008 - 21 ФЕВРАЛЯ 2014
О.ЧИЖ: 11:11 в Москве, программа «Город от ума». Всем добрый день. Меня зовут Оксана Чиж. Говорить сегодня будем о довольно интересной теме, вы с ней встречаетесь каждый день на улицах. Мы сейчас будем говорить о стрит-арте, о граффити, о рисунках на фасадах домов, о такой вот... скажем так, несанкционированной живописи на улицах, которую вы постоянно наблюдаете. С большим удовольствием представляю сегодняшних наших гостей. Екатерина Серова, руководитель проекта «Urban Data». Добрый день.
Е.СЕРОВА: Здравствуйте.
О.ЧИЖ: И авторы проекта Street Art Map Александр Дорофеев, здравствуйте.
А.ДОРОФЕЕВ: Доброе утро.
О.ЧИЖ: И Наталия Лень, добрый Вам день.
Н.ЛЕНЬ: Добрый день.
О.ЧИЖ: Ну, вообще, тема, мне кажется, довольно интересная, потому что я не могу понять своим взглядом дилетанта, как вообще можно исследовать такую область уличного искусства, как стрит-арт, потому что где это искусство, а где это — условно — хулиганство? Как вы это исследуете как язык коммуникаций?
Н.ЛЕНЬ: Ну, мне кажется, что это можно чаще всего интуитивно лишь определить, с эстетической точки зрения, то есть, насколько граффити вписывается в контекст архитектуры, то есть, понятно, что...
О.ЧИЖ: Давайте сразу определимся: стрит-арт — это вообще любой рисунок на фасаде? Или нет?
А.ДОРОФЕЕВ: На мой взгляд любое творчество, любое художество является в некоей форме искусством, в первую очередь, с точки зрения самого художника. И дальше уже показывает время то, каким образом воспринимается это граффити аудиторией. То есть, это может быть изначально какой-то рисунок, либо тег...
О.ЧИЖ: Что значит «тег»?
А.ДОРОФЕЕВ: О классификации граффити, я думаю, мы попозже поговорим.
О.ЧИЖ: Да, попозже, давайте сначала разберемся с тем, что это такое вообще.
А.ДОРОФЕЕВ: Ну, граффити — это, на самом деле, некий язык коммуникаций в городе между сообществами, в данном случае — граффитчиков, ну, может быть, даже между сообществами людей, проживающих в одной и той же парадной, которые оставляют какие-то надписи в лифте,
О.ЧИЖ: Даже посредством рисунка, это некое сообщение, которое один член этого сообщества оставляет своей аудитории?
А.ДОРОФЕЕВ: Да.
О.ЧИЖ: Хорошо, а каким образом можно это исследовать, что это дает?
Н.ЛЕНЬ: То есть, это как диалог, диалог художника с городом. То есть, что он хочет рассказать городу, какой смысл, какой подтекст. Это политический подтекст...
А.ДОРОФЕЕВ: Социальный...
Н.ЛЕНЬ: ...социальный, то есть, наверное, можно определять стрит-арт это или нет, насыщен ли смыслом этот рисунок или это просто какое-то абстрактное слово, которое за собой ничего не несет.
О.ЧИЖ: То есть, должно быть некоторое все-таки содержание.
Н.ЛЕНЬ: Философия.
О.ЧИЖ: Философия рисунка?
Н.ЛЕНЬ: Да.
О.ЧИЖ: Так. Выясняется, что есть даже какая-то классификация у вас?
Н.ЛЕНЬ: Да.
Вообще, в стрит-арте есть несколько направлений: трафаретное граффити, стикер-арт, постеры...
О.ЧИЖ: Подожди, для нас это незнакомые слова, вам придется расшифровывать.
Н.ЛЕНЬ: Хорошо. Трафаретное граффити, то есть, когда рисунок на стену наносится при помощи заранее вырезанного контура, из картона — например. Это закрашивается краской из баллончика.
А.ДОРОФЕЕВ: Можно сказать, что, в принципе...
Н.ЛЕНЬ: Бэнкси так работал.
А.ДОРОФЕЕВ: Да, и именно современные технологии позволяют создавать очень быстро такие трафареты, потому что, создавая их на компьютере, через векторную графику, печатая...
О.ЧИЖ: Это, в общем, не очень сложно...
А.ДОРОФЕЕВ: Да, очень быстро можно сделать что-то очень интересное.
