028 - 17 АВГУСТА 2014 - ПЕРВЫЕ ЛИЦА СТРАНЫ В СОЦИАЛЬНЫХ МЕДИА
А.
СОЛОМИН: Сейчас аккаунт в Твиттере модно указывать даже на своей визитке, если, впрочем, даже суперважная персона. Твиттер – теперь это не признак плебея, люди самых разных кругов, сословий, каст, возрастов присутствуют в соцсетях. Не исключение и президенты: для них это возможность быть ближе к людям, узнать непосредственно все гадости, которые о тебе думают, но и все-таки обратиться напрямую к своей аудитории. Кто-то этим активно пользуется, кто-то – нет. Так или иначе, поговорим о первых лицах в социальных сетях. Сегодня у нас в гостях писатель, блогер Олег Козырев. Здравствуйте.
О.
КОЗЫРЕВ: Добрый день.
А. НАРЫШКИН: Здравствуйте. Алексей Соломин, Алексей Нарышкин ведут программу «Дорожная карта». Давайте я расскажу, как с нами связаться и как задать вопрос нашему сегодняшнему гостю. +7-985-970-45-45 – это номер для ваших смс. Можете отправить свои сообщения через сайт «Эхо Москвы». А также можете использовать твиттер-аккаунт @vyzvon. Я думаю, Твиттер особенно актуален, тем более что говорим о социальных сетях.
А. СОЛОМИН: Да, аккаунт @vyzvon в Твиттере обязательно используйте. Кстати, пришлите нам, первый вопрос мы зададим слушателям, чтобы вы в течение нашей программы присылали: может быть, твиттеры или фейсбуки каких президентов или крупнейших политиков вы читаете и почему, чем вам они так интересны?
А. НАРЫШКИН: И каковы впечатления от того, что вы читаете. Потому что одно дело ты, может быть, подписан по служебной необходимости, а другое дело, ты получаешь удовольствие, ощущаешь какую-то пользу оттого, что ты этого человека постоянно видишь в своей ленте.
А. СОЛОМИН: Олег, вы сами подписаны на каких-нибудь президентов?
О. КОЗЫРЕВ: Ну, Барак Обама, Медведев Дмитрий Анатольевич, потом, значит… ну, дальше немножко по-другому. Например, мэр Рейкьявика, очень хороший, про него, может, тоже расскажу. Потом, интересный твиттер, ну, на самом деле чуть больше даже за ним слежу – это бывший посол США Макфол, потому что он, ну, на мой взгляд, один из лучших таких твиттеров.
А. СОЛОМИН: А почему? Вот что их объединяет? Почему вы на них подписаны, а на других, например, нет?
О. КОЗЫРЕВ: Ну, вообще…
А. СОЛОМИН: Или каждый случай уникален?
О. КОЗЫРЕВ: Вообще надо сказать, что, в принципе, твиттер какого-то политика, он попадает в ленту либо из-за какого-то события, либо, ну, просто узнаешь о чем-то, что есть вот этот политик, и ты пытаешься узнать, где там у него твиттер. В принципе, это не публичная информация, в том смысле, что бывает иногда трудно найти социальные аккаунты какого-то человека конкретного, даже если тебе он очень интересен потенциально, например. И, в принципе, например, один из первых блогов, которые я прочитал, но, правда, на него не подписан, потому что он такой standalone блог отдельный – это блог Ахмадинежада был в свое время, главы тогда Ирана, сейчас – нет. Я на него вышел…
А. НАРЫШКИН: Он отдельный, как ЖЖ, или это?..
О. КОЗЫРЕВ: У него, да, у него собственный, ну, сайт-блог фактически. Вот такой немножко старого формата, но, тем не менее, он меня заинтересовал, потому что как раз он начал в то время сажать блогеров, и я узнал, что есть акция такая какая-то, где люди ему пишут. И я заинтересовался. У него действительно блог на двух языках, на фарси, если не ошибаюсь, и на английском. И на английском можно было там какие-то… То есть, англоязычный, он не сильно там модерировался, можно было в комментариях что-то написать.
А. НАРЫШКИН: Гадости.
О. КОЗЫРЕВ: Ну, и я там, да, что-то тоже написал, из серии «Свободу блогерам!».
А. НАРЫШКИН: Ответили?
О. КОЗЫРЕВ: Нет, но вот постарался проанонсировать эту акцию. То есть, можно сказать, немножечко похулиганил. Но, в общем-то, так блоги и проходят в нашу жизнь каких-то политиков. Например, другого формата блог – это видеоблог королевского двора Великобритании. Я на него набрел, когда услышал, что королева Елизавета планировала сделать рождественское видеообращение и завела вот этот аккаунт. И он действительно интересный, прежде всего тем, что там часто выкладывается, ну, не столько светская… эта светская хроника сегодняшняя, она менее интересна, но там часто архивные какие-то обращения. Вот ее там послевоенные обращения вывешивались и так далее. Ну, в общем, с исторической точки зрения интересно.
В общем-то, по сути, получается, что за блогами политиков мы… мы к ним часто попадаем случайно. Если иностранный политик, я имею в виду, прежде всего. Потому что, ну, другой язык, другие интересы, это часто не пересекается с нами. И происходит какая-то новость, или какой-то интересный твит, или интересное событие из жизни человека – и ты начинаешь за этим аккаунтом следить. Причем иногда подписываешься, но потом не видишь его в своей ленте, потому что либо сообщения такие серые, и они теряются в основной массе, либо, ну, просто… точнее, просто потому, что сообщения неинтересны. И только потом иногда вспоминаешь: ой, да, у меня же вот этот политик в ленте. Ну, например, такой человек, как Обама. У него довольно-таки, ну, как правило, неинтересные твиты, то есть, все такое…
А. СОЛОМИН: Я, кстати, не помню: он сам пишет или?..
О. КОЗЫРЕВ: Ну, вот у него команда, чувствуется, что это, скорее всего, команда пишет, потому что он там иногда…
А. НАРЫШКИН: Прошу прощения, перебью вас. Давайте сейчас послушаем наш первый материал. Наталья Жукова, наш корреспондент, она как раз расскажет про то, как Обама ведет свой микроблог. Наталья Жукова.
(звучит запись)
Н. ЖУКОВА: В ноябре 2009 года Барак Обама начал свою речь словами: «Я никогда не пользовался Твиттером». На тот момент его аккаунт @BarackObama в вышеупомянутой социальной сети насчитывал около 2 миллионов фолловеров.
