Долгополов - депрессия, политика, секс втроем / вДудь (5)
И моя бабушка меня встретила, и мы поехали к ней в гости, и она такая:
«Как выступил?»
Я говорю: «Хорошо». И она такая: «Тебе заплатили?»
Я такой: «Да». Она такая: «Сколько?»
Я говорю: «Пять тысяч, бабуль».
И для меня это было потрясающе, потому что я до этого никогда не зарабатывал на комедии.
А здесь пять тысяч?!
Это… У меня не было никаких денег,
и теперь у меня есть пять тысяч?
Это… это… это…
Это на пять тысяч больше, чем у меня было.
Я говорю: «Это все мое состояние — пять тысяч».
И она такая: «О, это достаточно мало».
И я подумал: «Блядь, ты на ТНТ выступаешь?
Откуда… Почему у тебя такие критерии?»
Комики некоторые вообще не зарабатывают.
Прямо расстроился.
— У нас был однажды гость,
который сказал, что депрессии не существует.
— Да.
— Рэпер Фараон. — Да.
— Вообще, я понял, что депрессии не существует.
А как только я понял, что депрессии не существует,
очень много вопросов отпало.
— Ты не согласен с этим?
— Я думаю, что я не согласен. Я не думаю, что
у меня достаточно информации, чтобы делать такие выводы,
но, насколько я могу судить, депрессия существует, и это действительно заболевание,
которое нужно лечить.
И его важность недооценена в нашем обществе.
Соответственно, у нас большое количество самоубийств.
И самое ужасное, что в нашем обществе
это говорит не только о проблеме того, что у нас обесцениваются
заболевания психические,
но и о том, как в целом в нашем обществе
какие большие проблемы с эмпатией.
Потому что неважно — ты плохо себя чувствуешь, потому что у тебя депрессия,
или ты плохо себя чувствуешь по внешним причинам —
людям плевать, они
обесценивают твои чувства.
И я думаю, что
нужно бороться с этой проблемой.
Так что…
— У тебя бывает депрессия?
— Ну да, так как у меня биполярное расстройство,
большую часть времени я провожу в депрессии.
(музыкальная заставка)
— Все, можно начинать.
— Всем, народ, привет!
Спасибо, что пришли.
Спасибо, что пришли, я надеюсь, вам понравилось.
Не забудьте, пожалуйста, оставить официантам чаевые.
Всем хорошего вечера, пока!
— Это у меня есть несколько листочков, которые
с материалом, который я сейчас рассказываю.
У меня есть две папки.
Вот одна желтая —
это шутки, которые я сейчас рассказываю.
А есть синяя папка —
это шутки, которые
я рассказывал, но сейчас я их не рассказываю,
но я ношу их с собой всегда,
чтобы, если что, посмотреть и отсюда что-то взять,
а потом вернуть.
Вот, и у меня тут несколько листков.
Это я их достал из штанов.
Когда я постирал штаны и потом достал…
листки эти — они все стали вот такие вот все.
Привет.
Это выступление я оцениваю как…
нормальное.
Может быть, немного хуже…
хуже среднего.
Что, естественно, дело не в площадке,
не в зрителях, а во мне.
Потому что я неправильно выстроил тактику.
Но это нормально.
Поэтому мне и нравится.
В этом и заключается работа, как мне кажется.
Что я постоянно меняю материал,
вставляю новое постоянно,
старое, меняю порядки,
даже если старые блоки выстраиваются в какой-то порядок,
я все равно ломаю этот порядок
и переставляю, потому что
даже если у тебя выстроился какой-то порядок,
который тебе кажется хорошим,
я не могу…
Он у меня скоро портится,
потому что мне начинает надоедать уже этот порядок и этот материал.
И это однообразие — раз за разом ты одно и то же рассказываешь.
И я понял, что я не могу так работать.
И чтобы написать…
Допустим, когда я читаю книги,
я не могу читать одну книгу
за раз, я читаю несколько их,
чтобы переключать внимание.
Или с играми тоже так.
И с выступлениями точно так же.
Я не могу работать над одним материалом все время.
Поэтому я стараюсь чередовать их.
Сначала один сет рассказываю,
потом другой, потом возвращаюсь к старому.
И так их постоянно меняю, чтобы мне не было скучно.
Но конечно… Это важно — совершать ошибки,
но это неприятно.
Поэтому я сегодня пойду домой недовольным.
Будет не самый
веселый вечер у меня сегодня.
Но такое…
Именно такие вечера
как бы и создают этот азарт
рассказывать новое — то есть этот риск, он и появляется,
когда ты работаешь над материалом.