Н.ЛЕНЬ: Также существует стикер-арт, это вот разные стикеры, и легко узнать художников, потому что у них есть какие-то символы, они эти знаки расклеивают в разных местах в городе, и в разных городах, то есть, опять же, это интересно проследить — в каких точках они это делают, зачем делают. Потом — ярнбомбинг. Это обвязывание деревьев, скамеек, транспорта.
А.ДОРОФЕЕВ: Труб различных.
О.ЧИЖ: Обвязывание чем?
Н.ЛЕНЬ: На спицах или на крючках вяжут огромные...
А.ДОРОФЕЕВ: Такие шарфы.
Н.ЛЕНЬ: ...как шарфы.
О.ЧИЖ: Ну, вот есть масса таких фотографий, допустим, из Нью-Йорка, но, если честно, мне кажется, у нас это направление как-то не особенно популярно.
Н.ЛЕНЬ: Я знаю, что в Хельсинки популярно, возможно, доберется и до России.
Е.СЕРОВА: Нет, у нас это есть на Китай-городе, рядом как раз с Маросейкой. Есть несколько деревьев, которые оплетены разноцветными штучками, и есть даже магазин, в котором продаются разная пряжа, и рядом с ним какая-то скамейка украшена, ну, в общем, это скорей такой маркетинг отчасти, но это и часть уличного искусства и движение местного сообщества, не местного, а именно московского такого активистского сообщества. Были инициативы, были.
А.ДОРОФЕЕВ: В Питере мы не встречали.
Н.ЛЕНЬ: Да, в Питере нет.
О.ЧИЖ: Так, значит, есть подвид граффити, где нужно обвязать некие предметы на улице?
Н.ЛЕНЬ: Да, также есть еще мозаика, то есть, из квадратиков складывают различные рисунки на фасадах домов.
А.ДОРОФЕЕВ: В основном герои различных игр, Марио и так далее, все эти...
О.ЧИЖ: Ну, то есть, такое инициирование той графики, которая нам всем знакома с 90-х, с приставок...
Н.ЛЕНЬ: Да, да! Как раз, как будто бы из пикселей состоящий человечек.
А.ДОРОФЕЕВ: Причем в разных городах они встречаются, это тоже, на самом деле, такой...
О.ЧИЖ: Постоянный художественный признак.
А.ДОРОФЕЕВ: ...интересный объект для исследования, потому что наверняка есть некое сообщество, которое договаривается о централизованном каком-то действии по различным точкам городов.
О.ЧИЖ: Практически флэшмоб, такая организованная акция по разным городам.
Н.ЛЕНЬ: Еще в ответ на один из комментариев, который сейчас пришел. Есть такое направление как просто записи на стенах, которые не всегда несут какой-то художественный смысл, но именно непосредственно воплощают диалог художника с городом. И в Москве есть такие представители стрит-арт сообщества, например, Кирилл Кто, который очень известен своей акцией «Зачем?», когда он писал разные фразы на стенах, которые именно заставляли человека задуматься о том, что происходит, ну, в общем, такие философские вопросы на стенах домов. То же самое был еще один проект такой же из приблизительно того же сообщества, тоже там связанный с «разговорами снаружи», как переводится этот проект. И по сути, художественного смысла эти граффити не несли, но при этом они оставались граффити, поскольку они воплощали вот этот инструмент коммуникаций. Поэтому необязательно это должна быть какая-то картина на фасаде, это может быть и фраза, и может быть даже не очень красиво написанная фраза, но фраза тоже может быть граффити в определенном контексте.
О.ЧИЖ: Мне тут пришло в голову: интересно, в этом ключе является таким постоянным объектом, видимо, но только на очень узко заданную тему Стена Цоя на Арбате.
Н.ЛЕНЬ: Конечно.
Безусловно.
О.ЧИЖ: Такой мини-музей практически.
А.ДОРОФЕЕВ: Вот на ум сразу пришло такое же подобное творчество некоего питерского художника Агон Нога, который в 2011 году весной заполонил, скажем так, стены, объекты различные городские некими постерами, которые представляли собой просто большой квадрат бумаги, наклеенный на стену, с различными надписями забавного содержания, тоже достаточно глубокие. И сначала он не подписывал эти работы, тем самым вызвал такой ажиотаж и интерес к себе, но в дальнейшем он встал подписывать, кроме того, он оставлял кусочек вот этой вот площади пустым. Для того, чтобы люди что-то в ответ оставляли, разукрашивали, комментировали и так далее. И люди стали фотографировать, и сейчас у него... присылать ему. И сейчас у него достаточно мощный сайт со всеми этими...
