Валерий Соловей — Особое мнение — Эхо Москвы, 24.02.2017
К. Ларина ― Начинаем программу «Особое мнение». Добрый вечер. В студии ведущая Ксения Ларина. И в нашей студии отвечает на мои и ваши вопросы наш сегодняшний гость эксперт, политолог, профессор МГИМО Валерий Соловей. Здравствуйте.
В. Соловей ― Здравствуйте, Ксения.
К. Ларина ― Мимо Америки не можем пройти. Поскольку ширится список разочарований в новом президенте. Буквально мы сейчас в новостях слышали очередное заявление Трампа по поводу ядерного вооружения. По поводу достаточно скептического отношения к договору СНВ-3. Как в этой связи стратегия будет меняться политическая со стороны России. Это получается на переправе менять не только коней, а уже какие-то готовые модели. Наверняка которые были сформулированы помощниками президента.
В. Соловей ― Вы правы, но стратегия эта изменилась еще 2-3 недели назад в сторону значительно большей настороженности по отношению к Трампу и американской политике. И в сторону понимания того, что особо рассчитывать сейчас ни на что не приходится. Причем с точки зрения Кремля Трамп просто оказался не очень сильным президентом, против него зато выступила мощная коалиция. Он обладает какими-то удивительным свойством создавать врагов повсюду, чуть ли ни на пустом месте. Поэтому надеяться на его широковещательные заявления, сказанные во время президентской гонки еще и в начале самом президентства в отношении России, не стоит. Поэтому Россия должна идти своим курсом, как она шла. Курс России это выжидать. Выжидать, пока Запад образумится и начнет с нами договариваться. Это первое. И второе. Вместе с тем, насколько я знаю, среди тех, кого называют российской элитой, там есть, конечно, некоторая растерянность. Потому что с Трампом, как бы мы ни отнекивались, были связаны очень большие надежды. Нам казалось, что вот мы вытащили ту карту в прямом и переносном смысле, которая нам сейчас поможет решить все наши проблемы. Ожидать, адаптироваться к новой ситуации это все малоприятно.
К. Ларина ― Там может быть какие-то договоренности еще были. Которые он действительно нарушает. Или это наши мечты.
В. Соловей ― Я очень сомневаюсь, что могли быть такие договоренности. Это скорее уже медийные фантазии. Это нормально для современного мира приписывать то, что было, то, чего не было, из каких-то ничтожных фактов раздувать гипотезы. Это все практика. То, что постправдой называют. Люди верят, а правда это или нет, уже не имеет никакого значения. Это главное. Так что, консультации идут, Трамп дал понять и его пресс-секретарь постоянно дает понять, что вот было бы неплохо договориться о совместной борьбе с терроризмом. Но для России ведь главное не воевать вместе с Америкой против терроризма, хотя само по себе это очень привлекательная, символически выигрышная картинка. А получить что-то взамен. А получить что-то взамен это контроль над постсоветским пространством. Ну за исключением Прибалтики.
К. Ларина ― Рассчитывает на это всерьез Владимир Путин.
В. Соловей ― Я могу сказать – да. Надежды на это были и это цель. Не надо здесь экивоками обходиться, это одна из главных целей внешней политики России – получить контроль или право вето в отношении постсоветского пространства. За исключением Прибалтики. В первую очередь в отношении Украины. Это означает, что все важные решения Украины в ее взаимоотношениях с Западом не должны обходиться без кремлевского мнения. И все это знают. Это не секрет. Но нам казалось, что мы уже близки к этому.
К. Ларина ― А сейчас разве не близки к этому. В конце концов, мы прекрасно понимаем, что сейчас в Америке действительно некий такой общественный раздрай. Там действительно есть проблемы, которые придется решать и обществу, и новой президентской администрации. И конгресса естественно. Поэтому действительно можно тут под шумок проскочить что называется, когда не до нас.
В. Соловей ― Вы знаете, не получается. Потому что есть очень мощный антироссийский консенсус в истеблишменте. Причем он носит надпартийный характер, потому что скандалы раздувают отнюдь не только демократы. А раздувают и республиканцы. Поэтому не получается. Даже если Западу Украина поднадоела, это правда, они ее не хотят бросать на произвол судьбы. Тем не менее, они ее бросать не хотят. И поэтому не получается договориться.