Ты понимаешь, что это может либо
сработать, либо не сработать, и когда
это не работает, ты очень расстраиваешься,
но когда это работает — это прямо потрясающее чувство,
чувствуешь себя…
очень клевым.
Да…
Но сегодня такой вечер, когда я чувствую себя отстойным.
И таких большинство
в комедии.
(музыкальная заставка)
— Еще одна важная тема, которую нельзя с тобой не обсудить.
Ты до недавнего времени
жил с двумя женщинами.
— Да.
— Как так получилось?
— Ну, я был женат.
Но у нас с женой были свободные отношения,
когда вы можете встречаться, с кем захотите.
— Это полиамория называется?
— Да.
И однажды я познакомился с девушкой,
мы начали встречаться, потом я познакомил свою девушку со своей женой,
у них тоже возникла симпатия, мы начали жить втроем — вот, собственно, так и произошло.
— Сколько лет вы были женаты перед этим?
— Два года, по-моему, два или три наверное.
— И это были обычные отношения?
— Ну поначалу мы начинали как моногамная пара,
но постепенно мы поняли, что нас это не особо устраивает,
и нам больше нравится, когда мы… свободные.
— А в чем была мотивация оставлять отношения, оставлять брак?
— Ну потому что мы любили друг друга.
И мы не видели в этом проблемы, то есть…
Нам не нравился этот стереотип, что…
Вы либо видитесь с разными людьми, либо расстаетесь.
Потому что мы чувствовали, что нам и друг с другом нравится.
Но нам и нравится иногда с кем-то погулять, уделить внимание другому человеку, получить внимание…
И мы поняли, что это абсолютно не проблема,
то есть, с точки зрения логики.
Это проблема уже на уровне воспитания,
то, что по инерции ты…
в некотором смысле чувствуешь ревность.
Если работать над этим, то с этим можно абсолютно просто справиться.
Но ты с этим справляешься, когда ты понимаешь, что у тебя тоже есть возможность видеться с другими людьми.
Когда ты понимаешь, что твой близкий человек идет на свидание,
ты не расстраиваешься, потому что ты понимаешь, что ты тоже идешь на свидание, все в порядке.
Ты не чувствуешь себя ущемленным, ты не чувствуешь, что тебе не хватает внимания,
ты один, ты брошеный,
потому что ты не зависишь от этого человека, это не твой человек.
Вы просто два разных человека, которым нравится быть друг с другом.
Ты не имеешь власти над ним.
Вы просто получаете удовольствие от общения друг с другом.
— Не твой в смысле он тебе не принадлежит? — Ну не твой, да.
— Это просто другой человек. — А-а.
И ты не можешь соответственно его потерять, потому что он не принадлежит тебе.
— Хоть раз ты испытывал ревность?
— Ну, за свою жизнь, конечно, много раз.
— С тех пор, как ты открыл в себе полиаморию?
— Ну, может быть, пару раз несильно,
но я с этим справлялся.
— А как это было? То есть, у тебя жена шла на свидание, а ты ревновал?
— Ну я скорее не ревновал, мне пару раз немного было некомфортно,
когда мы были вместе…
и она договаривалась о каком-то свидании, или что-то такое.
Я просил этого не делать, потому что я, скорее… Я не ревновал,
а мне, скорее, не нравилось, что когда мы вместе,
она уделяет внимание другому человеку, которого мне, ну… которого я не знаю.
Поэтому, я бы не сказал, что это ревность, просто какой-то… то есть…
Допустим, меня даже, бывает…
Я много раз говорил о том, что
когда мы просто болтали…
и если человек сидит в телефоне, меня это тоже напрягает.
— Когда ты начинал встречаться с девочкой,
и потом она стала испытывать симпатию с твоей женой…
Когда ты начинал с ней встречаться, было понятно, что у нее есть склонность к бисексуальности?
— Ну да.
— А, то есть это было ясно сразу, да?
— Да, она сразу тоже сказала, что у нее несколько партнеров.
— А, вот так.
— Вы прям жили втроем? — Ну да.
— Под одной крышей. — М-м.
— Секс — он тоже, получается, втроем?
Или когда кто как хочет?
— Ну когда как.
Ну…
да.
— Секс втроем.
Меня это всегда пугало,
потому что я, как мне кажется, ответственный человек.
Я понимал, что меня не хватит на двух девушек.
Ну вот точно не хватит сделать так, чтобы обе классно провели время.
Как ты решал этот вопрос?
(смеется)
— Почему я решал этот вопрос?
Это же не на мне на одном ответственность,
Это же общее дело, все ответственны за успех этого предприятия.
