБЬЕВА – Что касается продуктов питания именно из-за жары. Как следить за тем, что в магазинах не пролежало на заднем дворе и не испортилось.
Г. ОНИЩЕНКО - Понимаете, на заднем дворе магазина, если вы не просто любопытный человек и даже не сутяжник, а просто нормальный российский гражданин, вы можете прежде чем купить, у вас есть право, а где вы храните, покажите документацию, когда получили продукт. Если у вас сомнения в его качестве, внешнем виде, по скоропортящимся продуктам не надо иметь специального образования, чтобы определить, что с червоточинкой.
И. ВОРОБЬЕВА – Не могу не спросить, просто я вчера сама столкнулась в одном из московских магазинов, в разделе кисломолочной продукции обнаружила просроченный товар, и это продавалось детям. Я это все собрала сколько нашла, принесла на кассу, говорю: что это. Кассир сказала, что нет человека, который работает в молочке, поэтому не знает, что мне сказать. Вызвали администратора, она то же самое мне сказала.
Г. ОНИЩЕНКО - То, что кассир вам там сказал, я в это верю. А то, что сказал администратор, его надо гнать метлой.
И. ВОРОБЬЕВА – Я написала в книгу жалоб и предложений, что они такие-то. Что мне дальше делать. У меня есть фотографии этих продуктов.
Г. ОНИЩЕНКО - Молодец. Вы, во-первых, можете заявить об этом. О конкретном магазине и как бы трудно не было, с вашей жалобой разберутся. А самое главное не покупать это. Вам же никто это в вашу хозяйственную сумку не заталкивал. Пройдите мимо. Я думаю, что для них это самое главное. Поэтому мы должны иметь ликбез, понимать, что мы видим, что что-то не то, то, что вы заняли активную позицию, за это просто благодарность и спасибо. Публично объявленная. Если бы было побольше таких возмущенных товарищей…
И. ВОРОБЬЕВА – Может быть, если бы они знали, как себя вести, было бы проще.
Г. ОНИЩЕНКО - Давайте. Поэтому надо образовывать наше население. Есть права потребителя. Есть право попросить документацию и то, что вам администратор сказал, что ничего не знают, фамилию надо было, этому администратору не место на этой работе. К сожалению, у нас сети, даже самые престижные тоже этим грешат к сожалению. Мы постепенно перешли к достаточно системной проблеме. Так называемой продовольственной безопасности нашей страны. И мощный здравоохранительный аспект, который содержится в сегодняшнем утреннем указе президента, вчерашнем. Утром вышло постановление правительства. Оно системно работает на эту вещь. У нас в стране действует параллельно два процесса. Один – санитарно, фитосанитарные меры, это Молдова, Украина. Надо видимо, еще расширять. Но пока это чисто технологический процесс, которым занимаются существующие федеральные органы нашей страны. Это и Россельхознадзор, и Роспотребнадзор и Федеральная таможенная служба и так далее. И запретительный. Санкционный процесс.
И. ВОРОБЬЕВА – Политический.
Г. ОНИЩЕНКО - Было сказано, господа из ЕС, мы закрываем ваши продукты.
И. ВОРОБЬЕВА – Еще Штатов.
Г. ОНИЩЕНКО - И США. Я здесь что прежде всего вижу, мы наконец-то я думаю, добьем затянувшуюся во времени тему ножек известного политического США. Когда мы начинали, миллион 800 тонн они вывозили. Последние цифры было 250 тысяч тонн. Сейчас будет закрыто. Я посмотрю, как там поведут себя эти господа. Потому что я знаю не понаслышке, куриный бизнес США очень активно ведет себя по отношению к своему правительству. Как они разговаривают со своим министерством торговли, мало не покажется. У них есть свой лоббистский инструмент. Законный вполне и когда они приезжали к нам на переговоры, то те у них ходили в пристяжных. Поговорят. О чем я сожалею по США. Это я думаю следующий этап. В этот список не вошло реально действующее химическое оружие, которое применяется. Это Пепси-Кола и Кока-Кола.