Впрочем, и без этих объяснений стороннему наблюдателю с первого взгляда понятно, что в Твиттер за президента США пишут его соратники. Ведь почти все сообщения здесь оформлены в виде цитат и выглядят приблизительно так: «Барак Обама сказал, что…. И далее следует информационное сообщение.
Впрочем, с 2009 года уже много воды утекло, и на сегодняшний момент на аккаунт Барака Обамы в Твиттере подписано уже 45 миллионов читателей – больше фолловеров есть только у певицы Кэтти Перри и скандально известного Джастина Бибера. Да и сам президент стал иногда лично писать в Твиттер, в этом случае он помечает сообщения своими инициалами – БO. Когда Барак Обама напрямую общается со своей аудиторией, он часто бывает эмоционален. «Быть отцом иногда моя самая тяжелая, но и самая благодарная работа», - написал Барак Обама в День отца и поздравил всех пап с праздником.
Вообще в США Обаму часто называют мастером социальных медиа, что неудивительно, ведь в этой части президенту помогает сильная команда, в которую входит, к примеру, Крис Хьюз, один из создателей Фейсбука. Хьюз курирует самый главный проект президента – сайт barackobama.com. Возможно, поэтому личный сайт президента построен по принципу социального медиа. На этом портале зарегистрированы сторонники президента, которые могут создавать свои собственные аккаунты, постить фотографии и объединяться в группы с другими пользователями сайта.
Как и в случае с твиттером Дмитрия Медведева, аккаунты Барак Обамы в соцсетях подвергались атакам хакеров, причем многократно. Так в 2013 году ответственность за взлом взяла на себя Сирийская Электронная Армия. До этого, в 2009 году твиттер президента США взломал 18-летний хакер. Правда, никаких сообщений от лица президента взломщики не делали, а только заблокировали доступ к управлению личной страницы.
Несмотря на то, что полностью защитить свои аккаунты в интернете не возможно, не только Барак Обама, но и почти все американские чиновники продолжают активно пользоваться социальными сетями. Американцы вообще при первом знакомстве, помимо вашего имени, могут уточнить, как найти вашу страницу в Фейсбуке или Твиттере. Военные, сотрудники Белого дома, экономисты и политики – все признают, что в современном мире социальные сети является мощным способом убеждения в собственной правоте и механизмом для поднятия рейтинга.
Ну, а если вернуться к президенту США, то для него социальные сети – это еще и инструмент, с помощью которого его слышит аудитория 20-30-летних, тех, кто редко читает газеты и смотрит телевизор.
И конечно, на радость этой аудитории, президент США любит делать и выкладывать в сеть свои селфи, фотографии себя. Правда, совсем недавно фото с президентом, выложенное в Твиттере, привело к скандалу. Тогда компания Самсунг использовала селфи Обамы с игроком баскетбольной команды для коммерческого продвижения своего телефона. После этого инцидента один из советников Обамы и вовсе пошутил, что подобные фото с президентом нужно запретить. А вот пользователи серьезно расстроились, ведь селфи стали неотъемлемой частью компанейского имиджа президента США.
А. НАРЫШКИН: Это была Наталья Жукова, журналист «Эхо Москвы», она нам рассказала про то, как Барак Обама и его команда ведут твиттер-аккаунт президента.
А. СОЛОМИН: Олег Козырев у нас в гостях. Я напомню, это программа «Дорожная карта», мы сегодня говорим о первых лицах в соцсетях. Вот смотрите, Барак Обама, казалось бы, ну, абсолютно западного менталитета политик. Мы знаем, кто такой Барак Обама, знаем, как он может себя вести абсолютно приземленно, нет у него там никаких ни золотых запонок, ничего. Но Твиттером особо сам не занимается. Ну, то есть, пишет иногда личные сообщения, но, вот я сейчас открыл страничку – вот за август, например, нет ни одного твита, написанного им самим.
О. КОЗЫРЕВ: Здесь есть, скажем так… мне кажется, есть люди, для которых это важно, быть в контакте с людьми, в том числе через соцсети. Но по отношению к политикам тут начинает вот что работать. Возникает, во-первых, ну, то есть, сразу две опасности. Первая опасность – это то, что люди будут говорить: он ничем не занимается, только в соцсетях сидит. Хотя написать в Твиттер – это 30 секунд, когда ты едешь в какой-нибудь машине, там, или перед сном. То есть, это меньше, чем для некоторых, там, не знаю, выпить воды немножечко. То есть, это просто.
Вторая вещь, конечно, более важная – это возможно подставиться. Мы помним про губернатора, не помню…
А. НАРЫШКИН: Тверской области.
О. КОЗЫРЕВ: Тверской, да, который выложил червяка в кремлевском обеде. И вроде бы после этого…
А. НАРЫШКИН: Это стоило ему карьеры фактически.
О. КОЗЫРЕВ: Стоило карьеры фактически, да.
А. СОЛОМИН: Если кто не помнит, я напомню, что губернатор Дмитрий Зеленин…
О. КОЗЫРЕВ: Да, Зеленин.
А. СОЛОМИН: … пошутил. У него в тарелке был кусочек нарезанной мелко свеклы, и он пошутил, что вот в Кремле дают червяков. И после этого его уволили. А, нет, нет, стоп, после этого ему пригрозили, по-моему, увольнением, а ушел он…
А. СОЛОМИН: В любом случае, он теперь не губернатор. То есть, это тоже важный момент. Хотя никто не знает, может, там и был все-таки червяк. Ну, по крайней мере, в более поздней версии это было, да, нечто иное. Но неважно. Важно, что действительно люди могут вроде бы как подставиться. И особенно это важно… ну, вообще в любой стране, как ни странно, и в демократической это может принести проблемы: что-то не то сказал, не так улыбнулся, не так сел, не так посмотрел.
А. СОЛОМИН: И с Бараком Обамой это было, когда они сделали селфи на похоронах Нельсона Манделы.
О. КОЗЫРЕВ: Да-да-да.