К. Ларина ― Тем не менее, тогда еще одна новость, которую сегодня обсуждают. Очень интересная. Даже вчерашняя. Это неожиданный рост популярности Путина в Америке. Как я поняла по их исследованиям, рейтинг одобрения президента Путина в США достиг максимума за последние 14 лет. Чем вы это объясняете?
В. Соловей ― Я это объясняю очень простой вещью. Мачизм привлекателен.
К. Ларина ― То есть они сами еще это раздувают.
В. Соловей ― Конечно. Вы возьмите западные медиа. Они представляют Путина как самую демоническую фигуру современного мира. Телевидение, кино сделали образ злодея, а он действительно почти киношный сейчас злодей, привлекательным. Это человек, который может все. Может в Америке избрать президента, может то, он может взламывать по приказу сайты. Он вмешивается в выборы в Европе. Это же конечно привлекает симпатии к такому человеку. Это сугубо медийный фантазм. Фантом. Потому что те, кто в теме знают, что это очень далеко от реальности. Но медиа сами накачали.
К. Ларина ― Зачем? Может это Путин и заказывает.
В. Соловей ― Это кстати еще один аргумент в эту копилку фантазмов. Нет, на самом деле люди нуждаются в персонификации зла. Если они хотят чтобы был злодей, это должно быть не просто некое абстрактное зло, глобальная бедность, потепление, а оно должно быть названо. Как Саддам Хусейн. Но он мелкая фигура. Усама Бен Ладен. Который был тоже мистифицирован. Мелко. Здесь некая такая глобальная личность. В этом есть просто потребность человеческой психики. То есть журналисты в данном случае действуют как простые обыватели. Им это тоже интересно и им это выгодно, чтобы зло, некое мистифицированное зло было персонифицировано. Названо по фамилии.
К. Ларина ― На самом деле вы абсолютно правы, при всем том, как они изображают в достаточно сатирическом буффонадном виде во всех пародиях…
В. Соловей ― Сквозит скрытое восхищение.
К. Ларина ― Безусловно, в этом есть некая героизация. Потому что он все равно вы правы. Он мачо, такой полуголый, такой красавец. Бесстрашный, смелый. С таким брутальным юмором.
В. Соловей ― Бросает вызов всем условностям. Всем институтам. Слушайте, ну разве такой человек не привлекателен. Конечно, втайне многие наверное испытывают зависть, даже западные политики.
К. Ларина ― Я все-таки не понимаю, почему. Я вспоминаю даже в наших программах «Куклы», когда он только появился, из-за чего их и закрыли. По сути, за то, что изображали его достаточно неприятным маленьким человечком. Злобным. И завистливым и желчным. Это конечно оскорбительный был образ. Крошка Цахес вспомните.
В. Соловей ― Сейчас его изображают совсем иначе. Это фигура действительно вселенского масштаба. Мирового, безусловно. Который оказывает влияние буквально на все, если послушать западное телевидение, почитать газеты.
К. Ларина ― Он везде.
В. Соловей ― Он во всем, что бы ни случилось и может случиться, везде видят даже не руку Кремля как в советское время, помните американцы: рука Кремля, КГБ. Это лично Путин. Я не сомневаюсь, что он получает от этого эмоциональное удовольствие.
К. Ларина ― Фортовый действительно как говорят. Везет ему.
В. Соловей ― Вы знаете, да. Это чувство, которое испытывает его окружение, которое сопровождает его всю его политическую карьеру, по крайней мере, с начала нулевых голов, люди в окружении говорят, что ему всегда во всем везло. И тогда Трамп был избран президентом, чего вообще не ожидали, честно скажу, мне говорили, вот видишь, и в этот раз ему повезло. Особенно после брекзита избрание Трампа, мигрантского кризиса, ну если бы еще, допустим, Фийон победил во Франции, Ле Пен не имеет шансов. То все. Понимаете.
К. Ларина ― Весь мир у твоих ног.
В. Соловей ― Он что хочет, то и делает. И удача сама тебя обнимает.
К. Ларина ― Возвращаемся в программу «Особое мнение». Я хотела вопрос по поводу уже нашей жизни. Не секрет, что у нас выборы в 2018 году президентские. Есть ли у вас ощущение от работы новой администрации президента. Я имею в виду во главе с Сергеем Кириенко. Они же должны как-то миру предъявить уже какие-то свои новые стратегии. Для чего они там сели. Есть какие-то уже свидетельства какой-то новой политики. Обновленной.