И. ВОРОБЬЕВА – Геннадий Григорьевич…
Г. ОНИЩЕНКО - Да не надо. Я говорю свою точку зрения. Теперь придем в Европу. Конечно, финские товаропроизводители это сугубо, я думаю, что освободившиеся вилы, ворошить сено уже не надо финскому фермеру, он использует по назначению. И поднимет на вилы свое правительство. Потому что большая часть экономики в Финляндии заточена прежде всего молочной на Россию. Вот сейчас закрыли им, куда они денутся с этим. А это же скоропортящийся, его на склад не положишь, и солидолом не смажешь и не сохранишь до следующего года. Что сугубо здравоохранительного. Закрытие Польши. Польша это европейская помойка. Именно помойка. В нее собиралось все, что негоже в Европе, перелицовывалось и везлось к нам на Россию. Это очень мощный хороший рычаг, который мы сейчас закрываем уже в рамках этих санкционных мер. Другое дело, чего я боюсь здесь, начнут работать реэкспортные схемы. И, к сожалению, наш национальный бизнес очень падок на такие вещи. Я понимаю, им трудно сейчас будет. Но сейчас не кочевряжиться, не какие-то там незаконные меры, а переориентировать наш бизнес на национального товаропроизводителя. Это было бы здорово. Нам нужно провести переговорный процесс с нашими партнерами по экономическому союзу. И я думаю, что это даст значительную…, конечно помогать бизнесу придется, в том числе и молочке, и не только. Но если мы этот год не используем, который получили наши товаропроизводители сельскохозяйственной продукции, это будет серьезной ошибкой с их стороны. Политика политикой, но можем здорово переориентировать наш бизнес на национальный продукт. И тогда будет и безопасность, и качество, и все остальное.
И. ВОРОБЬЕВА – С точки зрения здоровья.
Г. ОНИЩЕНКО - Это здоровье.
И. ВОРОБЬЕВА – Мне очень сложно сейчас слушать то, что вы говорите, честно скажу. Может ли кто-нибудь в России гарантировать, что российское мясо, молочка, российские фрукты, овощи безопаснее, чем то, что мы получали.
Г. ОНИЩЕНКО - Во-первых, это может сделать государство.
И. ВОРОБЬЕВА – Можем ли мы точно верить тому, что мясо, например, будет безопасно.
Г. ОНИЩЕНКО - Конечно будет. Элементарно. Потому что злополучный рактопамин, когда шел эксперимент над нашей популяцией, что рактопаминовое красное мясо в Европу не везли, а везли в Россию и когда мы закрыли, сколько было благородного негодования. Когда они вывернули руки на Кодекс Алиментариус, проголосовали совершенно незаконным путем в один голос и на основании этого везли к нам это все. Это был эксперимент. Закрыли. Ножки известного политика это же средоточие гормонов, антибиотиков и так далее. Их везут с юга Америки. Где самый низкий уровень технологической дисциплины. Там же не все предприятия в равных условиях. Все свозили к нам. У них больше этим пользуются. У нас этого просто нет. Это сейчас наше белое мясо, которое мы 3 миллиона тонн производим в стране, если бы мы еще миллион нарастили за это время и тогда бы мы перекрыли. Более того этим белым мясом мы будем сейчас перекрывать те реально возникшие издержки по красному мясу, которое все-таки более инерционное. Для того чтобы вырастить крупный рогатый скот, несколько лет надо. Это не курица, которая вырастает за полтора месяца до товарного вида и может идти в переработку. Это все нужно считать. Сейчас сесть и днем и ночью работать на эту тему. С тем, чтобы наш национальный рынок сбалансировать, переориентировать и правоохранителям много работы. Ведь для того чтобы нашему товаропроизводителю привезти в Москву свой продукт с той же Рязанской области, ему не так просто это сделать.
И. ВОРОБЬЕВА – Не только привезти, упаковать нормально.