И много таких случаев и не с политиками, когда какая-то травля была. Там, девочка в концлагере сделала тоже селфи и тоже попала в переплет. Ну, то есть, в общем, проблемы может принести это политику. Но я считаю так, что, во-первых, если человек, он, даже оставаясь политиком, сохраняет человечность, если он продолжает смеяться, продолжает шутить, за что-то переживать, с чем-то не соглашаться. Если он в интернете показывает это, в том числе через интернет, посредством соцсетей, то это плюс лично для меня. И лучше пусть этот политик будет на моих глазах ошибаться, чем делать что-то втихаря, хитрить и быть более закрытым. В этом смысле из российских политиков, которые ведут блоги, мне нравится Никита Белых, который ведет блог свой довольно-таки давно, еще до того, как стал губернатором, и он действительно, ну, на мой взгляд старается как-то так быть открытым. В этом смысле Медведев, в общем-то, он ведет себя в соцсетях и с интернетом более открыто, чем многие другие. Может быть, все равно…
А. СОЛОМИН: Есть один человек, который впереди паровоза – Дмитрий Олегович Рогозин, который, в общем, гораздо, мне кажется, более активен, чем Дмитрий Медведев.
О. КОЗЫРЕВ: Если мы говорим вообще, про российскую сейчас часть если немножко сказать, то лично для меня на сегодняшний день, мне кажется, лучший блог ведет, как к нему ни относись – на мой взгляд, это Рамзан Кадыров. То есть, его Инстаграм… вообще представить себе, что Инстаграм может стать общественно-политическим блогом, до Кадырова было, ну, мне кажется, невозможно. То есть, ну, теоретически это можно было представить, но он на практике первым ввел какие-то там отчеты, какие-то сообщения о построенном чем-то. То есть, какие-то… юмор там ввел.
А. СОЛОМИН: Думаете, он сам это пишет?
О. КОЗЫРЕВ: Вот для меня это вопрос, потому что, с одной стороны, не верится, что он сам это пишет, в том смысле, что, ну, чувствуется какая-то такая грамотная такая работа с его блогом. С другой стороны, видно, что какой-то характер прослеживается. То есть, есть же очень много блогов, которые очевидно не ведут сами люди. Ну, например, губернатора Ткачева, мне кажется, Твиттер, ну, его такой не очень живой, да? Ну, и даже не знаю, кого еще можно вспомнить. А вот у Кадырова какой-то характер прослеживается. Либо те, кто работают с его блогом, в плотном контакте с ним работают и просто, ну, чувствуют, он удачную команду подобрал, либо действительно он довольно часто сам ведет.
А. НАРЫШКИН: Мне что в Инстаграме Кадырова нравится – я, правда, отписался не так давно – что у него Инстаграм – это такая своего рода жалобная книга. Потому что он пишет какой-то пост: мы, там, сделали то-то, то-то, провели совещание по такому-то вопросу. И потом вот просто смотришь комментарии, там люди начинают жаловаться, что, там, вы знаете, там-то, там-то… Я не знаю, он отвечает на эти реплики? Но, мне кажется, как-то он это фиксирует, и куда-то там это откладывается, эти проблемы потом решаются.
О. КОЗЫРЕВ: В любом случае, есть ощущение, что там какой-то контакт есть, да? Поэтому даже в нашей стране, где с институтами демократии, всего подобного все печально, в тех эпизодах, когда первые лица страны в регионе или на федеральном уровне хоть как-то реагируют на людей, это вызывает просто симпатию, потому что ты понимаешь, что по крайней мере в этом смысле они чуть более открыты, чем вся система, которая вот…
А. НАРЫШКИН: Ближе к народу.
О. КОЗЫРЕВ: Да.
А. НАРЫШКИН: Видите, как мы с вами сейчас вдвоем похвалили Рамзана Кадырова.
О. КОЗЫРЕВ: Есть за что потому что.
А. СОЛОМИН: Кстати говоря, если говорить об Инстаграме – я тоже до конца не разобрался, сам он ведет или не сам – у президента Татарстана господина Минниханова, Рустама Минниханова, есть Инстаграм, который тоже очень, в общем, активный. И как-то раз я видел, как Рустам Нургалиевич фотографирует на свой Айфон. Я только не понял, вот все-таки там без пресс-службы, наверное, не обходится. Может быть, они что-то проверяют или что. Ну, знаете, чтобы человек случайно не написал с ошибкой, например. Потому для политика это же страшно. Мы все можем написать, даже мы можем, там, не знаю, даже если опечатка будет, все же на него… его заедят просто за то, что он безграмотный, даже если это просто опечатка, если он на самом деле не ошибку написал.
О. КОЗЫРЕВ: Здесь просто хочется, конечно, пожелать интернету чуть больше поощрять всех публичных людей в тех шагах их, когда они стараются быть более открытыми. Потому что действительно давление разного рода может оказываться на человека из-за его ошибки. Но мне кажется… в общем, мы сейчас же как раз находимся в моменте, когда… вот особенно после случившегося взлома Дмитрия Анатольевича Медведева, значит, находимся в ситуации, когда все меньше чиновники хотят присутствовать в соцсетях. Мне кажется, лучше поощрять их присутствовать в них, нежели оттолкнуть и сделать наше общество еще более закрытым.
А. СОЛОМИН: Я хотел у слушателей спросить. Как вы думаете, если политик ведет Твиттер сам, вот вы его уважаете больше, или для вас это не имеет никакого значения? Если да, уважаете больше – 660-06-64. Если вам все равно, то 660-06-65.
А. НАРЫШКИН: Если вы больше уважаете политика, если он сам ведет свой блог, микроблог, набирайте номер 660-06-64. Если отношение ваше не меняется или, может быть, меньше уважаете – 660-06-65.
А. СОЛОМИН: Олег, почему вы – я, может быть, неправильно понял – почему вы не подписаны на президента России?
О. КОЗЫРЕВ: Дело в том, что я был на него подписан одно время…
А. СОЛОМИН: Когда был Дмитрий Медведев?
О. КОЗЫРЕВ: В самом начале его очень многих политических действий. Но потом, когда я стал совсем уж сильно не согласен с тем, что он делает в интернете, и просто мне перестали нравиться его сообщения, я отписался. Потом, когда его взломали, он вроде бы опять стал писать правду…
А. СОЛОМИН: Вы сейчас про Медведева говорите.
О. КОЗЫРЕВ: Да-да-да.
А. СОЛОМИН: Я имею в виду Путина.
О. КОЗЫРЕВ: А, понял.
А. СОЛОМИН: @KremlinRussia аккаунт.
