×

Мы используем cookie-файлы, чтобы сделать работу LingQ лучше. Находясь на нашем сайте, вы соглашаетесь на наши правила обработки файлов «cookie».


image

вДудь, ВИЧ в России / HIV in Russia part 1 (4)

ВИЧ в России / HIV in Russia part 1 (4)

То есть наша иммунная защита нарушается.

Ну, можем сравнить систему CD4 с органами безопасности:

если их истребить, нарушается вся система защиты.

— То есть человек начинает болеть болезнями, которые приводят к смерти? — Да.

(Дудь) В том числе теми..?

Которые, кстати, для здоровых не столь опасны,

потому что с ними справляется защитная система.

Нормальная система от них легко избавляется.

А как только нарушилась система защиты,

вот тут они уже начинают проникать и начинают буйствовать.

Опять же, пневмония, воспаление мозга и так далее.

Но начинается всё медленно — сначала какие-то поражения кожи,

и только когда иммунитет уже сильно нарушен,

вот тогда поражаются внутренние органы.

— (Дудь) У тебя СПИД? — Да.

Когда он у тебя появился?

Обнаружили его в 2000 году.

Но обнаружили ВИЧ?

Да.

А когда он превратился в СПИД?

Я не могу сказать точно, но в 2018 году.

А как так произошло, ты понимаешь? Я имею в виду, что ВИЧ превратился в СПИД.

Да.

Это халатное отношение к своему здоровью.

То есть я несколько раз ездила в Центр СПИДа.

Там надо ездить постоянно,

и прежде чем первый раз получить терапию,

надо съездить примерно десять раз.

Я на тот момент работала,

и у меня получалось: либо ехать туда

— нет денег, я не работаю, —

либо я работаю, но меня никто туда не отпустить столько раз.

[Fewer visits to the AIDS Center is possible. On average,] [it's 4 or 5. Usually, they prescribe treatment in a month] [after your first visit. Extra visits and time are required] [if the patient has many coexisting conditions —] [they need to be diagnosed before start of treatment] [because they affect the choice of medication] Basically, it was negligence.

Как ты оказалась в тюрьме?

Как и многие наркоманы.

Я употребляла наркотики.

Один наркоман другого подставляет постоянно.

Так же меня подставил знакомый наркоман, и я оказалась в тюрьме.

А подставил как именно?

Я взяла себе дозу на утро.

Он мне звонил, весь вечер звонил, уговаривал отдать ему эту дозу,

потому что он нигде не может взять.

Ему плохо, жене плохо. Ну и в итоге уговорил.

Я не могла ему её отдать бесплатно по одной простой причине:

тогда я с утра буду без денег и без дозы — будет плохо мне.

Мы с ним встретились.

Я ему отдала эту дозу.

За 1000 рублей.

— За те же деньги, за которые сама купила. — Мгм.

И... здравствуйте.

Меня приняли опера.

Это контрольная закупка была, да?

(кашляет) Да, совершенно верно.

— «Доза» — это был герыч? — Да, это был героин.

Я был наркоман профессиональный.

— Как ты зарабатывал на..? — Кражами.

Вот прям натурально воровал?

Прям по-настоящему.

А где?

Везде: начиная с карманов и заканчивая супермаркетами.

Почему ты не боишься об этом говорить? Потому что срок давности вышел?

Я никогда не боялся об этом говорить.

Мы живём в такой стране, где неужели стыдно говорить о том, что есть судимости и я крал?

— А! У тебя есть судимости! — Шесть.

Меня однажды посадили за две бутылки коньяка.

Мне дали полгода.

— Настоящей тюрьмы? — Да.

— Это единственный раз, когда ты сидел? — Нет.

— Сколько раз ты сидел? — Три раза.

— По сколько? — Ну, в общей сложности три года.

Когда в последний раз?

Две тысячи...

одиннадцатый, наверно, год.

Нет, вру. 2010-й.

Как в твоей жизни наркотики появились?

В моей жизни они появились в конце 90-х.

Я осталась сиротой.

И у меня была трёхкомнатная квартира.

— В Москве? — Да.

Знакомая моей мамы попросила, чтобы её знакомые пожили у меня какое-то время.

Она их пустить не может, места нету.

«Им сейчас жить негде.

«Пусть у тебя поживут».