О.ЧИЖ: Интересная форма обратной связи.
А.ДОРОФЕЕВ: Да.
О.ЧИЖ: Вообще, этот момент идентификации своего творчества на стене, он насколько у нас важен? Потому что мы звезд мирового масштаба типа Бэнкси, например, но вот людей, которые постоянно занимаются чем-то подобным в России мы не знаем совершенно. Есть ли какие-то постоянные художники, которые легко отличимы по стилю, легко отличимы по каким-то своим художественным деталям, вот если не смотреть на их подпись.
А.ДОРОФЕЕВ: Ну, я могу сказать, на самом деле, только за свой опыт, по Петроградской стороне. Вся Петроградская сторона разрисована граффити достаточно давно, последние — лет назад... десять, мне кажется... некий Олдбой, то ли это группировка, то ли это один человек. И последние два года преимущественно стали появляться мышки одного формата и в одном стиле сделанные.
О.ЧИЖ: Мышки — изображение мышки?
А.ДОРОФЕЕВ: Мышки, как бы да. Дворы-колодцы Петроградки кишат мышками, и я думаю, это некий символизм.
О.ЧИЖ: Как живые так и нарисованы?
А.ДОРОФЕЕВ: Да, да. И очень много непосредственно подписей содержания типа Zloyek и olk, то есть, люди усиленно метят, усиленно...
О.ЧИЖ: Ну, Вы знаете, это немножко напоминает такой формат записи, как «Здесь был Ваня», вот, приблизительно. То есть, важно обязательно пометить территорию.
Н.ЛЕНЬ: Ну, вот в Питере есть художник, Игорь Яновский, недавно расписал фасад дома на 8-ой Советской, вроде бы... Я знаю, что его работы, они в принципе, всегда отличаются, они такие яркие. Его работы есть на граффити-стене рядом с «Чкаловской», известная граффити-стена в Питере, рядом с заводом «Красное Знамя».
О.ЧИЖ: Хорошо. А вот тематика работ у того или иного художника, она приблизительно одна и та же, то есть, есть какие-то определенные наборы выбора тем, или как можно очертить круг?
Н.ЛЕНЬ: Скорее стилистика...
О.ЧИЖ: То есть, все-таки речь идет о том, что каждый художник стремится — так скажем — завербовать, пометить территорию именно своим стилем, речь не идет о физическом послании текста?
Н.ЛЕНЬ: Я думаю, что, скорей всего, да.
А.ДОРОФЕЕВ: Ну, возвращаясь к тому же Олдбою, я заметил недавно в том же районе стали появляться надписи формата «Старые парняги живы», то есть, возможно, после определенной паузы какой-то они начали творить...
О.ЧИЖ: Творческий отпуск брали.
А.ДОРОФЕЕВ: ...творить немножко в другом формате стилистически совершенно, потому что раньше они все-таки рисовали что-то в формате 90-х такое граффити классическое, теги такие огромные, сейчас они уже оставляют надписи конкретные.
О.ЧИЖ: Ну, вот согласитесь, что в истории со стрит-артом, особенно — в Санкт-Петербурге, откуда вы, это все-таки есть большая проблема с тем, как это вписывается в картинку города, потому что понятно, что это город со своей архитектурой, с потрясающей архитектурой, и с точки зрения обывателя, среднего возраста, или, может быть, пожилого возраста, есть некий дисбаланс между этой архитектурой и вот внезапным граффити на стене.
Н.ЛЕНЬ: Мне кажется, в Питере существует огромное количество брандмауэров, то есть, это глухих стен, огромных. И очень хочется порой насытить пространство городское какой-то информацией. Большой мощный постер на всю стену, только высокого качества. Не использовать брандмауэры для развески рекламы, которая порой очень раздражает, а наоборот, картинка, качественная картинка, которая несет в себе информацию, как взаимодействие с горожанами, которые проходят, видят, впитывают...
А.ДОРОФЕЕВ: Вот хороший пример напомнила — в Питере даже есть, проходил пару лет назад конкурс на раскраску таких брандмауэров, и я вот знаю, на Петроградке есть (НРЗБ) маленький очень, точечка, в центре — детский садик, а вокруг, по моему – около четырех или пяти брандмауэров. И на каждом из них, допустим, одна... на одном изображен очень красивый алфавит, на другом — цифры от 1 до 10, на третьем — времена года, на четвертом — что-то еще, ну, вот...
О.ЧИЖ: То есть, есть замечательные примеры, как стрит-арт просто вписывается в условия того места, где они находятся.