В. Соловей ― Свидетельства, конечно же, новой политики есть, и к числу таких свидетельств относится отнюдь не только назначение губернаторов. Потому что роль в выборе новых кандидатур Кириенко была практически нулевой. Он просто только процесс обеспечивал. А за выбором кандидатур стояли другие группировки влияния. Сергей Владиленович единственное, что хочет получить право назначить губернатором, посоветовать губернатора Нижегородской области. А вот второе впечатление и, наверное, главное, это от санкционированных так называемых утечек о том, как будут проводиться выборы. Это у меня, честно говоря, вызвало искреннее недоумение. Дело не в том, что это очень цинично звучит. Выборы по образцу референдума.
К. Ларина ― Явку повысить до максимальных размеров.
В. Соловей ― Честно говоря, это еще звучит глуповато. Я объясню, почему. Это технологические вещи, которые никогда не выносятся на публичное обсуждение. А тут как это будет делаться, какие технологии использоваться и это у меня вызывает искреннее недоумение. Я не понимаю, почему это происходит. То ли была допущена ошибка, то ли Сергея Владиленовича, я не склонен к конспирологии, хотели подставить. Потому что никогда технологические вещи такого сорта не выносятся. Они обсуждаются в узком кругу профессионалов. А обществу посылается, направляется именно политическое ценностное послание. Что вы, голосуя за такого-то человека, получаете отсутствие революций, потрясений, вы получаете победителя в противостоянии с Западом.
К. Ларина ― Короче всякую (неразборчиво)…
В. Соловей ― Да. Но не это, что 70% должны прийти. Это очень странно.
К. Ларина ― Но так вопрос не только в том, что было сказано, но и как. Потому что быстро было обнаружено, что по сути 9 или 10 названий, которые присутствовали на этом совещании, которые просто перепечатали слово в слово одну и ту же информацию.
В. Соловей ― И это тоже не очень умно.
К. Ларина ― Некрасиво.
В. Соловей ― Потому что если вы хотите, я даже не говорю об этической стороне дела, объясню почему. Потому что в России на нее уже давно наплевали. Это заметно. Где мы, а где этика. Это разные полюса. В том, что, по крайней мере, касается власти, это совершенно точно. Дело в том, что это просто глупо, если вы хотите организовать так называемые утечки, вы хотя бы разными словами говорите и разные аспекты различным источникам информации. Вы создаете некую игру, интригу, напряжение, чтобы мы с вами здесь сидели, обсуждали, гадали. Достраивали. То есть дали бы хотя бы говорящим головам, а тут раз – все взяли, вывалили. Повторяя слово в слово. Но еще раз повторю, это даже дело не в том, что цинично, это просто глуповато.
К. Ларина ― Так, теперь про Полтавченко. Вы его снимаете практически. Просто на глазах вы это делаете. Лично.
В. Соловей ― Наверное, я бы хотел это сделать раньше. Поскольку моя жена из Питера и неплохо знаю о том, что там происходит. Но в данном случае речь идет о том, что терпение исчерпано. Терпение было исчерпано раньше, еще в связи со стадионом «Зенит-арена», который стал чуть ли ни самым дорогим в мире. И история с Исаакием была попытка Полтавченко защититься.
К. Ларина ― Кстати, там тоже была утечка.
В. Соловей ― Была попытка защититься, он предполагал, что тем самым он получит возможность продлить свой мандат или возможность переместиться по горизонтали. Он хотел получить один из важных министерских портфелей. Речь шла об этом. Но буквально действительно на пустом месте, чего не ожидали, возникло массовое сопротивление, причем конфликт приобрел политический характер. И пришлось уже вмешиваться федеральной власти, чего она крайне не любит. Потому что она очень не любит такого сорта вмешательств, когда надо говорить, что мы не знали. Ну это мягко говоря не совсем так. Конечно, она была в курсе. Да, она не принимала решения, но то, что федеральная власть была в курсе, высший уровень федеральной власти, это не секрет и все чиновники в Смольном об этом говорят открыто. И именно вот эта политизация, то есть если бы передача Исаакия прошла быстро, как он обещал, быстро и без шума, все было бы нормально. Но я думаю, что это та соломинка, которая способна сломать спину даже самому выносливому…
К. Ларина ― Мне понравилось в интервью Газете.ру вы употребили эту поговорку арабскую. Она очень точная. И она подходит наверное ко многим сюжетам политическим.
