ЧАСТЬ ВТОРАЯ. PART SECOND. The Guardian - Chapter 6 (1) SEGUNDA PARTE. EL GUARDIÁN - Capítulo 6 (1) パート2ガーディアン - 第6章 (1) ГВАРДЕЕЦ - Глава 6 (1)

У грузовика были отвратительные амортизаторы, и это очень чувствовалось на отвратительной булыжной мостовой. The truck had terrible shock absorbers, and it was very felt on the disgusting cobblestone road. Кандидат Мак Сим, зажав автомат между коленями, заботливо придерживал Гая за поясной ремень, рассудив, что капралу, который так заботится об авторитете, не к лицу реять над скамейками, подобно какому-нибудь кандидату Зойзе. Candidate Mak Sim, clutching his machine gun between his knees, carefully held Guy by the waist belt, judging that it was not fitting for a corporal who cares so much about authority to hover over the benches like some candidate Zoyza. Гай не возражал, а может быть он и не замечал предупредительности своего подчиненного. Guy didn't mind, or maybe he didn't notice the courtesy of his subordinate. После разговора с ротмистром Гай был чем-то сильно озабочен, и Максим радовался, что по расписанию им придется быть рядом, и он сможет помочь, если понадобится. After talking with the captain, Guy was very worried about something, and Maxim was glad that, according to the schedule, they would have to be nearby, and he would be able to help if needed.

Грузовики миновали Центральный Театр, долго катились вдоль вонючего канала Новой Жизни, потом свернули по длинной, пустой в этот час Заводской улице и принялись колесить кривыми переулочками рабочего предместья, где Максим еще никогда не бывал. The trucks passed the Central Theatre, rolled along the stinking canal of Novaya Zhizn for a long time, then turned down the long, empty at that hour Zavodskaya Street and began to drive around the crooked lanes of the working suburbs, where Maxim had never been before. А побывал он за последнее время во многих местах и изучил город основательно, по-хозяйски. And lately he has visited many places and studied the city thoroughly, in a businesslike way. Он вообще много узнал за эти сорок с лишним дней и разобрался, наконец, в положении. In general, he learned a lot during these more than forty days and finally figured out the situation. Положение оказалось гораздо менее утешительным и более причудливым, чем он думал. The situation turned out to be much less comforting and more bizarre than he thought.

Он еще корпел над букварем, когда Гай пристал к нему с вопросом, откуда он, Максим, взялся. He was still poring over the primer when Guy pestered him with the question of where he, Maxim, came from. Рисунки не помогали. The pictures didn't help. Гай воспринимал их с какой-то странной улыбкой и продолжал повторять все тот же вопрос: "Откуда ты?" Guy perceived them with a strange smile and kept repeating the same question: "Where are you from?" Тогда Максим в раздражении ткнул пальцем в потолок и сказал: "Из неба". Then Maxim, in annoyance, pointed at the ceiling with his finger and said: "From the sky." К его удивлению Гай нашел это вполне естественным и стал с вопросительной интонацией сыпать какими-то словами, которые Максим вначале принял за названия планет местной системы. To his surprise, Guy found this quite natural and began to pour out some words with an interrogative intonation, which Maxim at first mistook for the names of the planets of the local system. Но Гай развернул карту мира в меркаторской проекции, и тут выяснилось, что это вовсе не названия планет, а названия стран-антиподов. But Guy unfolded the map of the world in the Mercator projection, and then it turned out that these were not the names of the planets at all, but the names of the antipodal countries. Максим пожал плечами, произнес все известные ему выражения отрицания и стал изучать карту, так что разговор на этом временно прекратился. Maxim shrugged his shoulders, uttered all the expressions of denial known to him and began to study the map, so that the conversation stopped for a while.