А.ДОРОФЕЕВ: Конечно.
О.ЧИЖ: То есть, можно разрисовать вокруг детский сад, и это будет не только логично, хорошо, весело, замечательно, красочно и так далее, но еще и нести некоторую познавательную нагрузку. Хорошо, вот цель вашего проекта при всем многообразии того рисунка, который есть на улице, она в чем?
Н.ЛЕНЬ: Ну, во-первых, так как стрит-арт — это искусство, которое живет, к сожалению, недолго, хотелось бы его как-то зафиксировать. Во-вторых...
О.ЧИЖ: Благо теперь фотосервисов в мобильных устройствах ой-ей-ей как много.
Н.ЛЕНЬ: Ой-ей-ей как много. А во-вторых, мне кажется, можно вполне анализировать информацию, которая накапливается через эти знаки городские...
А.ДОРОФЕЕВ: Многослойность.
Н.ЛЕНЬ: Многослойность. Опять же, выстраивать какие-то маршруты интересные через знаковые стрит-арт работы в городе.
А.ДОРОФЕЕВ: Отслеживать перемещения художника или целой группы в городе и понимать, пытаться понять, почему они, скажем так...
О.ЧИЖ: Переключились с одного района на другой.
А.ДОРОФЕЕВ: ...переключаются между районами, между улицами, да.
О.ЧИЖ: Похоже на работу орнитологов, которые отслеживают стаи птиц.
Н.ЛЕНЬ: Да!
О.ЧИЖ: Что-то в этом такое есть. Хорошо, а как вы анализируете эту информацию?
Н.ЛЕНЬ: Ну, пока мы ее, на самом деле, только собираем.
О.ЧИЖ: Но вы ее как-то классифицируете?
Н.ЛЕНЬ: Да, мы хотели классифицировать как раз по направлениям стрит-арта.
А.ДОРОФЕЕВ: Для начала.
Н.ЛЕНЬ: Для начала.
А.ДОРОФЕЕВ: Потом, наверное, будем предоставлять возможность просматривать некие целые карты, срезы во времени.
Н.ЛЕНЬ: Плюс — по художникам.
О.ЧИЖ: Срезы во времени — то есть? Что это нам дает? Как меняется взгляд на этот район через рисунок, или какая-то информация?
Н.ЛЕНЬ: Это получается как культурный слой, граффити, то есть, как послойная расчистка как фасаде, так можно сказать...
А.ДОРОФЕЕВ: При реставрационных работах.
Н.ЛЕНЬ: Да, при реставрационных работах, так и здесь можно будет проследить сначала работы одного художника, потом при администрации все это было закрашено, работы второго художника...
О.ЧИЖ: Если так изучать, например, какие-то древние фасады, то можно проследить, как менялись вообще художественные тенденции мира. А вот можно ли так проследить, как меняются тенденции именно в граффити? Там заметны какие-то процессы, которые реагируют на время или на обстоятельства?
А.ДОРОФЕЕВ: Безусловно.
Конечно.
Во-первых, просто эстетическое какое-то восприятие дизайна и какие-то тренды дизайна, технологические какие-то вещи...
Н.ЛЕНЬ: Политические посылы...
А.ДОРОФЕЕВ: Да, ты переключаешься на смысловую нагрузку, а именно с точки зрения художественности, ну, мы можем сравнить с наскальной графикой, и понять, каким образом все это трансформируется.
Н.ЛЕНЬ: Просто наш проект, он не так давно существует, поэтому у нас нет такой мощной базы, которую можно взять и как-то проанализировать.
А.ДОРОФЕЕВ: Big data, да, она важна, ее накапливать стоит, и я думаю, по-настоящему проанализировать это можно будет как минимум, там, через лет пять.
О.ЧИЖ: А как собираете материалы? Его присылают сами художники, люди или вы просто ходите ищите?
А.ДОРОФЕЕВ: Начиналось все достаточно банально.
Н.ЛЕНЬ: Я в социальной сети сделала пост о том, что собираю информацию по стрит-арту и по художникам, откликнулось огромное количество людей, откликнулись даже интернет-журналы. То есть, сначала мы стали собирать...
О.ЧИЖ: Просто информацию о них?
Н.ЛЕНЬ: Да, о них. И они присылали фотографии на e-mail, но потом мы поняли, что это очень сложно, таким способом, то есть, информации много, ее трудно обрабатывать. Поэтому мы решили придумать какую-то технологию, через которую можно было бы собирать это гораздо быстрее.