В. Соловей ― В Кремле не сомневаются в лояльности Полтавченко. Знают, что он политически абсолютно лоялен. Притом что лояльность бы еще неплохо подкреплять эффективностью как городского руководителя. Вот с этим просто катастрофа.
К. Ларина ― И какая информация или может быть политологический сон вещий был у вас, кто будет вместо него. Что будет за кандидат. В. Соловей ― Уже могу сказать, что в Питере обсуждают, в том числе в Смольном. Называют в том числе одну женскую фамилию.
К. Ларина ― Скажите. Опять обратно?
В. Соловей ― Нет. Это не дежавю. Но точно никто не знает, но есть критерии, как мне сказали. Они следующие. Первое — человек должен принадлежать к породе технократов. Как пять назначенцев губернаторов. И второе – он, скорее всего, будет связан с группировкой Ротенбергов.
К. Ларина ― То есть они своего человека туда ставят.
В. Соловей ― Близкого своего, да. Как мы бы это ни назвали. Они чрезвычайно влиятельны. И группировка одна сейчас из самых влиятельных в России, могу сказать, что из пяти назначенных губернаторов двое это люди, к ним близкие. Так что, а своего человека в Питере они давно хотели.
К. Ларина ― Но это свидетельствует о неком переделе лоббирования…
В. Соловей ― Нет, я думаю, что все это движется, потом мы говорим как о предрешенном снятие Полтавченко. Но конечно не предрешено. Это же Россия. Может, лежать указ у президента на столе как несколько раз бывало о снятии, назначении. И он не подписывался. И мы это прекрасно знаем. Это иногда происходило на наших глазах. Помните историю с Якуниным, которого было отставили, потом вернули. Так что, насколько это вообще в России может быть предопределено, говорят, что его судьба предопределена. Но я подчеркну: именно насколько это в России вообще возможно.
К. Ларина ― Еще учитывая, что Владимир Путин как раз отличается последовательной непредсказуемостью.
В. Соловей ― Абсолютно верно. Поэтому это тоже надо всегда иметь в виду.
К. Ларина ― Что чем больше ему пихают какое-то решение, тем больше он сопротивляется.
В. Соловей ― Снять человека очень просто. А вот найти такого, который бы соответствовал ряду требований, в том числе удовлетворял бы интересы ключевых группировок и хотя бы не был конфликтной фигурой это совсем непросто. За это всегда борьба идет. Поэтому человек, который принимает решение, почешет затылок: слушайте, лучше оставлю этого. Потому что с новым проблема будет с назначением больше, чем с тем, чтобы оставить старого.
К. Ларина ― А по Москве нет таких соображений?
В. Соловей ― Нет. С Москвой я думаю, вы поняли, судя по мегаплану, как это называют красиво «реновациям» пятиэтажек, нет.
К. Ларина ― Все нормально. Валерий Соловей у нас в студии. Мы вернемся в программу через несколько минут и продолжим наш разговор.
К. Ларина ― Возвращаемся в программу «Особое мнение». Мы уже продолжаем разговор с нашим гостем. Пришла пора и вам послушать, о чем мы говорим. Тут еще одна тема возникла на этой неделе. Кто-то называет это предчувствием оттепели не только календарной весны, но и весны политической. Поскольку, конечно же, хорошие новости, связанные с отменой приговора Ильдару Дадину, отменой приговора Чудновец, тоже совершенно по дикому обвинению человека посадили за перепост видео. Плюс к этому достаточно сильный наезд в главной телевизионной передаче кремлевской на своих людей. Типа уже на святое покусились. На Евгения Федорова, депутата «Единой России». На Виталия Милонова. Это что все значит на ваш взгляд? Меняются какие-то ветра?
В. Соловей ― Я все-таки поостерегся делать пока далеко ищущие выводы. Конечно, я очень рад и за Дадина и за Чудновец. Но дело в том, что сотни людей осуждены по политическим статьям. И сотни людей осуждены по статьям, которые не политические, но на самом деле за политику. Братья Навальные. Поэтому ни о какой тенденции пока в этом смысле говорить не приходится. Что касается господина Федорова, то он просто притча во языцех. Он составляет проблемы для всех уже. И ему это дают понять, но он никак не может угомониться. Этот человек с инициативой, инициативу невозможно остановить.
К. Ларина ― Пятно на весь этаж, как говорится.