Вечером дня через два Максим и Рада смотрели телевизор. In the evening, two days later, Maxim and Rada were watching TV. Шла какая-то очень странная передача, нечто вроде кинофильма без начала и конца, без определенного сюжета, с бесконечным количеством действующих лиц - довольно жутких лиц, действующих довольно дико с точки зрения любого гуманоида. There was some kind of very strange transmission going on, something like a movie with no beginning or end, no definite plot, with an endless number of characters - rather creepy characters, acting rather wildly from the point of view of any humanoid. Рада смотрела с интересом, вскрикивала, хватала Максима за рукав, два раза всплакнула, а Максим быстро соскучился и задремал было под уныло-угрожающую музыку, как вдруг на экране мелькнуло что-то знакомое. Rada watched with interest, screamed, grabbed Maxim by the sleeve, burst into tears twice, and Maxim quickly got bored and dozed off to the dull threatening music, when suddenly something familiar flashed on the screen. Он даже глаза протер. He even rubbed his eyes. На экране была Пандора, угрюмый тахорг тащился через джунгли, давя деревья, и вдруг появился Олег с маяком в руках, очень сосредоточенный и серьезный, он пятился задом, споткнулся о корягу и полетел спиной прямо в болото. Pandora was on the screen, a gloomy takhorg trudged through the jungle, crushing trees, and suddenly Oleg appeared with a lighthouse in his hands, very concentrated and serious, he backed away, stumbled over a snag and flew back straight into the swamp. С огромным изумлением Максим узнал собственную ментограмму, а потом еще одну, и еще, но не было никаких комментариев, играла все та же музыка, и Пандора исчезла, уступив место слепому тощему человеку, который полз по потолку, плотно затянутому пыльной паутиной. With great amazement, Maxim recognized his own mentogram, and then another, and another, but there were no comments, the same music was playing, and Pandora disappeared, giving way to a blind, skinny man who was crawling along a ceiling densely covered with dusty cobwebs. "Что это?" "What is it?" - спросил Максим, тыча пальцем в экран. Maxim asked, pointing his finger at the screen. "Передача, - нетерпеливо сказала Рада. "Transmission," Rada said impatiently. - Интересно. - Interesting. Смотри". Look". Он так и не добился толку, и в голову ему пришла мысль о многих десятках разнообразных пришельцев, добросовестно вспоминающих свои миры. He did not succeed, and the thought came to his mind about many dozens of various aliens, conscientiously remembering their worlds. Однако он быстро отказался от этой мысли: миры были слишком страшны и однообразны - глухие душные комнатки, бесконечные коридоры, заставленные мебелью, которая вдруг прорастала гигантскими колючками; спиральные лестницы, винтом уходящие в непроглядный мрак узких колодцев; зарешеченные подвалы, набитые тупо копошащимися телами, меж которых выглядывали болезненно-неподвижные лица, как на картинах Иеронима Босха, - это было больше похоже на бредовую фантазию, чем на реальные миры. However, he quickly abandoned this idea: the worlds were too terrible and monotonous - deaf, stuffy rooms, endless corridors crammed with furniture that suddenly sprouted with giant thorns; spiral staircases spiraling down into the impenetrable darkness of narrow wells; barred cellars full of stupidly swarming bodies, between which peeped painfully motionless faces, as in the paintings of Hieronymus Bosch - it was more like a delusional fantasy than real worlds. На фоне этих видений ментограммы Максима ярко сияли реализмом, переходящим из-за Максимова темперамента в романтический натурализм. Against the background of these visions, Maxim's mentograms shone brightly with realism, turning into romantic naturalism due to Maximov's temperament. Такие передачи повторялись почти каждый день, назывались они "Волшебное путешествие", но Максим так до конца и не понял, в чем их соль. Such programs were repeated almost every day, they were called "Magic Journey", but Maxim did not fully understand what their point was. В ответ на его вопросы Гай и Рада недоуменно пожимали плечами и говорили: "Передача. In response to his questions, Guy and Rada shrugged their shoulders in bewilderment and said: “Transmission. Чтобы было интересно. To be interesting. Волшебное путешествие. Magical journey. Сказка. Story. Ты смотри, смотри! You look, look! Бывает смешно, бывает страшно". Sometimes it's funny, sometimes it's scary." И у Максима зародились самые серьезные сомнения в том, что целью исследований профессора Бегемота был контакт и что вообще эти исследования были исследованиями. And Maxim had the most serious doubts that the purpose of Professor Behemoth's research was contact and that in general these studies were research.