Г. ОНИЩЕНКО - Насчет упаковать должны другие. Я умею выращивать огурцы. А кто-то должен ко мне приехать, тот же мой коллега кооператор, забрать, сделать первичную обработку. Упаковать и доставить. Но чтобы его еще какие-нибудь уголовные элементы не перехватывали, не угрожали ему. Это тоже проблема была. Если мы это сейчас сделаем, то нам только на благо пойдет это все.
И. ВОРОБЬЕВА – А если не сделаем.
Г. ОНИЩЕНКО - Мы сделаем. Мы не такие задачи решали. У нас же психология чего. Психология работы в экстремальных условиях.
И. ВОРОБЬЕВА – Экстремальные условия это когда что, прилавки пустые?
Г. ОНИЩЕНКО - Нет, прилавки не будут пустые. Я вам гарантирую. Другое дело, что надо серьезно логистику сейчас будет менять. Но это уже тема не для потребителя. Потребителю нужно дать продукт самое главное, чтобы не поднялась цена, чтобы было качество и безопасность обеспечена. Для этого есть много министерств и ведомств, которые этим будут сейчас предметно заниматься. Но то, что мы уйдем и должны уйти от зависимости, что наша продовольственная безопасность должна быть обеспечена и это совершенно конкретные цифры. Например, по мясу мы должны не менее 80% за счет отечественного товаропроизводителя. А у нас это гораздо больше и допустим, для Москвы, для Питера отечественного практически нет. Больше половины, во всяком случае, импорт. Откуда он берется, никто не знает.
И. ВОРОБЬЕВА – Геннадий Григорьевич, а как насчет сыра, рыбы, очень много из других стран. Люди привыкли с точки зрения ежедневного питания, молочка, рыба. Если сейчас они перестанут это есть, на них это никак не скажется? Мне кажется, что конкуренция, вполне очевидно, что наши проигрывают здесь. Особенно по рыбе.
Г. ОНИЩЕНКО - Давайте мы все-таки о здоровье, а не о конкуренции. Россия, которая имеет огромные возможности для вылова рыбы, говорить, что мы сегодня потеряем в рыбе, я думаю, не совсем правильно.
И. ВОРОБЬЕВА – Да мы потеряем очень много всего.
Г. ОНИЩЕНКО - В Норвегии больше 40 килограммов едят на человека. У нас цифра доходила до 22-28. Конечно, было бы неплохо и больше иметь. Тем более предпочтительнее, чем красное мясо диетическое, белое мясо и так далее. Все будет зависеть от того, как быстро мы перестроим наши возможности. Будем брать свою рыбу, а не возить ее из Норвегии. Но чтобы не переживали особенно, та тревога, которая звучала в том сообщении, ваш коллега, буквально прервав нас на вдохе говорит о том, что эти меры сейчас, куда они будут сейчас девать свою продукцию.
И. ВОРОБЬЕВА – Так мы говорим про здоровье или про политику.
Г. ОНИЩЕНКО - Мы говорим про здоровье. Если вы беспокоитесь…
И. ВОРОБЬЕВА – Я беспокоюсь, потому что я ем рыбу, очень много морепродуктов.
Г. ОНИЩЕНКО - Вам рыбы хватит.
И. ВОРОБЬЕВА – Я это не понимаю, с точки зрения здоровья я не понимаю, почему я не могу есть те продукты, которые я привыкла есть и качеству которых я доверяю. А качеству других продуктов, особенно произведенных в России, я не очень доверяю, потому что знаю, как много у нас, извините людей пытаются заработать на чужом здоровье.
Г. ОНИЩЕНКО - Первое. Избавьтесь от своих ложных предпочтений. Что импортное, то хорошее.
И. ВОРОБЬЕВА – Нет.