Ну пусть поживут. В принципе, во-первых, я всегда отличалась

некой добротой и наивностью,

а во-вторых, ну не жалко: место есть — пожалуйста.

Они жили у меня. Через какое-то время я узнала, что они наркоманы.

Ну а я как бы на это внимания не обращала,

потому что ко мне это не относилось никоим образом.

Спустя несколько месяцев у меня случилось несколько жизненных драм подряд.

Любовная драма, бабушку похоронила.

Считая что перед этим я похоронила незадолго маму.

Вот. Ну, осталась одна.

И они потихоньку, потихоньку: «Попробуй, попробуй, попробуй, попробуй...

«С одного раза ничего не будет. Попробуй — успокоишься».

И вот в первый раз они меня укололи.

Чем?

— «Винт». — Мгм.

— Тогда в основном варили винт. — Мгм.

Это наркотик на основе «Солутана».

В течение месяцев трёх, наверно, меня кололи им постоянно.

То есть мне не давали даже прийти в себя.

А что значит «кололи»? Они заставляли это делать?

Они не заставляли. То есть я ещё в состоянии, одурманенном наркотиками,

а они уже идут со шприцом.

А-а.

То есть: «Давай, давай, давай, давай...»

А зачем они это делали?

Я так подозреваю, что это всё-таки квартира.

Хотели отжать?

Да.

Причём хотели отжать, в общем-то, не они,

а та женщина, которая попросила, чтобы они у меня пожили.

Потому что с одурманенным, ну... Винт одурманивает мозги.

И с одурманенным мозгом вывезти меня к нотариусу

и подписать документы большого труда бы не составило.

Как ты слез?

Слушай, я нашёл группу взаимопомощи и начал ходить туда.

Я никогда не хотел начинать нормальную жизнь.

Я никогда не хотел работать пять дней в неделю.

Я никогда не хотел иметь семью, кредит — ну вот что-то такое.

Я всегда хотел жить в кайф:

просыпаться в обед, пинать хуи — и вот и всё.

И максимум что я умел к 25 годам — это дёрнуть что-то.

И я, знаешь, попытался с собой договориться:

один год я не поторчу — а там посмотрим —

может быть, плана покурить, может быть, синечки, прибухнуть, ну, разрешу —

посмотрю, как вот без героина.

Потому что вот этот отрезок времени с 14 до 18 лет... Я в 18 ушёл в армию.

В армии я два года прослужил, в 20 вернулся.

И вот до 24-25 лет я торчал.

Торчал беспросветно, беспробудно.

И я жить не умел.

Более того, мне было страшно, и я не хотел даже учиться.

И я просто с собой договорился: год.

Прокрепиться год.

Так. И что ты делал? Ты ходил в..?

Я ходил на эти сраные группы. Я нашёл какую-никакую работёнку.

Я арендовал первую квартиру на свои деньги, и...

И потом у меня был срыв.

Потом у меня случился срыв.

Потом я маленько пересмотрел отношение к жизни

и понял, что на старых колёсах эта машина не едет.

Потому что я продолжал где-то жить нечестно, где-то позволял себе мелкие кражи.

Я позволял себе обманывать людей.

То есть, ну... Новая жизнь, вкратце, —

это переходить дорогу, сука, внатуре только на зелёный свет, всё.

— И когда она началась? — После срыва.

Ты можешь объяснить, как именно крутились шестерёнки в твоей башке,

что ты это решение принял?

Слушай, ну я действительно не употреблял 11 месяцев,

я действительно иногда начал испытывать гордость за себя,

когда я получал деньги, потому что я работал.

— Чё ты делал? — Я на складе работал кладовщиком.

Даже не кладовщиком. Наборщиком-грузчиком.

На складе туалетной бумаги и сраных ёбаных салфеток.

И как бы это мило ни казалось,

но я гордился, что я делаю какое-то сраное дерьмо, честное,

и получаю за это честные филки.

И я тогда в первый раз испытал жадность,

потому что, блядь, эти деньги — это такие гулькины слёзы!

С тем кутежом, с которым я привык жить, —

день в карете, два пешком —

здесь мне приходилось начинать рассчитывать бабки:

определённое количество денег мне нужно было отдать за квартиру,

определённое количество денег мне нужно отложить за проезд...

То есть прям строить свой бюджет. Да.

Я это делал впервые, и мне это понравилось.