Этот интуитивный вывод косвенно подтвердился еще декаду спустя, когда Гай прошел по конкурсу в заочную школу претендентов на первый офицерский чин и принялся зубрить математику и механику. This intuitive conclusion was indirectly confirmed even a decade later, when Guy went through the competition in the correspondence school of applicants for the first officer rank and began to cram mathematics and mechanics. Схемы и формулы из элементарного курса баллистики привели Максима в недоумение. Schemes and formulas from the elementary course of ballistics puzzled Maxim. Он пристал к Гаю, Гай сначала не понял, а потом, снисходительно ухмыляясь, объяснил ему космографию своего мира. He stuck to Guy, Guy did not understand at first, and then, grinning condescendingly, explained to him the cosmography of his world. И тогда выяснилось, что обитаемый остров не есть шар, не есть геоид и вообще не является планетой. And then it turned out that the inhabited island is not a sphere, is not a geoid, and is not a planet at all.

Обитаемый остров был Миром, единственным миром во Вселенной. The inhabited island was the World, the only world in the universe. Под ногами аборигенов была твердая поверхность Сферы Мира. Under the feet of the natives was the solid surface of the Sphere of the World. Над головами аборигенов имел место гигантский, но конечного объема газовый шар неизвестного пока состава и обладающий не вполне ясными пока физическими свойствами. Above the heads of the aborigines there was a gigantic, but finite volume, gas ball of unknown composition and physical properties that are not yet completely clear. Существовала теория о том, что плотность газа быстро растет к центру газового пузыря, и там происходят какие-то таинственные процессы, вызывающие регулярное изменение яркости так называемого Мирового Света, обуславливающие смену дня и ночи. There was a theory that the density of the gas is growing rapidly towards the center of the gas bubble, and there are some mysterious processes that cause a regular change in the brightness of the so-called World Light, causing the change of day and night. Кроме короткопериодических, суточных, изменений состояния Мирового Света, существовали долгопериодические, порождающие сезонные колебания температуры и смену времен года. In addition to short-period, diurnal, changes in the state of the World Light, there were long-term ones, generating seasonal temperature fluctuations and a change of seasons. Сила тяжести была направлена от центра Сферы Мира перпендикулярно к ее поверхности. The force of gravity was directed from the center of the Sphere of the World perpendicular to its surface. Короче говоря, обитаемый остров существовал на внутренней поверхности огромного пузыря в бесконечной тверди, заполняющей остальную Вселенную. In short, a habitable island existed on the inner surface of a huge bubble in the endless firmament that filled the rest of the universe.

Максим, совершенно обалдевший от неожиданности, пустился было в спор, но очень скоро оказалось, что они с Гаем говорят на разных языках, что понять друг друга им гораздо труднее, чем убежденному коперниканцу понять убежденного последователя Птолемея. Maxim, completely stunned by surprise, started to argue, but very soon it turned out that he and Gaius speak different languages, that it is much more difficult for them to understand each other than it is for a convinced Copernican to understand a convinced follower of Ptolemy. Все дело было в удивительных свойствах атмосферы этой планеты. It was all about the amazing properties of the atmosphere of this planet. Во-первых, необычайно сильная рефракция непомерно задирала горизонт и спокон века внушала аборигенам, что их земля не плоская и уж во всяком случае не выпуклая - она вогнутая. Firstly, an unusually strong refraction exorbitantly lifted the horizon and from time immemorial inspired the aborigines that their land was not flat and, in any case, not convex - it was concave. "Встаньте на морском берегу, - рекомендовали школьные учебники, - и проследите за движением корабля, отошедшего от пристани. “Stand on the seashore,” school textbooks recommended, “and follow the movement of the ship that has moved away from the pier. Сначала он будет двигаться как бы по плоскости, но чем дальше он будет уходить, тем выше он будет подниматься, пока не скроется в атмосферной дымке, заслоняющей остальную часть Мира". At first it will move as if on a plane, but the farther it goes, the higher it will rise until it disappears into the atmospheric haze that obscures the rest of the World. Во-вторых, атмосфера эта была весьма плотна и фосфоресцировала днем и ночью, так что никто никогда здесь не видел звездного неба, а случаи наблюдения Солнца были записаны в хрониках и служили основой для бесчисленных попыток создать теорию Мирового Света. Secondly, this atmosphere was very dense and phosphorescent day and night, so that no one had ever seen the starry sky here, and the cases of observing the Sun were recorded in the chronicles and served as the basis for countless attempts to create a theory of World Light.