Г. ОНИЩЕНКО - Это не так. Шпаны хватает везде. И экспортеры, европейская помойка Польша, которая занимала значительную нашу часть, я польской продукции априори не доверяю. Хотя она импортная. Нашу рыбу, если она будет идти не через Норвегию, другое дело, что есть проблемы с логистикой. Но их надо решить. И катастрофы не будет, и мы в следующий раз встретимся, вы будете в лучшем настроении, вы будете меньше ерничать, необоснованно обвинять нашу продукцию. Потому что вы будете за этот месяц есть более качественную продукцию, соответственно метаболизм ваш улучшится. Это я вам гарантирую. Давайте к делу вернемся. Понятно, что…
И. ВОРОБЬЕВА – Мне с точки зрения здоровья то, что происходит, кажется дикостью. У меня должен быть выбор как у человека…
Г. ОНИЩЕНКО - У вас он будет.
И. ВОРОБЬЕВА – Между чем и чем, извините. По Польше вы уже сказали. А вы правда на полном серьезе готовы есть только то, что произведено в России?
Г. ОНИЩЕНКО - Конечно.
И. ВОРОБЬЕВА – Весь спектр. Чай, кофе, сахар, мясо, рыба, молочка.
Г. ОНИЩЕНКО – Первое, вы не утрируйте. Ваше ядовитое кофе никто не запрещал. Оно придет к вам. Слава богу, в Норвегии не выращивается. И в северо-американских США тоже. Оно выращивается на других континентах…
И. ВОРОБЬЕВА – Которые по счастью просто санкции нам не объявили.
Г. ОНИЩЕНКО - Так, ну хватит. Не надо. Не утрируйте. Вы предвзяты. А вы почти врач. А врач должен быть объективным. А вы нагнетаете, все не так. Кофе ваше никто не тронет. Даже никому ненужные бананы не попадают под санкции.
И. ВОРОБЬЕВА – Я их не ем, но неважно.
Г. ОНИЩЕНКО - Чай не тронут тоже, потому что он идет к нам абсолютно не из тех краев, на которых наложены санкции. Там есть совершенно конкретные позиции. Красное мясо, рыба, молочка запрещена и так далее.
И. ВОРОБЬЕВА – И вкусные, вкусные сыры.
Г. ОНИЩЕНКО - Какие?
И. ВОРОБЬЕВА – Всякие разные сыры.
Г. ОНИЩЕНКО - Сыры у нас есть.
И. ВОРОБЬЕВА – Я же про вкусные.
Г. ОНИЩЕНКО - А если, вилами воспользуются фермеры той же Франции, то сыры скоро вернутся. Когда они вразумят своих лидеров, которые или брюссельскую свору, которая там сидит, оторвавшись от жизни. Они думали, что все мимо них пройдет что ли. Они будут унижать, будут на нас наезжать. Два секретаря ЦК комсомола у них там сидит сегодня. Госпожа Меркель и вот эта дамочка из Литвы.
И. ВОРОБЬЕВА – Геннадий Григорьевич, про политику давайте. Вы сами начинаете.
Г. ОНИЩЕНКО - Вы меня заставляете говорить. Бедная она останется без сыров. Наши алтайские сыры поешьте.
И. ВОРОБЬЕВА – Не хочу, Геннадий Григорьевич. Не хочу, понимаете. Я хочу есть то, к чему я привыкла. Еще раз говорю, если про политику, давайте про политику.
Г. ОНИЩЕНКО - Нет, все.
И. ВОРОБЬЕВА – Тогда не надо провоцировать.
Г. ОНИЩЕНКО - Своей крайностью позиции вы ввергаете меня в подобного рода заявления. Пошли дальше. Эбола.
И. ВОРОБЬЕВА – Важная тема.