В. Соловей ― И третье, я считаю, что очень важное, что у нас осталось незамеченным. Мне кажется, что за то, что происходит сейчас в России надо благодарить не только милосердие, которое иногда стучится в сердца наших чиновников, а британский парламент, который принял закон Магнитского.
К. Ларина ― Это повлияло.
В. Соловей ― Представьте себе ситуацию, вот люди, которые надеются небезосновательно, что рано или поздно страновые отношения у России с США, с Западом улучшатся. А если вы попали под действие закона, вы поехать никуда не сможете. А ваши все активы будут конфискованы. Вы можете себе представить, скажем, если под этот закон подпадет Верховный суд в РФ. Целиком. И многие-многие представители российской элиты. То мне кажется, что этот закон и возможность его распространения, принятие парламентами других стран это очень важный сдерживающий фактор.
К. Ларина ― То есть, есть шанс, что дело не ограничится конкретными сюжетами с конкретными личностями, а что допустим, Конституционный суд примет решение отменить закон, по которому сидит, статью, по которой сидит…
В. Соловей ― Я думаю, что, к сожалению, так далеко дело пока не зайдет. Потому что есть люди, которые понимают, что не надо бы плодить конфликта на пустом месте. Они есть и в администрации, ну вообще в целом в Кремле. Но есть люди, которые говорят, что ну это вообще все чепуха, нам надо идти своим курсом, никуда не сворачивать. Мы прекрасно обойдемся. У нас есть ядерный щит, который нас заслоняет, у нас достаточно, несмотря ни на что ресурсов. И наше население послушно. Да, не будете ездить за границу, ничего страшного. Зато будете надежнее служить.
К. Ларина ― То есть все-таки вы не допускаете, что отпускаются немножко эти полозья… Поводья, простите.
В. Соловей ― Я думаю, что вокруг этого будет идти борьба. И если сейчас вырастет политическое напряжение, социальная активность, то те, кто против этого, скажут, ну слушайте, гайки-то надо закручивать, а не отпускать. Вы что, хотите выборы сорвать. Могу вам сказать, что, скорее всего, осенью, я не могу сказать сто процентов. Но, скорее всего, осенью, если сейчас весной мы переживаем приближающееся некое послабление, но осенью может начаться закручивание гаек. Чем ближе к выборам, тем больше страхов. Чем больше страхов…
К. Ларина ― Но смотрите, согласовали Марш памяти Бориса Немцова. Неожиданно. Я была уверена, что не согласуют. Будут мучить опять. И согласовали в Москве и в Санкт-Петербурге, в Нижнем, во многих крупнейших городах. Это акция серьезная. Я уверена, что многие придут на нее. Фильм выпустили в прокат, в котором абсолютно на сегодняшний день просто какие-то контрреволюционные есть заявления.
В. Соловей ― Это связано не только с ситуацией внутри России, это не только послание российскому обществу. Это во многом послание Западу. Здесь ведется игра на двух досках. Это Западу хотят показать, что Россия готова сейчас улучшать отношения, что у нас все не так уж плохо с правами человека, посмотрите, наслаждаются свободой, мы того выпустили. Обратите внимание. Речь идет просто о делах, как их называют резонансных, которые вызвали не только здесь в России массовое негодование. Но и на Западе. Еще раз повторю, сотни людей сидят. Сотни осуждены. Если не сидят, то осуждены. Мы очень хорошо это знаем. Поэтому это не системный пока сдвиг. Он носит символический характер. В этом смысле он очень важен. И дай бог, чтобы он продолжался и надо этим пользоваться. Но вообще мне кажется, что в отношении российской политики лучше всего подходит хорошо известный принцип: не верь, не бойся, не проси.
К. Ларина ― Кстати, тут как мне кажется, еще сыграл большую роль масштаб личности самого Ильдара Дадина. Это очень стойкий человек оказался.
В. Соловей ― Да, человек, который не поддался. Это вызывает, я скажу честно уважение, потому что в России это тоже редкость. У нас люди очень, к сожалению, быстро ломаются. Не все, но большинство.
К. Ларина ― Потому что когда есть реальные угрозы жизни…
В. Соловей ― Да, их не осуждаю, упаси боже. Потому что не дай бог оказаться под таким давлением. Это и врагу не пожелаешь не то что какому-то близкому. Но он показал, что он не готов ломаться. И по счастью это произошло в такой ситуации, когда власть задумалась о том, что надо бы что-то изменить. То есть здесь сложилось несколько обстоятельств. Вы сами сказали, статья-то не отменена. Статья действует.