Максим понял, что находится в гигантской ловушке, что контакт сделается возможным только тогда, когда ему удастся буквально вывернуть наизнанку естественные представления, сложившиеся в течение десятилетий. Maxim realized that he was in a gigantic trap, that contact would become possible only when he succeeded in literally turning inside out the natural ideas that had developed over decades. По-видимому, это уже пытались здесь проделать, если судить по распространенному проклятию "массаракш", что дословно означало "мир наизнанку"; кроме того, Гай рассказал о чисто абстрактной математической теории, рассматривавшей Мир иначе. Apparently, they have already tried to do this here, judging by the widespread curse "massaraksh", which literally meant "the world inside out"; in addition, Guy spoke about a purely abstract mathematical theory that viewed the World differently. Теория эта возникла еще в античные времена, преследовалась некогда официальной религией, имела своих мучеников, получила математическую стройность трудами гениальных математиков прошлого века, но так и осталась чисто абстрактной, хотя, как и большинство абстрактных теорий, нашла себе наконец практическое применение - совсем недавно, когда были созданы сверхдальнобойные баллистические снаряды. This theory arose in ancient times, was once persecuted by the official religion, had its martyrs, received mathematical harmony through the works of brilliant mathematicians of the last century, but remained purely abstract, although, like most abstract theories, it finally found practical application - quite recently, when ultra-long-range ballistic projectiles were created.

Обдумав и сопоставив все, что стало ему известно, Максим понял, во-первых, что все это время выглядел здесь сумасшедшим и недаром его ментограммы включены в шизоидное "Волшебное путешествие". After thinking over and comparing everything that became known to him, Maxim realized, firstly, that all this time he looked crazy here and it was not for nothing that his mentograms were included in the schizoid "Magic Journey". Во-вторых, он понял, что до поры, до времени он должен молчать о своем инопланетном происхождении, если не хочет вернуться к Бегемоту. Secondly, he realized that for the time being, for the time being, he must remain silent about his alien origin if he does not want to return to the Behemoth. Это означало, что обитаемый остров не придет к нему на помощь, что рассчитывать он может только на себя, что постройка нуль-передатчика откладывается на неопределенное время, а сам он застрял здесь, по-видимому надолго и, может быть, массаракш, навсегда. This meant that the inhabited island would not come to his aid, that he could only rely on himself, that the construction of the null transmitter was postponed indefinitely, and that he himself was stuck here, apparently for a long time and, perhaps, massaraksh, forever. Безнадежность ситуации едва не сбила его с ног, но он стиснул зубы и принудил себя рассуждать чисто логически. The hopelessness of the situation almost knocked him off his feet, but he gritted his teeth and forced himself to reason purely logically. Маме придется пережить тяжелое время. Mom is going through a tough time. Ей будет безмерно плохо, и одна эта мысль отбивает всякую охоту рассуждать логически. It will be immensely bad for her, and this thought alone discourages any desire to reason logically. Будь он неладен, этот бездарный замкнутый мир!.. Let it be wrong, this incompetent closed world! .. Но у меня есть только два выхода: либо тосковать по невозможному и бессильно кусать локти, либо собраться и жить. But I have only two options: either yearn for the impossible and helplessly bite my elbows, or get together and live. По-настоящему жить, как я хотел жить всегда - любить друзей, добиваться цели, драться, побеждать, терпеть поражения, получать по носу, давать сдачи - все, что угодно, только не заламывать руки... Он прекратил разговоры о строении Вселенной и принялся расспрашивать Гая об истории и социальном устройстве своего обитаемого острова. To really live the way I always wanted to live - to love friends, to achieve goals, to fight, to win, to be defeated, to get punched in the nose, to fight back - anything, just not wringing my hands ... He stopped talking about the structure of the Universe and began to question Guy about the history and social structure of his inhabited island.