Г. ОНИЩЕНКО - Вот давайте о ней говорить. Тут нет политики. Тут все бы хотели ее запретить, но, тем не менее, не получается. Эбола это достаточно серьезное заболевание. И его мы начали регистрировать с 76-го года примерно. Потому что его открыли как новый вирус. Это геморрагическая лихорадка. Очень опасная. До 90% смертей. Хотя гаммаглобулин можно сделать. Взять кровь у переболевшего выжившего человека и сделать гаммаглобулин, это будет лечебная часть. В принципе можно сделать вакцину, но ее никто не делал, потому что она касалась в основном западной Африки. Почему мы этой проблемой интересуемся сегодня и наши российские ведомства и Минздрав, и Роспотребнадзор и МИД и МЧС имеют соответствующие поручения. Вы о них читаете. Там уже работает группа наших специалистов. Готовы мы еще туда дать. Причем квалифицированных, с лабораторией. Чтобы они приехали с достаточно масштабной работой. Мне задавали вопрос, а что вы туда под палкой загоняете людей. Все кто там, поехали добровольно. Даже просились туда поехать. Потому что для врача, эпидемиолога это назову счастьем, которое может быть раз в жизни, побывать на таком масштабном мероприятии. Что меня беспокоит. Необычная распространенность и даже слишком патогенная даже для Эбола ситуация. Слишком много умирает. И я тут не исключаю некоторую искусственность. И эта искусственность, я могу назвать, откуда она может произойти.
И. ВОРОБЬЕВА – Ну давайте.
Г. ОНИЩЕНКО - 2001 год – в одной из стран распространяют сибирскую язву, которая в конвертах. Затем вдруг в августе находят 16 пробирок с натуральной оспой, по существу под шкафом, в какой-то лаборатории, которая никакого отношения не имеет, которая была передана в 52-м году, с 52-го года лежат 16 ампул. Страна вы знаете какая. Буквально месяц назад сообщают нам о 80 лабораторных работников, которые были подвергнуты по существу смертельной опасности в результате какой-то ошибки. Что штамм был очень патогенный сибирской язвы. Перевозят оспу H5N1 из Бетезды в Мадрид. Тоже авария. Так что же там происходит. То есть с одной стороны страна располагает огромным потенциалом, причем наступательным потенциалом. Потому что это была военная лаборатория в 2001 году. То есть США не прекратили запрещенные работы по разработке биологического оружия. И в то же время у них такой бардак, извините за выражение с соблюдением режимов, и так далее. Так кто сегодня самая опасная страна и вполне уместен вопрос, а что там с Эбола происходит, может тоже что-то рукотворное есть.
И. ВОРОБЬЕВА – А когда ее зафиксировали первый раз, было понятно, что это искусственное или нет?
Г. ОНИЩЕНКО - Нет, не было искусственное. Это было естественное. В чем отличаются биологические угрозы от других рукотворных, типа химических, ядерных угроз. Там чисто человеческое изобретение. Это мрак разума. Когда человек изобрел химическое оружие и ядерное. А это попытка вмешаться в естественный биологический процесс, придать ему более патогенные свойства для решения своих задач. И хрестоматийное событие, когда господин Пауэлл стеклянной пробиркой размахивал и это дало им основания войти в крупнейшую ближневосточную страну, разрушить сегодня до основания, и не найдя после этого ничего. Так, может быть, все-таки давайте как-то изменим позицию. Не будем с такой смотреть. Что все вокруг виноваты, а мы все такие праведные и правильные. Поэтому здесь это особая проблема, она еще и меня беспокоит с той точки зрения, что совсем рядом с нами происходят те события, о которых ваш коллега говорил относительно захвата своих городов. Донецк и Луганск. Здесь тоже есть здравоохранительный аспект. Потому что к нам едет сейчас большой поток беженцев, над ними ведется работа по прививочной кампании. По размещению, по созданию минимум условий, плюс наступает осень и так далее. Это тоже проблема.
И. ВОРОБЬЕВА – До Украины мы говорили про вирус.
Г. ОНИЩЕНКО - Теперь по Эбола. Почему наши специалисты там. Во-первых, гуманитарная помощь. Россия может помочь, и она хочет помочь и уже помогает. Второе, это нас интересует с той точки зрения, что россияне, слава богу, сегодня стали очень мобильными. Много наших людей и работает, допустим, в той же Гвинеи разрабатывают бокситы. И там есть наши интересы экономические. Наши люди. Плюс наши люди путешествуют, экзотическими охотами занимаются. И привести, неслучайно говорили о том, что…
И. ВОРОБЬЕВА – Проверяют.
