Архетип Тени - Основы Юнгианской психологии - 04
Робустивная конституция – это приземистый, широкоплечий, кряжистый такой, квадратный. Ну и если говорить о психологическом наследии неандертальцев, то вот тут вот еще интереснее, потому что так как описывает Поршнев психологическое наследие палеоантропов в психике неоантропов-кроманьонцев, то очень это похоже на описанный Чезаре Ламбразо психотип врожденного преступника. Или, как пишет об этом Леопольд Сонди, радикал Каина, или как сейчас используется термин, социопат, социопатическое личность. Так вот что интересно, что когда Поршнев описывает психологические особенности палеоантропов, то если мы соотносим это с тем, что Юнг раскрывает нам как коллективную теорию, мы обнаруживаем то, что оба великих ученых говорят об одном и том же, только разными терминами. Это одна из гипотез, которая объясняет, как в человеческой психике появилась коллективная тень.
Существуют и другие гипотезы, мы их сейчас не будем приводить, хотя это очень интересная тема на некоторых обучающих семинарах, мы как раз уделяем этому достаточно внимания. Самое важное для нас сейчас, что коллективная архаическая тень – это великая сила целостности, единства, внутренней интеграции. Это сила, с которой человеку, опираясь на сознание, здравый смысл, логику, причинно-следственные связи, взаимодействовать очень трудно, потому что она основана на совершенно иных принципах. Это принципы паралогии, принципы магической синхронии, принципы творческого хаоса, даже можно сказать, что это соответствует такой интересной сейчас в философской школе, как философия абсурда.
Даже есть такая дисциплина, которая называется абсурдология, и недаром профессор Поршнев, когда характеризует психику палеоантропов, он приводит такую интересную фразу – логика – это невыполнение правил абсурда. Вот когда неоантропы отказались следовать принципам и правилам абсурда, появилась логика. Но о чем говорит эта фраза? Что логика и абсурд – это два разных уровня смысла, каждый со своими правилами.
Сам Поршнев исследует все это в контексте речи. У него есть очень интересное исследование о том, какой была речь палеоантропов и какой она стала у неоантропов. И разработки нашего великого советского ученого мы используем и в нашей работе с тением, потому что тот язык, на котором мы общаемся с тением, тот язык, на котором вообще с ней возможно конструктивное общение, он принципиально отличается от привычной нам фонетической, символической, абстрактной речи. И этим языком мы будем овладевать с вами в рамках нашей программы. Еще следует отметить, что таким терминологическим коррелянтом понятия «тень» является термин, который использует широко очень Юнг в своих работах, термин, который пришел в Юнгианскую психологию из антропологии, а в свою очередь антропология заимствовала его из богословия и эзотерики. Это латинское слово «нумен», «нумен» или по-другому еще «ноумен».
В верованиях древних культур понятие «нумен» означает «нечеловеческую сущность». Вот те самые хтонические создания, которые из архетипических фигур особенно ярко, вот эти ноуменальные сущности представлены в свите Гикаты, и сама Гиката, она олицетворение вот этого вот «нумена», этой хтоничности. Как мы знаем из мифов, Гиката была повелительницей ночных чудовищ.
Все эти кошмарные создания, вампиры, оборотни, бурдалаки, все это антропоморфное и териоморфное многообразие форм, желаний, способов бытия, вот это все характеристики ноумена. Обратите внимание, что те чудовища, которые являются наиболее известными ноуменальными образами, они не являются ни человеческими, ни звериными. В них присутствуют и антропоморфные, и зооморфные черты, но они не являются определяющими. Как говорил профессор Поршнев, палеоантроп — это не зверь и не человек, это нечто третье. Точно так же и вот эти вот ноуменальные образы.
Ни антропоморфные, ни зооморфные черты не являются в них ведущими, ведущим в них является нечто третье. То, что на человеческом языке объяснить очень непросто. Нам приходится прибегать к каким-то метафорам, опять таки заимствованным из философских категорий абсурда. Так или иначе, все это сводится к хаосу. Поэтому то, что мы можем определенно сказать, что ахаическая коллективная тень, темная самость — это стихия хаоса, это смысловая категория абсурда. Это то, что наделено характеристиками целостности, динамичности, амбивалентности и перманентности, то есть постоянной, не сдерживаемой активности.
Разумеется, может возникнуть, да и наверняка возник, закономерный вопрос, а какой смысл погружаться в такую темную, труднопостижимую, да и к тому же опасную область бытия, как выясняется, бытия даже нечеловеческого. Не будет ли более разумным оставаться человеком на человеческой территории, согласно вот этим словам греческого философа, в пределах меры того, что есть человек и в пределах тех вещей, которым человек может применить свою меру? Ну вопрос является бесполезным на самом деле, поскольку существование тени, влияние ее на человека, на его бытие и индивидуальное, и коллективное, это факт, который невозможно ни отрицать, ни проигнорировать.