Я прочувствовал, наверно, тот момент взрослости какой-то,

потому что этого не было раньше, это было ново.

Спустя несколько лет у меня супруг устроился на работу.

Я узнала, что они там периодически варят винт.

— Прямо на работе? — Да.

— А что это за работа?

Они работали грузчики-охранники.

То есть, соответственно, когда они оставались в ночь зарплаты, они варили.

И как-то получилось: «Давай разок, давай разок, давай разок, давай разок...»

А человек когда пробовал,

это наркоман навсегда.

То есть в голове это будет всю жизнь.

Не бывает бросивших наркоманов.

Потому что дело не в том даже, что тебя ломает, не ломает.

Дело в голове. Тебе хочется.

Раз с ними укололась, два с ними укололась.

Опять бросила. Не кололась несколько лет.

Вот. Потом захотелось самой.

Захотелось самой, купила себе героина.

Он тогда стоил дешевле.

Укололась один раз.

Ну и остатки отдала человеку, которому я знала, что он наркоман, ему нужно.

Второй раз так произошло месяцев через пять, наверно.

Потом, получилось, я вышла замуж за другого человека.

И этот человек узнал, что я кололась раньше.

Начал мне каждый день по пять раз в день говорить:

«Ты наркоманка, ты наркоманка, ты наркоманка, ты наркоманка...»

Закончилось это тем, что я на работе познакомилась с парнем,

который действительно наркоман.

Попросила, он мне купил.

Раз купил, два купил, три купил —

и я села на систему.

Сколько лет назад это было?

Это было в 2016 году.

Потом в начале 2017 я бросила.

Но ненадолго. Я бросала буквально месяца на четыре.

— «Сесть на систему» значит колоться каждый день? — Да.

Причём не раз.

Можно ли работать в таком состоянии?

Работать можно, но получается это очень мало у кого.

Это единицы. В основном наркоманы воруют.

— Воруют? — Да.

Как та зарабатывала, чтобы было на что колоться?

Я работала.

— Что ты делала? — Я торговала пивом, разливным.

Мы наблюдаем за ним — и это бешеный абсолютно чувак.

Как ты это воспринимаешь, как его вторая половина?

Ты знаешь, я его очень уважаю.

Потому что ко всем своим вот этим хобби, увлечениям и образу жизни

он как-то очень органично приклеивает ещё и пользу.

Я не могу сказать, что только за это я его люблю.

Это вообще не очень понятно, почему мы вместе. Правда.

Но используя свой важный, сложный, тяжёлый жизненный опыт,

он умудряется помогать другим.

То есть вот он сейчас утром поехал покатался на вейке,

или тогда когда у него есть время,

потом пошёл и просто какого-то чувака вытащил, рассказал ему, что:

«Блин, иди протестируйся», — или:

«На тебе вот сертификат в аптеку, купи себе шприцев, чтобы не заразиться», —

или: «Блин, ты вичёвый, давай я тебя свожу в СПИД Центр».

И это постоянно.

Он свой опыт использует для того, чтобы людям со схожим опытом

как-то помочь по-настоящему.

И они бы не слушали, эти чуваки, ни меня, ни тебя,

ни кого-то более, может быть, цивильного или в бабочке и очках.

— А он человек... — Из их мира? — Конечно!

Потому что он был наркошей?

Смущало ли тебя когда-нибудь, что он был наркошей?

— Да тоже нет. Ну и... — Бывших же просто не бывает?

Фух! Сложный вопрос.

Я осознаю, что я не готова, наверное, жить в одном месте

с человеком, находящимся в активном употреблении,

если он не готов с этим ничего делать.

Будучи, опять же, погружённой в тему,

я примерно понимаю, что можно сделать, чтобы прекратить употребление.

И если бы человек, живший со мной в одной квартире,

ничего бы не предпринимал, мы бы разъехались.

Я надеюсь, что он продержится в чистоте как можно дольше.

Мне бы хотелось дожить с ним до старости, дорастить детей,

чтобы они вышли и уже наконец-то ушли,

чтобы можно было спокойно валяться на кровати

и не париться, кто там на кормлен, напоен, пришёл, не пришёл.

Это перспектива очень далёкая.

И это значит, что ему ещё лет 20 надо как-то продержаться.

Потому что иначе очень плохо будет, я думаю. Тяжело.