С историей дело обстояло неважно. History didn't matter. Гай имел из нее только отрывочные сведения, а серьезных книг у него не было. Guy had only fragmentary information from it, and he had no serious books. В городской библиотеке серьезных книг не оказалось тоже. There were no serious books in the city library either. Но можно было понять, что приютившая Максима страна вплоть до последней разрушительной войны была значительно обширней и управлялась кучкой бездарных финансистов и выродившихся аристократов, которые вогнали народ в нищету, разложили государственный аппарат коррупцией и в конце-концов влезли в большую колониальную войну, развязанную соседями. But one could understand that the country that sheltered Maxim until the last destructive war was much larger and was ruled by a bunch of mediocre financiers and degenerate aristocrats who drove the people into poverty, decomposed the state apparatus with corruption and finally got into a big colonial war unleashed by their neighbors. Война эта охватила весь мир, погибли миллионы и миллионы, были разрушены тысячи городов, десятки малых государств оказались сметены с лица земли, в мире и в стране воцарился хаос. This war engulfed the whole world, millions and millions died, thousands of cities were destroyed, dozens of small states were swept away from the face of the earth, chaos reigned in the world and in the country. Наступили дни жестокого голода и эпидемий. The days of severe famine and epidemics have come. Попытки народных восстаний кучка эксплуататоров подавляла ядерными снарядами. Attempts at popular uprisings were suppressed by a handful of exploiters with nuclear shells. Страна и мир шли к гибели. The country and the world were going to ruin. Положение было спасено Неизвестными Отцами. The position was saved by the Unknown Fathers. Судя по всему, это была анонимная группа молодых офицеров генерального штаба, которые в один прекрасный день, располагая всего двумя дивизиями, очень недовольными тем, что их направляют в атомную мясорубку, организовали путч и захватили власть. Apparently, it was an anonymous group of young officers of the general staff who one day, with only two divisions, very unhappy that they were being sent to an atomic meat grinder, organized a putsch and seized power. Это случилось двадцать четыре года назад. It happened twenty-four years ago. С тех пор положение в значительной степени стабилизировалось, и война утихла как-то сама собой, хотя мира никто ни с кем не заключал. Since then, the situation has largely stabilized, and the war has subsided somehow by itself, although no one has made peace with anyone. Энергичные анонимные правители навели относительный порядок, жесткими мерами упорядочили экономику - по крайней мере, в центральных районах - и сделали страну такой, какова она сейчас. Energetic anonymous rulers brought relative order, tough measures streamlined the economy - at least in the central regions - and made the country what it is now. Уровень жизни повысился весьма значительно, быт вошел в мирную колею, общественная мораль поднялась до небывалой в истории высоты, и в общем все стало хорошо. The standard of living has risen quite significantly, life has entered a peaceful rut, public morality has risen to a height unprecedented in history, and in general everything has become good. Максим понял, что политическое устройство страны весьма далеко от идеального и представляет собой некую разновидность военной диктатуры. Maxim realized that the political structure of the country is very far from ideal and is a kind of military dictatorship. Однако ясно было, что популярность Неизвестных Отцов чрезвычайно велика, причем во всех слоях общества. However, it was clear that the popularity of the Unknown Fathers was extremely high, and in all walks of life. Экономическая основа этой популярности осталась Максиму непонятна: как ни говори, а пол-страны еще лежит в развалинах, военные расходы огромны, подавляющее большинство населения живет более чем скромно... Но дело было, очевидно, в том, что военная верхушка сумела укротить аппетиты промышленников, чем завоевала популярность у рабочих, и привела в подчинение рабочих, чем завоевала популярность у промышленников. The economic basis of this popularity remained incomprehensible to Maxim: no matter what you say, half the country is still in ruins, military spending is huge, the vast majority of the population lives more than modestly ... But the point was, obviously, that the military elite managed to tame the appetites industrialists, thereby gaining popularity among the workers, and brought the workers into subjection, thereby gaining popularity among the industrialists. Впрочем, это были только догадки. However, these were only guesses. Гаю, например, такая постановка вопроса вообще казалась диковинной: общество было для него единым организмом, противоречий между социальными группами он представить себе не мог... For Guy, for example, such a formulation of the question generally seemed outlandish: society was for him a single organism, he could not imagine the contradictions between social groups ...

Внешнее положение страны продолжало оставаться крайне напряженным. The external situation of the country continued to be extremely tense. К северу от нее располагались два больших государства - Хонти и Пандея - бывшие не то провинции, не то колонии. To the north of it were two large states - Khonti and Pandeya - former provinces or colonies. Об этих странах никто ничего не знал, но было известно, что обе страны питают самые агрессивные намерения, непрерывно засылают диверсантов и шпионов, организуют инциденты на границах и готовят войну. No one knew anything about these countries, but it was known that both countries had the most aggressive intentions, constantly sent saboteurs and spies, organized incidents on the borders and prepared for war. Цель этой войны была Гаю неясна, да он никогда и не задавался таким вопросом. The purpose of this war was unclear to Guy, and he never asked such a question. На севере были враги, с агентурой он дрался насмерть, и этого ему было вполне достаточно. There were enemies in the north, he fought to the death with agents, and that was quite enough for him.