О. КОЗЫРЕВ: Нет, ну, там совсем все как-то сухо. Ну, просто нет смысла читать…
А. НАРЫШКИН: Подождите, а что такое сухо? Вам не хватает личных фотографий Путина что ли? Как он садится в самолет, борт номер один – и раз, фоточку кинул.
О. КОЗЫРЕВ: Смотрите, здесь есть такой профессиональный момент. Я попробую профессионально отнестись к этому вопросу. Что имею в виду? Что есть у политика, например, некий инструмент. Этот инструмент – либо Инстаграм, либо Ютьюб, либо Твиттер. И можно воспользоваться этим инструментом, ну, как бы тупо, я бы так сказал, то есть, прямо, в лоб, когда ты просто пишешь… просто пресс-служба шарашит ссылки на какие-то телеобращения и так далее. Либо ты творчески работаешь с этим. Ну, например, когда ты действительно пытаешься рассказать о своей работе или о приоритетах в своей деятельности. В каком-то случае рассказываешь это, да, фотографиями, как через Инстаграм. В каком-то случае – с помощью видео, как Ютьюб. А в каком-то случае – с помощью коротких репортажей Твиттера. Вот мне кажется, если правильно использовать эти инструменты, можно большего достигать. И, кстати, ведь чем еще интересны соцсети, и в разговоре про первые лица это тоже важно добавить? Там, в соцсетях, на равных присутствуют и твои политические конкуренты. И я, условно говоря, я могу видеть рядом и твиттер Медведева, и твиттер Навального, и твиттер Митрохина. Ну, вот Зюганова нету, к сожалению. Жириновский больше вроде бы ВКонтакте пишет и Одноклассниках, насколько мне известно. Но тем не менее. То есть, там… ну, я имею в виду, активность проявляет. Вот. То есть, мы видим, как другие люди, другие политики работают с аудиторией. И мы можем сравнивать и видеть: ага, этот работает лучше, этот – хуже. И делать какой-то и политический вывод.
А. НАРЫШКИН: Получается, если Владимира Путина нет в Твиттере, в Фейсбуке, значит, ему все равно, что о нем думают?
О. КОЗЫРЕВ: Я думаю, что он может упустить какую-то часть политической аудитории, которая может стать не его. Вот и все.
А. НАРЫШКИН: То есть, если у Владимира Путина появится твиттер, который он сам будет вести, то либералы потянутся к нашему президенту.
О. КОЗЫРЕВ: Нет, дело в том, что, конечно, есть какие-то вещи, связанные с убеждениями, которые не распространяются на то, ведет человек твиттер или нет. Но человек, чиновник, находясь на каком-то посту, он может больше сделать, если он эффективнее использует те инструменты, которые у него есть, в том числе и такие. И надо сказать, что для первых лиц, на мой взгляд, это очень актуально, любого уровня первых лиц. Потому что тебе могут наврать в отчетах, тебе могут наврать люди, которые тебя окружают. Но если ты используешь соцсети, ты всегда услышишь альтернативную точку зрения.
А. СОЛОМИН: Это, знаете, чем опасно? Вот человек набирает команду, он платит деньги, да, он много времени проводит на то, чтобы эту команду вообще сколотить. Получается, что нужно делать еще двойную работу, чтобы проверять работу этой команды. Вы говорите, что, ну, отчеты могут какие-то принести неправильные. А зачем он тогда вообще их там держит, этих людей всех, которые носят ему отчеты? Мне кажется, психология так работает. Я их выдрессировал, они должны снабжать меня всем чем угодно, я им должен доверять.
О. КОЗЫРЕВ: Нет, это так, действительно, часть политиков действительно, наверное, думает так. Но, в принципе, на мой взгляд, политическое будущее в современном мире за теми, кто использует больше каналов информации и кто не так сильно себя ограждает от этих каналов информации.
А. СОЛОМИН: По поводу того, как ведение твиттера, присутствие в Твиттере может помогать решать серьезные проблемы, я думаю, мы услышим в материале Сакена Аймурзаева, из Киева нашего корреспондента.
(звучит запись)
С. АЙМУРЗАЕВ: Ведущие украинские политики пришли в социальные сети довольно давно. Это не было каким-то трендом, модой, следованием привычкам одного увлеченного гаджетами чиновника. Каждый решал для себя вопрос присутствия в сети сам.
Президент Порошенко появился и в Фейсбуке, и в Твиттере до избрания на пост, даже задолго до выборов. Сейчас сообщения президента в основном официальные: встретился, позвонил, поговорил, съездил, поздравил. Либо вольные комментарии к официальным сообщениям, сдержанные, лаконичные. Публикует Порошенко и фотографии – никаких кошечек, никаких лифтолуков тут, правда, нет, только хроника или флаги Украины. Уже став президентом, Порошенко признался, что вести Фейсбук времени нет, но он ежедневно проверяет комментарии и читает, что пишут люди.
Активно живет в Фейсбуке и Твиттере премьер Яценюк. Он из тех, кто иногда и сам пишет и даже отвечает некоторым в личке.
Есть аккаунты у десятков депутатов, многие министры сами ведут свои записи в соцсетях и отвечают, репостят, ретвитят.
Несмотря на популярность Фейсбука и Твиттера в политическом сообществе Украины, фактов взлома и каких-то громких ложных постов и твитов не припомню. Единственное, что иногда с политиками случается – сетевая несдержанность. Баталии в комментариях, выяснение отношений в Твиттере. Но случается это только с теми, кто ведет свои аккаунты как личные, иными словами, как многие из нас, живет в Фейсбуке или Твиттере. Но чаще всего аккаунты все-таки являются и воспринимаются как подразделения пресс-служб.
А. НАРЫШКИН: Это был Сакен Айзмурзаев, корреспондент «Эхо Москвы» в Киеве.
А. СОЛОМИН: Олег Козырев, я напомню, у нас в гостях сегодня, мы сегодня говорим о первых лицах, которые присутствуют в соцсетях. Следует ли политику определять: это мой личный твиттер, мое личное пространство, или это мой официальный твиттер, где я могу высказывать позицию, например, правительства, да? Случай Дмитрия Медведева.
О. КОЗЫРЕВ: Непростой вопрос. Я помню, в свое время, как раз когда Дмитрий Медведев завел твиттер, тогда все через какое-то время начали спрашивать: а он передаст по наследству свой твиттер или нет? Ну, потому что у него был вначале именно президентский такой твиттер.