Это был шок. Это было отрицание.

Я сбежала из больницы.

Я ездила в ещё несколько мест,

сдавала кровь на анализы.

Поверить в то, что у меня СПИД, я не могла — ну, не СПИД, а ВИЧ — очень долго.

Как он у тебя оказался, ты понимаешь?

Я думаю, что благодаря вот этим людям,

которые подсадили меня изначально на винт,

потому что насколько я узнала, мужчина,

там были мужчина и женщина, они представлялись семейной парой,

мужчина умер после этого где-то через полгода.

И у него был СПИД.

Извини за уточнение, но речь про общую иголку или про половые связи?

Речь идёт про общую иглу.

То есть вы кололись одной и той же иголкой?

Я думаю, да, потому как я, скажем так, не отслеживала этот момент.

Ко мне просто приходили с иголкой и говорили: «Давай руку».

Так как они не были особо обеспечены, скажем так,

и плюс они были уже, ну,

те, про которых говорят «конченые наркоманы»,

то я думаю, да, это через общую иглу.

Этот выпуск посмотрит несколько миллионов подростков.

Какие одну, две, три главные вещи из сексуального просвещения они должны знать?

Презервативы.

Никаких наркотиков через иглу.

Игла вообще запрещена. Любая.

Всё?

Ну, этого достаточно?

Для... И регулярное тестирование. Можно самотестирование.

От всех заболеваний, передающихся половым путём.

И важно очень понимать, что все заболевания, передающиеся половым путём,

они все либо лечатся,

в смысле либо излечиваются целиком,

либо прекрасно с ними живёшь, как с ВИЧ.

Когда ты узнала про ВИЧ, ты понимала разницу,

разницу между ВИЧ и СПИД?

Что ВИЧ — это вещь, с которой можно жить всю жизнь..?

Нет.

На тот момент не понимала.

Спустя, наверно, года три-четыре я начала более глубоко изучать этот процесс:

что такое ВИЧ и что такое СПИД,

как он передаётся,

как с ним жить — что можно, что нельзя.

Тогда вот уже начала понимать это.

То, что в принципе я такой же человек, как и все.

Меры предохранения мне нужны не такие уж и большие.

ВИЧ в России / HIV in Russia part 1 (4) HIV in Russland / HIV in Russland Teil 1 (4) HIV in Russia / HIV in Russia part 1 (4) Le VIH en Russie / Le VIH en Russie partie 1 (4)

То есть наша иммунная защита нарушается.

Ну, можем сравнить систему CD4 с органами безопасности:

если их истребить, нарушается вся система защиты.

— То есть человек начинает болеть болезнями, которые приводят к смерти? — Да.

(Дудь) В том числе теми..?

Которые, кстати, для здоровых не столь опасны,

потому что с ними справляется защитная система.

Нормальная система от них легко избавляется.

А как только нарушилась система защиты,

вот тут они уже начинают проникать и начинают буйствовать.

Опять же, пневмония, воспаление мозга и так далее.

Но начинается всё медленно — сначала какие-то поражения кожи,

и только когда иммунитет уже сильно нарушен,

вот тогда поражаются внутренние органы.

— (Дудь) У тебя СПИД? — Да.

Когда он у тебя появился?

Обнаружили его в 2000 году.

Но обнаружили ВИЧ?

Да.

А когда он превратился в СПИД?

Я не могу сказать точно, но в 2018 году.

А как так произошло, ты понимаешь? Я имею в виду, что ВИЧ превратился в СПИД.

Да.

Это халатное отношение к своему здоровью.

То есть я несколько раз ездила в Центр СПИДа.

Там надо ездить постоянно,

и прежде чем первый раз получить терапию,

надо съездить примерно десять раз.

Я на тот момент работала,

и у меня получалось: либо ехать туда

— нет денег, я не работаю, —

либо я работаю, но меня никто туда не отпустить столько раз.

[Fewer visits to the AIDS Center is possible. On average,] [it's 4 or 5. Usually, they prescribe treatment in a month] [after your first visit. Extra visits and time are required] [if the patient has many coexisting conditions —] [they need to be diagnosed before start of treatment] [because they affect the choice of medication] Basically, it was negligence.

Как ты оказалась в тюрьме?

Как и многие наркоманы.

Я употребляла наркотики.