Можно использовать игрушки разные.
Можно перераспределять ответственность.
— А, то есть можно выступать модератором этой истории?
— Ну не модератором, вы можете договариваться просто, кто что делает
и кто как хочет получать удовольствие,
кому чего хочется,
кто что не хочет делать.
И вы решаете это как обычное другое занятие,
просто договариваетесь, чтобы всем было комфортно.
Ты говоришь: «Я не могу…» Вот допустим,
тебя это беспокоит, ты говоришь:
«Меня не хватит на вас двоих, я не смогу получить…
Я не смогу сделать так, чтобы вы получили удовольствие».
И они такие: «Юра, не переживай, ты чего, ты же не один.
Мы можем помочь друг другу.
Ты же не занимаешься сексом с нами двумя
в разных комнатах через перегородку.
Мы же все вместе здесь.
Эй, Юр, перестань.
Эй!
Перестань, ты слишком много на себя берешь».
— Ты просто вот описал все мои страхи, понимаешь, в этот момент.
— Что происходит в комнате, когда сразу три человека кончают?
То есть это максимальный заряд эйфории, счастья и всего остального?
— Ну вообще вот первые разы я…
прям чувствовал, из-за того, что у меня такого никогда не было,
и из-за того, что это у нас в обществе достаточно фетишизируется…
Я чувствовал, что это прям потрясающе, и я был в восторге.
Но постепенно как будто бы
ты к этому тоже привыкаешь, и это становится как обычный секс.
И ты как-то не выделяешь это.
Так же, как и обычный секс получается.
— А что фетишизируется? — Фетишизируется секс втроем.
— Типа это такой вот запретный, важный, стереотипный плод? — Да.
— Что это сложно типа…
«Ой, я не смогу уговорить свою девушку…»
(кряхтит)
«Ой, я видел это в порно».
Да.
— Парень-девушка-девушка — это понятно. — Да.
— А как бы ты ореагировал, если бы твоя жена или твоя девушка предложила «парень-девушка-парень»?
— Ну наверное я бы отказался,
потому что я гетеросексуал,
и мне наверное было бы некомфортно.
Чтобы я так близко был к чужому пенису.
Потому что я просто…
— Я просто не любитель этого. — Испугался бы, да?
— Ну нет, я бы не испугался. — Ну напрягся бы.
— Ну мне просто было бы некомфортно, ну то есть я не люблю это…
Ну… Я не гей.
Поэтому я думаю, что я бы отказался от этого.
— Угу.
— Но я думаю, что это абсолютно нормально.
— Вы расстались с женой?
— Да.
— Это недавно случилось?
— Ну уже где-то полгода, может быть.
— Почему?
— Потому что…
мы не смогли…
решить эти накопившиеся проблемы,
которые у нас копились в таких отношениях.
И к тому же, я достаточно…
человек, который
плохо контролирует свои проблемы.
Конечно, это тоже влияло на ее
состояние, поэтому
она решила…
закончить наши отношения.
— А конкретизируй.
— Ты про настроение или про что? Про гнев? — Ну да, про депрессию,
про то, что большую часть времени ничего не могу делать, возможно, я не всегда могу
реализовать ее потребности.
Возможно, я не всегда могу быть таким, каким бы она хотела, чтобы я был.
Или… я…
Депрессия — это не только
грусть, это не только беспомощность, ты не можешь встать.
Это также… часто…
раздраженность, раздражительность, злость.
Так что, да.
Я не питаю иллюзий насчет того, что
эти отношения
сохранились благодаря мне, а закончились, потому что она плохой человек.
Нет, наоборот, я был счастлив в этих отношениях,
и мне нравилось абсолютно все время, что мы провели вместе.
И эти отношения закончились, потому что она поняла, что не хочет больше это продолжать,
что я, конечно, отношусь с пониманием, и я надеюсь, что ей сейчас лучше, чем со мной.
— Но с девушкой ты остался?
— С той, которая была внутри вашего союза? — Да, да.
— Я слышал, что твоя жена очень сильно на тебя влияла?
Ну то есть, она была таким, может быть, лидером в вашей паре.
— Почему?
— Ну она была такой женщиной жесткого характера.
— Ну это вообще стереотип, который…
Я, честно говоря, не понимаю, почему. Я замечал, что
на протяжении всех наших отношений
к моей жене часто относятся негативно,
и я считал, что это беспочвенно,
— Я сейчас негативную не вкладывал окраску.
— Не, я понимаю, что ты не вкладываешь, но я замечал такое, я просто говорю об этом, что я замечал.
И начали появляться неприятные стереотипы,