А. СОЛОМИН: @KremlinRussia.
О. КОЗЫРЕВ: Да-да-да.
Ну, в итоге, передал и свой сохранил, смогли.
А. СОЛОМИН: Он так, по-моему, и сказал, что Kremlin – это официальные сообщения пресс-службы, @MedvedevRussia – это я сам.
О. КОЗЫРЕВ: Мне всегда ближе, когда человек остается, ну, вот человеком, да? Когда он свой твиттер личный ведет, вне зависимости от того, какая у него должность. Да, когда он на какой-то должности, он может что-то сказать более официальное, может сказать больше о своей работе. Но будет лучше, если он не будет… ну, там, утром он ведет свой твиттер, не знаю, как спортсмен, днем – как чиновник, вечером – как семейный человек. И так далее. То есть, когда у него разные аккаунты, это немного странно. Очевидно, что мы меняемся, мы взрослеем, мы переходим на новые работы.
А. СОЛОМИН: А вот вы будете упрекать его, если он выложит фотографию?.. Ну, мы же понимаем прекрасно, что первые лица живут несколько богаче, чем мы, у них больше развлечений различных, возможностей для развлечения, я имею в виду. И если они будут просто постить каждый день, каждый час, чем они занимаются, столько негатива, мне кажется, сформируется к ним…
О. КОЗЫРЕВ: Вы знаете, тут очень такой интересный вопрос. Это вопрос про вообще стиль жизни российских политиков. Я вот не уверен, что, например, какой-нибудь скандинавский политик стеснялся бы того, что он бы выкладывал из своей обычной жизни. Ну, например, как он там на метро или на велосипеде добирается в свой парламент или как он в своем двухэтажном домике живет. То есть, это стыдно тем, у кого видно, что называется. Если есть чего стыдиться, ну, да, тогда они будут как-то… Например, Янукович, я уверен, может быть, не очень рад тем фотографиям и видео, которые появились из его резиденции теперь, да? И он бы раньше, может быть, не вывесил бы никогда золотого батона фотографию в Инстаграм. И, естественно, если бы вывесил, люди бы критиковали. Но если человек живет скромно, если он служит своей стране и своему народу – что ему стыдиться? Наоборот, нормально.
Немного про Украину хотел сказать. Действительно, я забыл, конечно, я за украинскими политиками тоже следил. Это Тимошенко, это Кличко, например. И, конечно, номер один сейчас из аккаунтов – это, конечно, Авакова фейсбук, главы МВД. Во многом из-за того, что… ну, там можно с ним соглашаться, не соглашаться, но это очевидно живой блог, очевидно, человек переживает. Он там иногда непечатные точки ставит, явно выходя за какие-то эмоциональные пределы.
А. СОЛОМИН: Его за это критиковали очень активно, за то, что он пропадает в Фейсбуке.
О. КОЗЫРЕВ: Ну, я думаю, что это… насколько я понимаю, вряд ли законодательство Украины отличается от российского, но вообще вся наша госслужба построена на принципе открытости работы, а не закрытости, да? Это не секретные какие-то агенты. И если человек отчитывается перед своим народом, ну, это круто, это здорово. Не через пресс-службу, не через пятьсот, там, человек, пятьсот рук, а вот так, как может. Тем более в ситуациях, когда страна взвинчена и в такой острой ситуации находится.
А. НАРЫШКИН: Итоги голосования подведем. 60% радиослушателей говорят, что они больше уважают тех политиков, которые сами ведут свои блоги, будь то Твиттер, Фейсбук. Ну, и, соответственно, 39%, их отношение не меняется. В Сетевизоре 80% больше уважают таких политиков.
Давай сразу еще запустим одно голосование. В наше время должен ли у политика обязательно быть твиттер-аккаунт, фейсбук-аккаунт или еще какой-то аккаунт в социальных сетях? Если да, если это сейчас обязательный атрибут, набирайте номер 660-06-64. Если это совсем не обязательно для политика – 660-06-65.
Повторю вопрос. Необходим ли сейчас, в наше время, политику аккаунт в социальных сетях? Инстаграм, Фейсбук, Твиттер. Если да – 660-06-64. Если без этого можно обойтись – 660-06-65.
А. СОЛОМИН: Олег Козырев, я напомню, у нас в гостях, это программа «Дорожная карта», Алексей Соломин, Алексей Нарышкин ее ведут. Олег, скажите, вы часто про себя гадости в Твиттере читаете? О. КОЗЫРЕВ: Ну, да, Твиттер, конечно, в этом смысле не очень удобен, в отличие от очень многих других соцсетей, в том смысле, что сразу сообщение, которое тебе не нравится, приходит к тебе. Но, в общем-то, мне немного проще, чем, может быть, тем, кто недавно в Твиттер пришел, ну, потому что уже закаленный блогами, я понимаю, что такое и троллинг, и что такое гадости.
А. СОЛОМИН: Просто, мне кажется, президенту выслушивать приходится гораздо больше.
О. КОЗЫРЕВ: Да.
И, на мой взгляд, здесь лучше будет, если Твиттер придумает какие-то способы, ну, для того чтобы можно было получать сообщения только, там, от друзей или как-то каким-то образом…
А. СОЛОМИН: Ну, закрыть есть возможность.
О. КОЗЫРЕВ: Закрывать, ну, или полузакрывать, да, в случае спам-атак каких-то. Мне кажется, это важно. Если вспомнить недавний случай с дочкой… ну, это не политическая история, но похожая, когда дочь актера Уильямса получила кучу гадостей, совершенно как-то ее затравили, совершенно в такой трагичный момент в ее жизни. И после этого администрация Твиттера начала думать, что можно с этим сделать. Мне кажется, способы есть, надеюсь, они их придумают. Потому что действительно это является ограничительным фактором для многих людей…
А. СОЛОМИН: Ну, вы же говорите, что власть открытой должна быть. И, по сути, сами ставите препятствия к тому, чтобы люди, совершенно не знакомые с этим человеком, могли прийти к нему и что-то ему сказать напрямую.