Один наркоман другого подставляет постоянно.

Так же меня подставил знакомый наркоман, и я оказалась в тюрьме.

А подставил как именно?

Я взяла себе дозу на утро.

Он мне звонил, весь вечер звонил, уговаривал отдать ему эту дозу,

потому что он нигде не может взять.

Ему плохо, жене плохо. Ну и в итоге уговорил.

Я не могла ему её отдать бесплатно по одной простой причине:

тогда я с утра буду без денег и без дозы — будет плохо мне.

Мы с ним встретились.

Я ему отдала эту дозу.

За 1000 рублей.

— За те же деньги, за которые сама купила. — Мгм.

И... здравствуйте.

Меня приняли опера.

Это контрольная закупка была, да?

(кашляет) Да, совершенно верно.

— «Доза» — это был герыч? — Да, это был героин.

Я был наркоман профессиональный.

— Как ты зарабатывал на..? — Кражами.

Вот прям натурально воровал?

Прям по-настоящему.

А где?

Везде: начиная с карманов и заканчивая супермаркетами.

Почему ты не боишься об этом говорить? Потому что срок давности вышел?

Я никогда не боялся об этом говорить.

Мы живём в такой стране, где неужели стыдно говорить о том, что есть судимости и я крал?

— А! У тебя есть судимости! — Шесть.

Меня однажды посадили за две бутылки коньяка.

Мне дали полгода.

— Настоящей тюрьмы? — Да.

— Это единственный раз, когда ты сидел? — Нет.

— Сколько раз ты сидел? — Три раза.

— По сколько? — Ну, в общей сложности три года.

Когда в последний раз?

Две тысячи...

одиннадцатый, наверно, год.

Нет, вру. 2010-й.

Как в твоей жизни наркотики появились?

В моей жизни они появились в конце 90-х.

Я осталась сиротой.

И у меня была трёхкомнатная квартира.

— В Москве? — Да.

Знакомая моей мамы попросила, чтобы её знакомые пожили у меня какое-то время.

Она их пустить не может, места нету.

«Им сейчас жить негде.

«Пусть у тебя поживут».

Ну пусть поживут. В принципе, во-первых, я всегда отличалась

некой добротой и наивностью,

а во-вторых, ну не жалко: место есть — пожалуйста.

Они жили у меня. Через какое-то время я узнала, что они наркоманы.

Ну а я как бы на это внимания не обращала,

потому что ко мне это не относилось никоим образом.

Спустя несколько месяцев у меня случилось несколько жизненных драм подряд.

Любовная драма, бабушку похоронила.

Считая что перед этим я похоронила незадолго маму.

Вот. Ну, осталась одна.

И они потихоньку, потихоньку: «Попробуй, попробуй, попробуй, попробуй...

«С одного раза ничего не будет. Попробуй — успокоишься».

И вот в первый раз они меня укололи.

Чем?

— «Винт». — Мгм.

— Тогда в основном варили винт. — Мгм.

Это наркотик на основе «Солутана».

В течение месяцев трёх, наверно, меня кололи им постоянно.

То есть мне не давали даже прийти в себя.

А что значит «кололи»? Они заставляли это делать?

Они не заставляли. То есть я ещё в состоянии, одурманенном наркотиками,

а они уже идут со шприцом.

А-а.

То есть: «Давай, давай, давай, давай...»

А зачем они это делали?

Я так подозреваю, что это всё-таки квартира.

Хотели отжать?

Да.

Причём хотели отжать, в общем-то, не они,

а та женщина, которая попросила, чтобы они у меня пожили.

Потому что с одурманенным, ну... Винт одурманивает мозги.

И с одурманенным мозгом вывезти меня к нотариусу

и подписать документы большого труда бы не составило.

Как ты слез?

Слушай, я нашёл группу взаимопомощи и начал ходить туда.

Я никогда не хотел начинать нормальную жизнь.

Я никогда не хотел работать пять дней в неделю.

Я никогда не хотел иметь семью, кредит — ну вот что-то такое.

Я всегда хотел жить в кайф:

просыпаться в обед, пинать хуи — и вот и всё.

И максимум что я умел к 25 годам — это дёрнуть что-то.

И я, знаешь, попытался с собой договориться:

один год я не поторчу — а там посмотрим —

может быть, плана покурить, может быть, синечки, прибухнуть, ну, разрешу —

посмотрю, как вот без героина.