О.ЧИЖ: Так... и придумали, видимо, все-таки какую-то электронную базу, которая таким образом...
А.ДОРОФЕЕВ: Некую информационную систему. Так сказать, сайт, который аккумулирует, скажем так, материалы и представляет их непосредственно на карте, а технология достаточно простая...
О.ЧИЖ: Вот о ней мы уже после новостей поговорим, пришло время новостей на «Эхо Москвы».
Программа «Город от ума», 11: 35 в Москве. Напомню, в гостях у нас руководитель проекта «Urban Data» Екатерина Серова и аналитики, авторы проекта Street Art Map Наталия Лень и Александр Дорофеев, который как раз до новостей рассказывал, что удалось придумать некую технологию, которая все-таки собирала такие примеры стрит-арта и фотографии граффити, с которыми уже можно как-то работать, как-то их анализировать.
А.ДОРОФЕЕВ: Да, основная задача, на самом деле — подключить к этому процессу как можно больше людей, которые неравнодушны к этому виду искусства, поэтому технологии краудсорсинга были применены, и все желающие могут подключиться, фотографируя и выкладывая через социальные сети, такие как Instagram, в данный момент, фотографии понравившихся им граффити, просто граффити, просто достаточно пометить их хэштегом #STRT. Сама фотография будет появляться автоматически на сайте strtmap.com, это и есть название проекта Street Art Map, и там можно будет смотреть... самое главное — нужно будет не забыть включить гео...
О.ЧИЖ: Геолокацию?
А.ДОРОФЕЕВ: ...геолокацию на телефоне...
О.ЧИЖ: Чтобы привязать рисунок к определенному месту. А дальше уже, видимо, при определенной базе вы сможете дать пользователям этого сайта некоторую картинку, как глазами художника выглядит то или иное городское пространство вокруг них. Вот тут есть интересный у нас комментарий от Ильи из Архангельской области. Илья пишет: « У нас в Северодвинске одна женщина ходит по улицам и закрашивает валиком все граффити, называя это дьявольщиной». А какие курьезы бывают с вами в процессе творчества. ну. Активистка в Северодвинске, которая закрашивает валиком, это, конечно, случай единичный, но, тем не менее, мы, наверное, все понимаем, что власти-то по-разному относятся к такому виду творчества, и, наверное, оно действительно, очень недолговечно, или все-таки есть какой-то такой градус терпимости, и какие-то вещи городские структуры оставляют на своем месте?
Н.ЛЕНЬ: Я думаю, что здесь можно привести пример художника Павла Шугурова из Владивостока, который возглавил отдел дизайна городской среды мэрии во Владивостоке. Вообще, это художник, который сам занимался стрит-артом, он организовал в Питере коммьюнити «33+1», они как раз начали расписывать брандмауэры. Теперь он идеи стрит-арта пытается продвигать во Владивостоке. То есть, официально собирает, подключает граффитчиков, они расписывают...
О.ЧИЖ: Специально отведенные стены. И все счастливы.
Н.ЛЕНЬ: Да, и все счастливы, наполняет пространство городское искусством. Есть хорошие примеры.
О.ЧИЖ: Катя, а как в других городах относятся к стрит-арту?
Е.СЕРОВА: Ну, относятся по-разному, даже в пределах одного города могут относиться по-разному. Так, например, Лондон во многих рейтингах городов, самых интересных с точки зрения граффити, приводится, как один из открытых таких городов, где можно многое посмотреть, но при этом те же граффити Бэнкси, самого известного социально острого граффитчика, они исчезают постепенно со стен. И все равно граффити продолжают жить по большей части только в фотографиях и в памяти, а не на стенах города. Но при этом в Лондоне, например, это сильно влияет на саму деятельность по благоустройству, ну, и, в общем, то, что есть стрит-арт, то, что есть современное искусство, заставляет и правительство как-то к нему более позитивно относиться и как-то в это включаться.
А в других городах мира есть даже очень позитивные примеры, когда под стрит-арт отводятся отдельные пространства, которые называются mural miles и так далее, mural переводится с английского как именно рисунок вот этот. Кроме того, проводятся всякие фестивали, зачастую — при поддержке правительства. Есть даже такая в австралийском Мельбурне, есть даже управление в правительстве, которое занимается контролем и развитием сферы стрит-арта в городе, то есть, они, на самом деле, несут ту функцию, которую может нести проект проект ребят в определенный момент, потому что они стимулируют развитие граффити определенного качества и, напротив, закрашивают, допустим, какие-то на их взгляд не подходящие городской среде зарисовки на фасадах.