К югу, за приграничными лесами, лежала пустыня, выжженная ядерными взрывами, образовавшаяся на месте целой группы стран, принимавших в военных действиях наиболее активное участие. To the south, beyond the border forests, lay a desert scorched by nuclear explosions, formed on the site of a whole group of countries that took the most active part in hostilities. О том, что происходит на этих миллионах квадратных километров, тоже не было известно ничего, да это никого и не интересовало. Nothing was known about what was happening on these millions of square kilometers, and no one was interested. Южные границы подвергались непрерывным атакам колоссальных орд полудикарей-выродков, которыми кишели леса за рекой Голубая Змея. The southern frontiers were continually attacked by the colossal hordes of half-savage degenerates that swarmed the forests beyond the Blue Snake River. Проблема южных границ считалась чуть ли не важнейшей. The problem of the southern borders was considered almost the most important. Там было очень трудно, и именно там концентрировались отборные части Боевой Гвардии. It was very difficult there, and it was there that the elite units of the Battle Guard were concentrated. Гай прослужил на Юге три года и рассказывал невероятные вещи. Guy served in the South for three years and told incredible stories.

Южнее пустыни, на другом конце единственного материка планеты, тоже могли сохраниться какие-то государства, но они не давали о себе знать. To the south of the desert, at the other end of the only continent of the planet, some states could also survive, but they did not make themselves felt. Зато постоянно и неприятно давала о себе знать так называемая Островная Империя, обосновавшаяся на двух мощных архипелагах другого полушария. But the so-called Island Empire, which settled on two powerful archipelagos of the other hemisphere, constantly and unpleasantly made itself felt. Мировой Океан принадлежал ей. The World Ocean belonged to her. Радиоактивные воды бороздил огромный флот подводных лодок, вызывающе окрашенных в снежно-белый цвет, оснащенных по последнему слову истребительной техники, с бандами специально выдрессированных головорезов на борту. A huge fleet of submarines, defiantly painted snow-white, equipped with the latest fighter technology, with gangs of specially trained thugs on board, plowed the radioactive waters. Жуткие, как призраки, белые субмарины держали под страшным напряжением прибрежные районы, производя неспровоцированные обстрелы и высаживая пиратские десанты. Spooky as ghosts, white submarines kept the coastal areas under terrible tension, making unprovoked shelling and landing pirate landings. Этой белой угрозе также противостояла Гвардия. This white threat was also opposed by the Guard.

Картина всемирного хаоса и разрушения потрясла Максима. The picture of worldwide chaos and destruction shocked Maxim. Перед ним была планета-могильник, планета, на которой еле-еле теплилась разумная жизнь, и эта жизнь готова была окончательно погасить себя в любой момент. In front of him was a burial planet, a planet on which intelligent life was barely glimmering, and this life was ready to completely extinguish itself at any moment.