Потому что вот этот отрезок времени с 14 до 18 лет... Я в 18 ушёл в армию.

В армии я два года прослужил, в 20 вернулся.

И вот до 24-25 лет я торчал.

Торчал беспросветно, беспробудно.

И я жить не умел.

Более того, мне было страшно, и я не хотел даже учиться.

И я просто с собой договорился: год.

Прокрепиться год.

Так. И что ты делал? Ты ходил в..?

Я ходил на эти сраные группы. Я нашёл какую-никакую работёнку.

Я арендовал первую квартиру на свои деньги, и...

И потом у меня был срыв.

Потом у меня случился срыв.

Потом я маленько пересмотрел отношение к жизни

и понял, что на старых колёсах эта машина не едет.

Потому что я продолжал где-то жить нечестно, где-то позволял себе мелкие кражи.

Я позволял себе обманывать людей.

То есть, ну... Новая жизнь, вкратце, —

это переходить дорогу, сука, внатуре только на зелёный свет, всё.

— И когда она началась? — После срыва.

Ты можешь объяснить, как именно крутились шестерёнки в твоей башке,

что ты это решение принял?

Слушай, ну я действительно не употреблял 11 месяцев,

я действительно иногда начал испытывать гордость за себя,

когда я получал деньги, потому что я работал.

— Чё ты делал? — Я на складе работал кладовщиком.

Даже не кладовщиком. Наборщиком-грузчиком.

На складе туалетной бумаги и сраных ёбаных салфеток.

И как бы это мило ни казалось,

но я гордился, что я делаю какое-то сраное дерьмо, честное,

и получаю за это честные филки.

И я тогда в первый раз испытал жадность,

потому что, блядь, эти деньги — это такие гулькины слёзы!

С тем кутежом, с которым я привык жить, —

день в карете, два пешком —

здесь мне приходилось начинать рассчитывать бабки:

определённое количество денег мне нужно было отдать за квартиру,

определённое количество денег мне нужно отложить за проезд...

То есть прям строить свой бюджет. Да.

Я это делал впервые, и мне это понравилось.

Я прочувствовал, наверно, тот момент взрослости какой-то,

потому что этого не было раньше, это было ново.

Спустя несколько лет у меня супруг устроился на работу.

Я узнала, что они там периодически варят винт.

— Прямо на работе? — Да.

— А что это за работа?

Они работали грузчики-охранники.

То есть, соответственно, когда они оставались в ночь зарплаты, они варили.

И как-то получилось: «Давай разок, давай разок, давай разок, давай разок...»

А человек когда пробовал,

это наркоман навсегда.

То есть в голове это будет всю жизнь.

Не бывает бросивших наркоманов.

Потому что дело не в том даже, что тебя ломает, не ломает.

Дело в голове. Тебе хочется.

Раз с ними укололась, два с ними укололась.

Опять бросила. Не кололась несколько лет.

Вот. Потом захотелось самой.

Захотелось самой, купила себе героина.

Он тогда стоил дешевле.

Укололась один раз.

Ну и остатки отдала человеку, которому я знала, что он наркоман, ему нужно.

Второй раз так произошло месяцев через пять, наверно.

Потом, получилось, я вышла замуж за другого человека.

И этот человек узнал, что я кололась раньше.

Начал мне каждый день по пять раз в день говорить:

«Ты наркоманка, ты наркоманка, ты наркоманка, ты наркоманка...»

Закончилось это тем, что я на работе познакомилась с парнем,

который действительно наркоман.

Попросила, он мне купил.

Раз купил, два купил, три купил —

и я села на систему.

Сколько лет назад это было?

Это было в 2016 году.

Потом в начале 2017 я бросила.

Но ненадолго. Я бросала буквально месяца на четыре.

— «Сесть на систему» значит колоться каждый день? — Да.

Причём не раз.

Можно ли работать в таком состоянии?

Работать можно, но получается это очень мало у кого.

Это единицы. В основном наркоманы воруют.

— Воруют? — Да.

Как та зарабатывала, чтобы было на что колоться?

Я работала.

— Что ты делала? — Я торговала пивом, разливным.

Мы наблюдаем за ним — и это бешеный абсолютно чувак.

Как ты это воспринимаешь, как его вторая половина?

