005 - 14 АВГУСТА 2013 - Фрунзенская набережная
МОЯ МОСКВА
В Москве я очень люблю Фрунзенскую набережную. Дело в том, что я вырос в этом районе
[ писатель - Сергей Шаргунов ]
и жил там до 17 лет в большом жёлтом доме со шпилем. Вот этот дом и этот двор - они меня не оставляют. И очень часто мне снится этот двор, по которому я летаю, и мне видится эта квартира, как будто я снова живу там. И, конечно, сама набережная с рекой. Тогда ещё не было этого моста, который сейчас соединяет два берега, но тогда уже было здание, естественно, Министерства обороны, на той стороне реки был Нескучный сад. И я помню, как, перегнувшись через гранит, бросаю совочек в реку и с интересом смотрю, как он тонет.
Вообще тема детства и тема территории, топографии - они мне кажутся неразрывно связанными. Вообще есть такая интересная химия памяти, связанная с тем, что какие-то события жизни, не только детства - юности и любого времени жизни, вот, лично у меня привязаны именно к территориям. Когда я вспоминаю, как что-то случилось, я при этом помню, что это была за улица, что было вокруг, какое было время года. И вот это сочетание вспышки памяти с топографией у меня неразрывно.
Фрунзенская набережная - уютное место. Хотя прошло время, и машин стало гораздо больше в городе, и уютных мест в центре практически не осталось. Но ещё я люблю Замоскворечье, Лаврушинский переулок и частенько там прогуливаюсь по Фрунзенской набережной, часто захожу в этот двор, вижу, как все изменилось. Где-то изменилось в лучшую сторону, кстати, стало как-то уютнее, комфортнее, но, с другой стороны, тот уют, который был связан с детством, когда там мог быть разбросан мусор, и мы поджигали его вместе с контейнером, когда мы бегали и дрались палками, закидывали друг друга ледышками, рядом был непонятный заводик с колючей проволокой, которая, конечно, уже снята.
Вот этот аромат и дух детства - его не заменить ничем. Поэтому сейчас, когда я вижу - да, всё прилизано, элитный дом, пожилые люди, которые там жили, их уже нету, нет этих генералов, нет этой профессуры, въехали богатые, всё вроде как прилизано. Но вот эта прилизанность даёт странное ощущение сиротства. И всё-таки что-то тянет в эти места и что-то заставляет смотреть на эти окна второго этажа, хотя там уже всё равно заламинировано, совсем другие балкоын, стеклопакеты. Всё выглядит иначе. И даже дом, кажется, очистили. Он вроде бы стал свежее, но вместе с тем что-то потерял - что-то важное, то, что приходит именно во сне.