О. КОЗЫРЕВ: Ну, вот соцсети дают возможности каких-то механизмов, когда чуть более качественные сообщения могут достигать большей аудитории. Ну, например, мне нравится принцип Википедии, когда, несмотря на то, что все могут редактировать эти статьи, все-таки там есть система некоей модерации, которая позволяет в случаях злоумышленных каких-то отсекать неверные редакции и, ну, по крайней мере сохранять какой-то баланс. Мне кажется, в интернете есть такого рода механизмы, подобные. Ну, Фейсбук не дает прям уж совсем со всех сторон заходить к тебе. То есть, ты можешь по-разному выстраивать свой аккаунт.
Что мне важно в политике? Это открытость. Это не то, что он обязательно с каждым поговорит. Ну, потому что я понимаю, это невозможно для любого даже не публичного человека, человека, у которого много фолловеров, френдов, это невозможно, отвечать на все вопросы, это понятно. Важно, чтобы человек рассказывал, делился.
И вот если мой ответ, например, был бы на этот вопрос по поводу должен ли каждый политик иметь аккаунт в соцсети, я отвечаю так: конечно, не должен. Почему? Потому что, мне кажется, самое важное, чтобы человек был счастливым и на своем месте. Есть люди, которым в принципе не нравится компьютер, по разным причинам. Не только потому, что они пожилые или взрослое поколение. Есть люди, ну, с другими интересами. Не знаю, кто-то природу больше любит, чем компьютеры. Есть зеленые такие, которые вообще, не знаю, на деревьях живут. Главное, чтобы человек был счастливым и ощущал себя кем-то… делал свое дело. Поэтому, для меня не так важно, чтобы политик вел свой аккаунт в соцсети, сколько чтобы он был естественным. Но соцсети помогают человеку быть естественным, в том числе и в политике.
А. СОЛОМИН: Что вы посоветуете первым лицам, которые сталкиваются с потоком поноса, как у нас говорят, в общем-то, прямо с верхов, в Твиттере? Что, быть может, делать, как себя вести?
О. КОЗЫРЕВ: Вообще не кормить троллей, как это называется, да? То есть, не реагировать на такого рода, первые особенно атаки. Когда человек только приходит в Твиттер, его бывает, что называется, проверяют. Или в Живой Журнал. Одно из самых таких, ну, из некоторых деталек: Виктор Алкснис, он тогда был депутатом Госдумы, он пришел в ЖЖ, его начали что-то там как-то обижать, он начал на всех, уголовные дела хотел… ну, какие-то письма такие вот. А потом он как-то понял, что это просто такой вот тест, и он как-то нормально стал относиться к этому. То есть, мне кажется, что вообще соцсеть не проведешь. Если ты нормальный человек, если у тебя живые хорошие реакции, если ты делаешь дело свое и ты спокойно продолжаешь его делать, тебя начинают уважать. И в какой-то мере с какого-то момента та аудитория, которая начнет тебя уважать, начнет тебя защищать в тех же самых социальных сетях.
А. НАРЫШКИН: Олег Козырев в эфире «Эхо Москвы». Голосование, посмотрим, что у нас получилось. 66% радиослушателей считают, что у политика в наше время должен быть обязательно аккаунт в социальных сетях. Твиттер, Фейсбук, Инстаграм – что угодно. 35% считают, что без этого можно обойтись. Кстати, вот посмотрел только что, есть ли все-таки у Путина аккаунт в Твиттере. Есть, правда, он без галочки, не подтвержденный, но тут 550 тысяч читателей…
А. СОЛОМИН: @PutinRF который ты смотришь.
А. НАРЫШКИН: Да-да-да.
А. СОЛОМИН: Там есть @KremlinRussia.
А. НАРЫШКИН: Не @KremlinRussia, а Путин… Нет, есть и то, и то, да.
А. СОЛОМИН: Они совпадают, кстати?
А. НАРЫШКИН: Они совпадают.
А. СОЛОМИН: Потому что Путин сам не ведет твиттер.
А. НАРЫШКИН: Путин-то сам не ведет.
А. СОЛОМИН: Мы тут уже коснулись, селфи случайно упомянули, скажем так. Вы считаете людей, которые делают селфи, больными?
О. КОЗЫРЕВ: Нет конечно. То есть, это, ну, не знаю…
А. СОЛОМИН: Это расхожее мнение. Потому что вот наш звукорежиссер Василий Антипов, например, он считает.
О. КОЗЫРЕВ: Не знаю, художники делали автопортреты. То есть, это нормальное явление, просто, ну, для некоторых оно, конечно, становится странным, да? Но, мне кажется, это нормальное, естественное человеческое желание запечатлеть себя где-то или в какой-то истории, в каком-то контексте. Если он, ну, умеет это делать интересно, то такие аккаунты становятся тоже интересными, набирают много подписчиков. В целом, это забавное явление, мне кажется. И оно чуть более органично, конечно, в семейном архиве, в том смысле, что, ну, когда человек что-то для себя, для своих родственников сохраняет. Но и в публичном поле это может быть забавно. Ну, вот он побывал там, у Пизанской башни, у Эйфелевой башни. Ну, почему нет? Я реже такие вещи, мне это не близко, мне нравится не быть в кадре. Я много снимаю, фотографирую и на видео там тоже что-то делаю, снимаю, но…
А. СОЛОМИН: Смотрите, у Дмитрия Медведева не так давно появилось самое настоящее, по всем правилам селфи, даже лифтолук. Вы как к этому отнеслись?
О. КОЗЫРЕВ: Я думаю, это хорошо. Мне кажется даже, что это такая самоирония, что он обычный человек.
А. СОЛОМИН: И все стали над ним издеваться. Это же отличная просто платформа для фотожаб.
О. КОЗЫРЕВ: Ну, и ничего страшного. То есть, фотожабы для политика – это не самое страшное. Есть карикатуристы блестящие, которые куда лучше их препарируют на страницах очень умных журналов и газет. Так что, селфи – это еще не самое плохое в жизни.
А. НАРЫШКИН: Натали нам пишет из Тюменской области, подписана как раз на Инстаграм Медведева: «Много фото в зеркалах, интересно проследить географию передвижения по России». Это я читаю смс. +7-985-970-45-45.
А. СОЛОМИН: Почему? Я насколько помню, он больше-то селфи особо не делал сам, сам, один.
А. НАРЫШКИН: Я думаю, у Натали какой-то закрытый Инстаграм Медведева, только для избранных.
А. СОЛОМИН: Интересно, скажите, пожалуйста, мне бы было интересно посмотреть на него.