Г. ОНИЩЕНКО - Правда, не говорят, что не обнаружено. Там обнаруживают не больного, а температурящего. Потом его изолируют и уже разбираются с ним. То ли у него вульгарный грипп, то ли Эбола. Это и по анамнезу его путешествий и так далее. Сейчас я бы попросил наших россиян не ездить туда. Об этом просит и Минздрав, и Роспотребнадзор и другие ведомства.
И. ВОРОБЬЕВА – А какие туристические направления там существуют.
Г. ОНИЩЕНКО – Наверняка, они есть. Есть экзотические
И. ВОРОБЬЕВА – Сафари.
Г. ОНИЩЕНКО - Даже если человек наш российский туда поедет и заболеет.
И. ВОРОБЬЕВА – А быстро распространяется?
Г. ОНИЩЕНКО - Это очень контагиозное заболевание. Хотя вроде и говорят, что воздушно-капельный механизм не работает, но все биосреды, начиная от крови, слюны, пота и так далее являются очень опасными. Потому что вирус чрезвычайно контагиозен при передаче от человека к человеку. Африканцы еще летучих мышей едят. Это тоже способствует. Всякого рода погребальные вещи. Тоже играет свою роль. Это локальные проблемы, с которыми там борются. Но одно услышьте, пожалуйста, не ездите. Если кто-то приехал в Москву, и он был в Африке, даже не в западной, а центральной, ну пусть на всякий случай обратится к врачам. Именно кто был, не просто приехал с Архангельской области и температурит. Тут можно более банально себя вести. А вот здесь нужно вести себя, обратиться к врачам, вызвать скорую. На этот счет все наши скоропомощные службы, которые знают, что первое, температуришь. Откуда был. Да вот в Африке был. Немедленно изоляция, что бы там ни было. А если он был в Якутии, то можно и не оставить его. Тут чисто медицинский подход должен быть. Эта тема тоже нас интересует сегодня.
И. ВОРОБЬЕВА – Про пожары еще хочу спросить. Торфяные пожары.
Г. ОНИЩЕНКО - Та жара, которая была, она по определению должна была спровоцировать пожары, но после тех 2010 года пожаров, было предпринято системное решение, когда были снова заболочены места торфяников. Их осушали. И это сыграло свою позитивную роль. Сейчас у нас есть пожары в Тверской области, слава богу, они начинают раскручиваться поздно, я думаю, что сейчас больше будет осадков. Но пока нет той ситуации, которую мы переживали в 2010 году. Когда каждый день мы начинали с пожаров, с загазованности, задымленности, что делать и так далее.
И. ВОРОБЬЕВА – Если позволите, тут я вам расскажу про торфяные пожары немножко. Потому что восток там…
Г. ОНИЩЕНКО - С точки зрения здоровья.
И. ВОРОБЬЕВА – Исключительно. Поскольку мы этим дышали в 2010 году и есть вероятность, что дышать будем и в этом. Что касается востока, Шатуры, Мещерских болот торфяных там действительно были проведены обводнения, сейчас там дымит намного меньше. Но я была в Тверской области. Это конечно безумная проблема, потому что в Тверской области очень сильно пахнет гарью. И к моему большому сожалению, я не увидела такой ликвидации торфяных пожаров, чтобы мне показалось, что они готовы действительно их потушить. Но проблема эти торфяники начали гореть, дымить еще в апреле. Это гораздо раньше, чем в 2010 году. У нас была очень малоснежная зима. То есть нет воды, которой можно тушить торфяные пожары. Поэтому это большая проблема. Это я вам как ведущая программы «Будем здоровы» говорю как ведущему программы «Будем здоровы». И в Тверской области все гораздо хуже было на тот момент, ездила я в субботу, чем передавали.