Ты знаешь, я его очень уважаю.

Потому что ко всем своим вот этим хобби, увлечениям и образу жизни

он как-то очень органично приклеивает ещё и пользу.

Я не могу сказать, что только за это я его люблю.

Это вообще не очень понятно, почему мы вместе. Правда.

Но используя свой важный, сложный, тяжёлый жизненный опыт,

он умудряется помогать другим.

То есть вот он сейчас утром поехал покатался на вейке,

или тогда когда у него есть время,

потом пошёл и просто какого-то чувака вытащил, рассказал ему, что:

«Блин, иди протестируйся», — или:

«На тебе вот сертификат в аптеку, купи себе шприцев, чтобы не заразиться», —

или: «Блин, ты вичёвый, давай я тебя свожу в СПИД Центр».

И это постоянно.

Он свой опыт использует для того, чтобы людям со схожим опытом

как-то помочь по-настоящему.

И они бы не слушали, эти чуваки, ни меня, ни тебя,

ни кого-то более, может быть, цивильного или в бабочке и очках.

— А он человек... — Из их мира? — Конечно!

Потому что он был наркошей?

Смущало ли тебя когда-нибудь, что он был наркошей?

— Да тоже нет. Ну и... — Бывших же просто не бывает?

Фух! Сложный вопрос.

Я осознаю, что я не готова, наверное, жить в одном месте

с человеком, находящимся в активном употреблении,

если он не готов с этим ничего делать.

Будучи, опять же, погружённой в тему,

я примерно понимаю, что можно сделать, чтобы прекратить употребление.

И если бы человек, живший со мной в одной квартире,

ничего бы не предпринимал, мы бы разъехались.

Я надеюсь, что он продержится в чистоте как можно дольше.

Мне бы хотелось дожить с ним до старости, дорастить детей,

чтобы они вышли и уже наконец-то ушли,

чтобы можно было спокойно валяться на кровати

и не париться, кто там на кормлен, напоен, пришёл, не пришёл.

Это перспектива очень далёкая.

И это значит, что ему ещё лет 20 надо как-то продержаться.

Потому что иначе очень плохо будет, я думаю. Тяжело.

Это был шок. Это было отрицание.

Я сбежала из больницы.

Я ездила в ещё несколько мест,

сдавала кровь на анализы.

Поверить в то, что у меня СПИД, я не могла — ну, не СПИД, а ВИЧ — очень долго.

Как он у тебя оказался, ты понимаешь?

Я думаю, что благодаря вот этим людям,

которые подсадили меня изначально на винт,

потому что насколько я узнала, мужчина,

там были мужчина и женщина, они представлялись семейной парой,

мужчина умер после этого где-то через полгода.

И у него был СПИД.

Извини за уточнение, но речь про общую иголку или про половые связи?

Речь идёт про общую иглу.

То есть вы кололись одной и той же иголкой?

Я думаю, да, потому как я, скажем так, не отслеживала этот момент.

Ко мне просто приходили с иголкой и говорили: «Давай руку».

Так как они не были особо обеспечены, скажем так,

и плюс они были уже, ну,

те, про которых говорят «конченые наркоманы»,

то я думаю, да, это через общую иглу.

Этот выпуск посмотрит несколько миллионов подростков.

Какие одну, две, три главные вещи из сексуального просвещения они должны знать?

Презервативы.

Никаких наркотиков через иглу.

Игла вообще запрещена. Любая.

Всё?

Ну, этого достаточно?

Для... И регулярное тестирование. Можно самотестирование.

От всех заболеваний, передающихся половым путём.

И важно очень понимать, что все заболевания, передающиеся половым путём,

они все либо лечатся,

в смысле либо излечиваются целиком,

либо прекрасно с ними живёшь, как с ВИЧ.

Когда ты узнала про ВИЧ, ты понимала разницу,

разницу между ВИЧ и СПИД?

Что ВИЧ — это вещь, с которой можно жить всю жизнь..?

Нет.

На тот момент не понимала.

Спустя, наверно, года три-четыре я начала более глубоко изучать этот процесс:

что такое ВИЧ и что такое СПИД,

как он передаётся,

как с ним жить — что можно, что нельзя.

Тогда вот уже начала понимать это.

То, что в принципе я такой же человек, как и все.

Меры предохранения мне нужны не такие уж и большие.