А. НАРЫШКИН: У Зюганова, кстати, нам напоминают, что у Зюганова есть свой Твиттер, он там иногда пишет. Спасибо Всеволоду. Так, и про Твиттер. «Твиттер изначально сделан для семейного общения и дружеского, а сейчас семейные сервисы используют политики для пиара. Понятно, в детском саду свои порядки, не такие, как в бизнес-центре», - Владимир в бане.
А. СОЛОМИН: А вот, кстати говоря, Путин Владимир Владимирович, наш президент, он на селфи появляется, но сам не делает. Очень много есть в интернете, можно найти, с ним школьники особенно, студенты, школьники любят фотографироваться на каких-то встречах. То есть, он, в принципе-то, знает, как себя вести и позирует весьма умело в этой ситуации.
О. КОЗЫРЕВ: Ну, мы помним, он и один из первых блогера в свое пространство запустил, тогда Варламов сделал фоторепортаж целый с ним. Не помню, была какая-то небольшая серия постов, где фотоблогеру дали поприсутствовать возле Владимира Владимировича.
А. СОЛОМИН: Если мне не изменяет память, когда Владимир Путин возлагал цветы к месту, где погиб Егор Свиридов, футбольный фанат, по-моему…
О. КОЗЫРЕВ: Да, и там тоже.
А. СОЛОМИН: Илья Варламов, кажется, как раз таки делал этот репортаж.
О. КОЗЫРЕВ: Да.
И вроде бы были еще какие-то спортивные тоже сюжеты. Но, смотрите, то есть, этот жанр, он… ну, раньше были фотокорреспонденты, сейчас есть возможность людям фотографировать на свои мобильные телефоны, ну, поэтому этим политики в том числе пользуются.
По поводу Твиттера, то, что он такой более семейный, мне кажется… лично мне Твиттер напоминает такую ленту информационного агентства, такой народный Интерфакс, знаете, когда короткие сообщения. И, вроде бы, да, там кто-то более личные вещи пишет, но слишком часто Твиттер становится именно новостным за счет того, что люди могут репостнуть дальше, ретвитнуть…
А. НАРЫШКИН: Ну, а Фейсбук, получается, тогда больше комментарии, мнения…
О. КОЗЫРЕВ: Вот как раз Фейсбук более, более… он больше позволяет создавать такие, ну, какие-то замкнутые небольшие группы, более семейные. Хотя и он тоже носит свою… ну, он более публицистический.
А. НАРЫШКИН: А политику, по вашему мнению, что больше нужно: Твиттер с короткими сообщениями яркими, которые моментально ретвитятся, расходятся, уходят в массы, или Фейсбук, где можно что-то написать такое длинное-длинное, все вот проанализировать от начала до конца?
О. КОЗЫРЕВ: Ну, смотрите, давайте я немножко расскажу о себе, и это немножко поможет, мне кажется, рассказать о том… Вот почему у меня аккаунты практически во всех этих соцсетях есть? В действительности дело обстоит следующим образом. Живой Журнал – это для чего-то, где я размещаю репортажи, какие-то большие отчеты с фото, и видео, и текстом. Он лучше всего, на мой взгляд, ну, по крайней мере для меня, подходит для таких больших репортажей. Если я куда-то передвигаюсь, в общественном особенно транспорте, там оптимален Твиттер, потому что это короткие сообщения, я могу прочитать, что у кого происходит, и сам какое-то сообщение разместить. Так же Инстаграм. То есть, это в каком-то путешествии, в каком-то движении, когда есть возможность что-то запечатлеть и быстро разместить, это не занимает много времени. А вот Фейсбук, на мой взгляд, он очень хорош в том смысле, что он позволяет организовать какую-то акцию, пригласить на какое-то мероприятие. То есть, он для тех политиков, которые любят что-то организовывать или организовываться. Так что, вот такая небольшая, ну, как бы ареальчик моего обитания. Ну, плюс к нему рядышком Ютьюб, потому что это то, куда я фактически размещаю видео. Ну, и какой-нибудь фотохостинг. Я чаще использую Яндекс. И, получается, вроде бы все потихонечку немножечко заполнено, но на все я уделяю не так много времени, как может показаться. Я думаю, так же и для политиков: репортажи в одних соцсетях и короткие сообщения – в других.
А. НАРЫШКИН: В общем, надо с вас всем брать пример, по крайней мере политикам, если есть время на это, если есть люди, которые готовы помочь политику.
А. СОЛОМИН: Давайте послушаем материал еще из Великобритании. Тоня Самсонова, наш корреспондент в Лондоне, сделала обзор того, как политики там пользуются Твиттером и прочим.
(звучит запись)
Т. САМСОНОВА: Дэвид Кэмерон завел аккаунт в Твиттере всего 2 года назад, в 2012 году, и у него сейчас меньше миллиона подписчиков – это в 45 раз меньше, чем у Барака Обамы, и в 2 раза меньше, чем у Дмитрия Медведева. У мэра Лондона Бориса Джонсона не больше фолловеров, чем у премьера, хотя для Джонсона Твиттер – естественный способ общения, тогда как у Кэмерона каждый твит выглядит, будто вымучивается пресс-службой.
Одни политики заводили твиттер-аккаунты с комментариями: ура, наконец-то мы сможем каждый день рассказывать о том, чем мы занимаемся, и общаться с теми, кто нас поддерживает. Другие, видя популярность первых, присоединялись вынужденно и с комментариями: да, наверное, нам тоже надо завести аккаунт в социальных сетях, нужна обратная связь от избирателей, медиа - это так важно. Дэвид Кэмерон заводил аккаунт, присоединяясь к большинству, и даже успел сказать в интервью: «Этот ваш Твиттер, когда слишком много кто-то твитит, это превращается в…», - и тут он употребил нецензурное слово.
Но дело даже не в том, что одни политики – экстраверты и умеют остроумно писать в Твиттер, а другие – зануды, и у них тупые пресс-службы, которые пишут казенным языком. Твиттер хорошо ведут те, у кого нет доступа к другим информационным каналам. Обычно у оппозиции доступ к информационным каналам хуже, чем у правительства, поэтому оппозиционные аккаунты интереснее и остроумнее. А у глав государств и правительств с доступом к медиа все в порядке, поэтому в Твиттере они выглядят скучными, неостроумными занудами, какими на самом деле не являются. Просто у них нет задачи увеличивать количество подписчиков. Поэтому пресс-службы ведут аккаунты, выпуская микро-пресс-релизы в стиле «сегодня был в лесу, пели птицы, думал о снижении налоговой нагрузки с малого бизнеса». Других задач перед пресс-службами не стоит.