Максим слушал Раду, ее спокойные и страшные рассказы о том, как мать получила известие о гибели отца (отец, врач-эпидемиолог, отказался покинуть зачумленный район, а у государства в то время не было ни времени, ни возможностей бороться с чумой регулярными средствами, и на район была просто сброшена бомба); о том, как десять лет назад к столице подступили мятежники, началась эвакуация, в толпе, штурмующей поезд, затоптали бабушку, мать отца, а через десять дней умер от дизентерии младший братишка; о том, как после смерти матери она, чтобы прокормить маленького Гая и совершенно беспомощного дядюшку Каана, по восемнадцать часов в сутки работала судомойкой на пересылочном пункте, потом уборщицей в роскошном притоне для спекулянтов, потом выступала в "женских бегах с тотализатором", потом сидела в тюрьме, правда - недолго, но из-за этой тюрьмы осталась без работы и несколько месяцев просила милостыню... Maxim listened to Rada, her calm and terrible stories about how her mother received news of her father's death (his father, an epidemiologist, refused to leave the plague-ridden area, and at that time the state had neither the time nor the opportunity to fight the plague with regular means, and the area was just bombed); about how the rebels approached the capital ten years ago, the evacuation began, in the crowd storming the train, the grandmother, the mother of the father, was trampled, and ten days later the younger brother died of dysentery; about how, after the death of her mother, in order to feed little Guy and the completely helpless uncle Kaan, she worked eighteen hours a day as a dishwasher at a transit point, then as a cleaner in a luxurious brothel for speculators, then performed in the "women's betting race", then sat in prison, though not for long, but because of this prison, she was left without work and begged for alms for several months ... Максим слушал дядюшку Каана, когда-то крупного ученого, как в первый же год войны упразднили Академию Наук, составили Его Императорского Величества Академии батальон; как во время голода сошел с ума и повесился создатель эволюционной теории; как варили похлебку из клея, соскобленного с обоев; как голодная толпа разгромила зоологический музей и захватила в пищу заспиртованные препараты... Maxim listened to Uncle Kaan, once a prominent scientist, how in the very first year of the war the Academy of Sciences was abolished, and His Imperial Majesty's Academy's battalion was formed; how during the famine the creator of the evolutionary theory went mad and hanged himself; how they cooked stew from glue scraped off the wallpaper; how a hungry crowd smashed the zoological museum and seized alcohol preparations for food ...

Максим слушал Гая, его бесхитростные рассказы о строительстве башен противобаллистической защиты на южной границе, как по ночам людоеды подкрадываются к строительным площадкам и похищают воспитуемых-рабочих и сторожевых гвардейцев; как в темноте неслышными призраками нападают беспощадные упыри, полу-люди, полу-медведи, полу-собаки; слушал его восторженную хвалу системе ПБЗ, которая создавалась ценой невероятных лишений в последние годы войны, которая по сути и прекратила военные действия, защитив страну с воздуха, которая и теперь является единственной гарантией безопасности от агрессии с севера... А эти мерзавцы устраивают нападения на отражательные башни, продажная сволочь, убийцы женщин и детей, купленные на грязные деньги Хонти и Пандеи, выродки, мразь хуже всякого Крысолова... Нервное лицо Гая искажалось ненавистью. Maxim listened to Guy, his ingenuous stories about the construction of anti-ballistic defense towers on the southern border, how at night cannibals sneak up on construction sites and kidnap educated workers and sentry guards; how merciless ghouls, half-humans, half-bears, half-dogs attack in the dark like inaudible ghosts; listened to his enthusiastic praise of the PBZ system, which was created at the cost of incredible hardships in the last years of the war, which essentially stopped hostilities, defending the country from the air, which is now the only guarantee of security from aggression from the north ... And these scoundrels arrange attacks on reflective towers, corrupt bastards, murderers of women and children, bought with the dirty money of Khonti and Pandeya, degenerates, scum worse than any Pied Piper... Guy's nervous face was distorted with hatred. Здесь самое главное, говорил он, постукивая кулаком по столу, и поэтому я пошел в Гвардию, не на завод, не в поле, не в контору - в Боевую Гвардию, которая сейчас отвечает за все... This is the most important thing, he said, banging his fist on the table, and therefore I went to the Guard, not to the factory, not to the field, not to the office - to the Battle Guard, which is now responsible for everything ...

Максим слушал жадно, как страшную, невозможную сказку, тем более страшную и невозможную, что все это было на самом деле, что многое и многое из этого продолжало быть, а самое страшное и самое невозможное из этого могло повториться в любую минуту. Maxim listened greedily, like a terrible, impossible fairy tale, all the more terrible and impossible because it all really happened, that much and much of it continued to exist, and the most terrible and most impossible of it could happen again at any moment. Смешно и стыдно стало ему думать о собственных неурядицах, игрушечными сделались его собственные проблемы - какой-то там контакт, нуль-передатчик, тоска по дому, ломание рук... It was funny and ashamed for him to think about his own troubles, his own problems became toys - some kind of contact, a null transmitter, homesickness, wringing of hands ...

Грузовик круто свернул в неширокую улицу с многоэтажными кирпичными домами, и Панди сказал: "Приехали". The truck turned sharply into a narrow street with high-rise brick houses, and Pandey said: "We've arrived."