Г. ОНИЩЕНКО - Это совпадает с той точкой зрения, которая есть у МЧС, и у других государственных структур. Поэтому я согласен с вами.
И. ВОРОБЬЕВА – Точка зрения МЧС к сожалению не совпадает с общечеловеческой. Потому что там большая проблема на местах. Там есть пожарные части, я не буду называть номер, чтобы у этих людей не было проблем. Куда мы приехали, там их три человека в смене. У них три торфяных пожара на территории. В жару они должны и торфяные пожары закрывать и просто пожары. До некоторых очагов пожаров у них просто не дотягиваются рукава. Там штаб стоит красивый с палатками недалеко, где дачи, оттуда рукавов не дают и вообще ничего не дают. Говорят, справляйтесь как можете.
Г. ОНИЩЕНКО - Штаб какой.
И. ВОРОБЬЕВА – У них штаб стоит ближе к Завидово. Штаб МЧС с красивыми палатками. Как в Крымске мы видели. Огромные палатки, машины.
Г. ОНИЩЕНКО - Давайте, я думаю, нас услышали. Я как человек правительственной комиссии по чрезвычайным ситуациям это тоже услышал и постараюсь донести вашу информацию. Но я с Тверской областью тоже разговариваю и интересуюсь этой ситуацией. Тверская область одна из самых крупных областей с точки зрения запасов торфа в нашей стране.
И. ВОРОБЬЕВА – Еще во Владимирской очень много.
Г. ОНИЩЕНКО - Я не говорю, что она единственная. Одна из самых больших по запасам. Дальше.
И. ВОРОБЬЕВА – Мы обсудили жару, Эболу и пожары. Давайте нашим слушателям дадим возможность задать вопросы. Честно скажу, что очень много даже не вопросов, а высказываний. В основном по поводу продуктов. И кстати спрашивают, людей очень беспокоит, что если запретили продукты, то могут запретить и лекарства. Это больше всего беспокоит людей. В основном речь идет о тех лекарствах, которые людям жизнь сохраняют. Инсулин и так далее.
Г. ОНИЩЕНКО - Во-первых, ни высказываний, ни намеков, ни попыток это делать никто не собирался. И не делает. Если вы помните, всем распорядительным мерам предшествовало высказывание президента, что надо посмотреть и очень осторожно с минимизированным, поэтому о лекарствах никто конечно не говорит.
И. ВОРОБЬЕВА – Успокоили.
Г. ОНИЩЕНКО - Во всяком случае, то, что мне известно даже в мыслях нет такого.
И. ВОРОБЬЕВА – Еще очень вспоминают омский молочный завод, в котором как мы помним, кто-то купался в молоке. Тут есть вопросы, а будут ли проверять в связи с тем, что мы только этот сыр теперь будем есть, все заводы, которые производят сыр в стране.
Г. ОНИЩЕНКО - Проверять будут и проверяют. Это обязательно. Что касается Омска, это была не санитарная проблема, это была уголовная проблема.
И. ВОРОБЬЕВА – На фотографии была очень санитарная проблема.
Г. ОНИЩЕНКО - Вы не утрируйте. Когда человек делает все то, я понимаю, он нарушает, потому что у него нет возможности, потому что он просто невоспитанный человек, условно говоря, не моет руки, а когда он делает то, что противоречит любой логике, от этого наверное, можно защититься только уголовным кодексом. Но он мог еще туда, извините сбросить ведро нечистот. Это что, как это называется. Это не в проверках дело. Это дело в отношении к своей работе этих людей. И ума хватило еще это показывать. Это что было. Это уже извините шизофрения.
И. ВОРОБЬЕВА – Где гарантия, что у нас…
Г. ОНИЩЕНКО - Гарантии дает, гарантии это мы с вами. Как мы будем относиться ко всему, как мы будем требовать от тех, кто нам продает, а мы покупаем за свои деньги, нам не милостыню дают, гарантии будут от того, как наши производители сейчас повернутся. Помните, запреты были на вина. Так наши производители чем занимались. Искали, где бы слева завезти.