Но мне кажется, что в первую очередь — именно с точки зрения такого социально важного направления искусства, важно именно участие горожан и именно не контроль сверху вниз, а участие снизу вверх. И в этом плане могут помогать такие проекты. Допустим, если у ребят будет функция рейтингования фотографий, а она предусматривается, то люди будут уже включаться в то, что оценивать — вот это граффити плохое, это — хорошее. И в тот момент, когда кто-то будет закрашивать какое-то граффити, в это сообществе, которое сформируется на базе этой площадки, будет известно, что, допустим, хорошее граффити закрашено, и его можно будет либо как-то восстановить, либо проследить, чтобы впредь рядом эти граффити не закрашивались. И, напротив, если, допустим, будет выделена категория граффити, которые абсолютно точно будут отнесены к вандализму, а не к уличному искусству, будет решено сообществом, что с ними, допустим, надо бороться. Не то, чтобы их закрашивать, как минимум пропагандировать идею о том, что такие граффити впредь производить не стоит.
Ну, то есть, это такая именно идеологическая самонастройка. Когда восприятие уличного искусства становится не хаотичным и спонтанным, а действительно каким-то структурированным. Потому что есть общее представление о том, что хорошо, что плохо, и вообще, что это есть, потому что не все это знают.
О.ЧИЖ: Коллективный самоучитель граффити получается.
А.ДОРОФЕЕВ: Профилактика социального такого девиантного поведения, возможно, среди подростков.
О.ЧИЖ: А вы вот в рамках своего проекта, кстати говоря, изучали масштаб отклика на граффити? Я имею в виду — среди жителей. То есть, понятно — поддерживают, не поддерживают, нравится, не нравится, за то, чтобы они здесь были, эти рисунки, или против этого?
А.ДОРОФЕЕВ: Могу сказать только за себя — когда я иду и что-то вижу, что-то мне нравится, что-то мне в корне не нравится. В основном у меня негативная реакция возникает на откровенное... когда происходит порча фасадов.
О.ЧИЖ: А вот как определить, что это порча фасадов?
А.ДОРОФЕЕВ: Ну, если я вижу... прохожу мимо дома и вижу, что закрашивают стену, и она свежеокрашена, на следующий день там уже что-то нарисовано. Понятно, что сами художники это все отслеживают, им интересно, наоборот, что-то там нарисовать, так как, грубо говоря, можно сказать, что им подготовили холст, натянули.
О.ЧИЖ: Белый снег выпал.
А.ДОРОФЕЕВ: Да.
А по факту — могли бы стараться, могли бы все это санкционировано делать и, во-первых, не в спешке, второпях это делать, а во-вторых...
Н.ЛЕНЬ: Ну, в другой стороны — не все художники хотят санкционировано...
А.ДОРОФЕЕВ: Безусловно.
Н.ЛЕНЬ: Потому что стрит-арт и граффити — это, в первую очередь. Нелегальное искусство. Это адреналин.
О.ЧИЖ: То есть, в этом заложено определенная доля какого-то протестного настроения?
Н.ЛЕНЬ: Конечно.
О.ЧИЖ: К тому, что вот здесь рисовать нельзя — значит, я буду. Это вообще важная часть идеологии? Или она уже давно ушла в необязательную?
Н.ЛЕНЬ: Я думаю, что все равно, настоящие художники, они выверяют место, где они хотят нарисовать, на фасаде они явно не будут как-то откровенно зарисовывать барельефы, они выберут тот кусок, во-первых, им всегда важно, чтобы зритель мог прочитать, то, что они хотят донести, чтобы это красиво смотрелось в ансамбле.
О.ЧИЖ: В общем, не каждая стена подойдет...
А.ДОРОФЕЕВ: Не каждый граффитчик — настоящий художник.
О.ЧИЖ: Вот это тоже правильно, да. Потому что, конечно, вот если вы едете куда-то, скажем, на электричке, там обычно все стены, которые идут вдоль путей, они разрисованы... ну, не самым приятным эстетическим образом. Поэтому давайте все-таки стремиться к тому, чтобы картинки у нас несли какое-то содержание — и эстетическое, и, может быть, смысловое. Спасибо большое. Это была программа «Город от ума». Александр Дорофеев и Наталия Лень авторы проекта Street Art Map. Екатерина Серова, руководитель проекта «Urban Data». Оксана Чиж. Спасибо.