6 марта 2014 года Кэмерон опубликовал фотографию в Твиттере с подписью: «Разговаривал с Бараком Обамой по телефону. Мы едины в нашем осуждении действий России». На фотографии премьер-министр Великобритании в белой рубашке, держит одной рукой телефонную трубку. Профессионально поставлен свет, одна часть портрета темная, другая светлая, премьер задумался, взор его направлен вдаль, провод натянутой пружинкой от трубки тянется вниз – грянет ли буря?
После этой фотографии британцы издевались над премьером еще неделю и запустили флешмоб. Патрик Стюарт, актер, прижал к уху банку влажных салфеток, с подписью «Ребята, подключаюсь к разговору, простите за задержку» опубликовал свою фотографию в своем аккаунте. Писатель Роб Делани с тюбиком зубной пасты, прижатым к уху, и очень серьезным лицом: «Так, ребята, я на линии. Что там у вас?».
Дэвид Кэмерон прав был в 2009 году, произнося непечатное «Слишком много твитов могут накрыть нас медным тазом», он, по сути, предсказал то, что может произойти сейчас. А сейчас пара-тройка неточных выражений в аккаунтах нескольких мировых лидеров могут и правда начать Третью Мировую.
А. НАРЫШКИН: Это была Тоня Самсонова, корреспондент «Эхо Москвы» в Великобритании.
А. СОЛОМИН: Наша слушательница Аня пишет нам: «Я получила безумное удовольствие от сообщения об уходе в свободные фотографы. Это было так мило и так трогательно». Кстати, когда возникла эта история с аккаунтом Дмитрия Медведева, вы сразу поняли, что это взлом?
О. КОЗЫРЕВ: Ну, в общем-то, да. То есть, понятно…
А. НАРЫШКИН: Как скоро вы поняли, что что-то не так? О. КОЗЫРЕВ: Почти с первого твита, конечно, да. Но вообще российские политики находятся в очень таком невыгодном положении, потому что почти на каждого из них, ну, почти на всех, которые более-менее заметны, есть какой-то альтернативный аккаунт.
А. СОЛОМИН: Фейковый.
О. КОЗЫРЕВ: Усы Пескова, там, Мuд Роисси, ну, и @KermlinRussia, да, естественно, был один из первых. То есть, везде есть какие-то юмористические варианты.
А. СОЛОМИН: Кстати, а вы заметили, что @KermlinRussia, он же был зеркалом своего рода Дмитрия Медведева, когда тот был президентом. То есть, он-то еще начался тогда. А сейчас у Дмитрия Медведева нет своих фейков.
О. КОЗЫРЕВ: Ну, да, в принципе, фейк – это тоже признак того, что ты актуален. То есть, если на тебя нет фейков, в общем-то, наверное, либо ты неинтересен, ну, либо ты достаточно интересен, что тебя переплюнуть очень трудно уже. Ну, у нас не так много политиков с юмором. Все-таки, ну, это все равно действительно надо сказать, Навальный – действительно очень юморной парень, и на него фейк трудно будет сделать. А если какой-то политик такой серьезный или мало смеющийся над собой, ну, над таким, если он интересен сам по себе, характерен, то, конечно, тогда фейки быстро появляются.
А. СОЛОМИН: Кстати, не могу не вспомнить историю, вот мы здесь уже обсуждали, потому что это самый короткий путь от пользователя к самому высокому политику. Аркадий Дворкович не так давно в Твиттере, Ира Воробьева ему, наша коллега, ему сказала о ситуации на таможне, когда не пускали груз детского питания для детей, страдающих фенилкетонурией, потому что он не пробивался, он не проходил, ну, был забанен в категории товаров, которые в Россию не пускают. Он довольно быстро отреагировал. То есть, в принципе, политики читают сообщения, даже если на них не отвечают, как правило, но достучаться до них можно.
О. КОЗЫРЕВ: Конечно. Более того, ну, вот опять же, это проявление той самой вот альтернативной возможности повлиять на ситуацию. То есть, когда человек что-то не видит, и вдруг ему прямо что-то там пожаловались на что-то, обратили внимание на какую-то ситуацию, и он смог быстро как-то помочь. Мне кажется, это очень хорошая история.
Я вот хотел только еще рассказать про один очень интересный аккаунт – это Йон Гнарр его ведет, ныне мэр Рейкьявика, очень необычный политик. Это комик, который пришел к власти на фоне краха вообще экономики Исландии, когда разочаровались во всех традиционных политиках. Он основал свою такую странную очень партию, во многом с помощью комедии он пытался высмеять всех политиков. И он сделал такую неплохую карьеру. И он начинал тоже с видеоблогов, с блогов, с каких-то смешных странных обращений. От серьезных требований у него было до несерьезных, из серии, там, импорта белок и подобного всего. И он смог выиграть выборы, убрал полностью старую гвардию. И, надо сказать, неплохо справляется в роли мэра довольно-таки большой европейской страны.
А. СОЛОМИН: Спасибо вам большое. У нас есть коротенькое объявление. Я напомню, у нас Олег Козырев был сегодня в эфире. Мы говорили о том, как первые лица ведут себя в социальных сетях. И пришли, в общем-то, к выводу, что, наверное, лучше, чтобы Твиттер был…
О. КОЗЫРЕВ: Ну, не только Твиттер, пусть и Ютьюб, и Инстаграм.
А. СОЛОМИН: Условно, да. Чем больше, тем лучше, да.
А. НАРЫШКИН: И обещанное объявление. У нас со следующего воскресенья небольшие перестановки в воскресном эфире. Программа «Дорожная карта» переезжает на несколько часов раньше, точнее на 2 часа. Она будет выходить со следующего воскресенья в 8 вечера.
А. СОЛОМИН: Сразу после программы «Ганапольское» мы садимся, в общем, за «Дорожную карту».
А. НАРЫШКИН: Продолжаем, никуда даже не выходим. В 20 часов будет программа «Дорожная карта», в 21 будет «Цена революции», в 22 часа будет программа «Точка». Это со следующего воскресенья. Спасибо огромное. Алексей Соломин и Алексей Нарышкин были с вами. Счастливо.
А. СОЛОМИН: Счастливо!