И. ВОРОБЬЕВА – А сейчас что будет, вы представляете?
Г. ОНИЩЕНКО - Да ничего не будет. Если мозгов хватит, то все будет нормально. Ну не надо. Не надо нагнетать. Я думаю, что все-таки уже время идет, бизнес начинает становиться более устоявшимся. Приобретает свои традиции. Людям, в конце концов, надоело окусываться объедками с зарубежных столов.
И. ВОРОБЬЕВА – Ну, Геннадий Григорьевич…
Г. ОНИЩЕНКО - Да не надо. Не надо. И вы в том числе. Вы думаете то, что красивая приезжает рыба, это аквакультура. Вы знаете, что такое аквакультура? Например, в наши рестораны московские везут сибирского лосося, знаете откуда? Из Испании. Потому что наш лосось, который вылавливают в сибирских реках, он не нравится. Не полтора метра, а 2 метра или еще что-то. Конечно, он выращен в естественных условиях. А что такое аквакультура. Я беру малька и кормлю его не той пищей, которой он питается в естественных условиях, а грубо говоря, комбикормами.
И. ВОРОБЬЕВА – Как курицу у нас за полтора месяца. У нас.
Г. ОНИЩЕНКО - То же самое. И у них та же курица. Но там еще и рыба такая. А у нас рыба естественная. Ну что, съели?
И. ВОРОБЬЕВА – Нет, не съела.
Г. ОНИЩЕНКО - Так что прекратите свой пищевой космополитизм. Привыкайте к естественным пищевым, много раз говорил, наш генофонд заряжен, генетическая память заряжена на ту пищу, в той среде, в которой вы родились.
И. ВОРОБЬЕВА – Геннадий Григорьевич, честно вам скажу, невозможно есть, я говорю про малые российские города, туда приезжаешь, кроме извините, я сейчас ругательство произнесу в эфире, если меня не убьете сейчас…
Г. ОНИЩЕНКО - Обождите, мы сейчас о чем говорим. Я говорю, что этой проблемы нет? Она есть.
И. ВОРОБЬЕВА – Я говорю, что невозможно кроме тех американских или западных брендов, которые сами за эти продукты отвечают, у наших невозможно есть, я боюсь в каких-то кафе в малых города. Ужас, страшно же.
Г. ОНИЩЕНКО - Деточка, я вас определю к психологу.
И. ВОРОБЬЕВА – Не надо меня определять к психологу, Геннадий Григорьевич.
Г. ОНИЩЕНКО - Ну зачем такое говорить.
И. ВОРОБЬЕВА – Ну потому что это правда.
Г. ОНИЩЕНКО - Что у нас все такие неумехи, неряхи.
И. ВОРОБЬЕВА – Нет, не все.
Г. ОНИЩЕНКО - А в чем же дело?
И. ВОРОБЬЕВА – Многие. И тараканы их не смущают в коридоре. А меня смущают. Что делать?
Г. ОНИЩЕНКО - Давай так. Вместо того чтобы ворчать, приходишь в эту столовку или кафе, Алые паруса какие-нибудь в Талдомском районе Московской области. Так заяви о своих правах потребителя. Что же ты с этим миришься.
И. ВОРОБЬЕВА – Я просто туда не хожу больше и все.
Г. ОНИЩЕНКО - А куда же ты ходишь?
И. ВОРОБЬЕВА – А не скажу, потому что если я произнесу это слово в эфире, в студии, где есть вы, вы просто больше никогда со мной в эту студию не сядете. Я за эфиром скажу.
Г. ОНИЩЕНКО - Этот злополучный Макдоналдс что ли.
И. ВОРОБЬЕВА – Конечно.
Г. ОНИЩЕНКО - Да выгнать его с России надо. С потрохами.
И. ВОРОБЬЕВА – Давайте здесь поставим запятую и еще обсудим этот момент. Спасибо большое. Это была программа «Будем здоровы». Ирина Воробьева, Геннадий Онищенко. До встречи.