К. Ларина ― Да. Теперь о главном. Как невозможное становится неизбежным. «Революционная перспектива в современной России». Товарищи, лекцию под таким названием наш гость собирается дать в марте.
В. Соловей ― Да. Собираюсь действительно.
К. Ларина ― Откуда такая тема взялась? Раскройте нам, пожалуйста, секреты.
В. Соловей ― Я несколько лет занимаюсь изучением опыта революций. И отнюдь не только большевистской революции, революции начала века. А именно современных революций и могу сказать, что в России, наверное, один из лучших специалистов в этой области. И более того, я даже выпустил книгу, она уже вышла второй допечаткой в феврале, которая так и называется «Revelation». «Основы революционной борьбы в современную эпоху». Где анализирую опыт цветных революций. Я встречался со многими из лидеров этих революций, вдохновителей, участников рядовых, за исключением египетской, правда.
К. Ларина ― А вот украинская, грузинская.
В. Соловей ― Украинскую я очень неплохо представляю. Я говорил с видными людьми, и не раз говорил. Собственно интервью проводил. И меня интересовало, как это все происходило. Насколько там была велика пресловутая роль госдепа или она была далеко не столь велика. Почему люди вообще выходят, почему они протестуют. И потом я уделил в этой книге большое внимание и попытки революции в России. То, что происходило у нас с конца 2011 года, в 2012 это была попытка революции. Это классическая попытка революции. Которая была купирована. Я в этой лекции, которую вы уже проанонсировали я просто хотел рассказать, как это вообще выглядит.
К. Ларина ― Я хочу интересную вещь. Название лекции я вам прочитала, дорогие друзья. А там дальше Соловей пишет в фейсбуке: время и место сообщу отдельно.
В. Соловей ― Дополнительно. Да. Явочно. Когда будет просто согласовано с организаторами окончательно. Дело в том, что ведь в РФ в 1990-91 годах произошла революция. Она охватила весь Советский Союз. Страна, в которой мы живем это детище революции. Обратите внимание, это была огромная революция мирная. По крайней мере, в РФ. И с точки зрения академических теорий революция не завершилась в России. Это означает, что теоретически в России может произойти еще одна революционная волна. Или эволюционная. Необязательно революционная. Но что-то здесь должно очень серьезно измениться.
К. Ларина ― Но это не может быть, как говорил Владимир Николаевич Войнович, отложенная гражданская война. Которая не случилась.
В. Соловей ― В России практически исключена гражданская война по очень простой причине. Есть прямая зависимость между демографической динамикой, доля молодежи и уровнем насилия. Украина в данном случае не очень характерна, потому что там насилие массовое. Война, которая идет в Донбассе вспыхнула не без внешнего участия. Это ни для кого не секрет. В принципе революции в постсоветских странах с конца 80-х годов проходили мирно. За исключением Румынии и отчасти последней украинской революции, но и то те сто человек, которые там погибли, это трагедия для страны, но по всем историческим меркам эта революция была практически бескровной. Кровь проливается в арабских странах. А там демографический перегрев.
К. Ларина ― Майдан тоже получился бескровным.
В. Соловей ― Он практически бескровен. Практически по всем меркам он оказался практически бескровным. Поэтому нет, никакой гражданской войны здесь не будет. Ее не было если в 1990-91 годах, то сейчас подавно. Я еще раз хочу подчеркнуть, это очень важно – не стоит преувеличивать силу и прочность режима и его готовность защищаться. Вы спросите любого офицера национальной гвардии: а, собственно говоря, ты приказ выполнять будешь ради кого. Ради кого. Кого ты будешь защищать.
К. Ларина ― Да, ответ на этот вопрос очень сложный. Прямой вопрос.
В. Соловей ― В 1991 мы с вами наблюдали и даже были участниками августа. Была могущественная компартия. Не чета «Единой России». КГБ СССР по своей идейности и эффективности значительно превышал нынешнее ФСБ. И что? Все в три дня слиняло.
К. Ларина ― Но не произошел такой реванш, разве сегодня не являются силовики главной составляющей нынешней власти.
В. Соловей ― Вы абсолютно правы. Реванш произошел, иначе и быть не могло. Более того, ими как раз двигала травма 1991 года. Это один из главных психологических их…
К. Ларина ― Пораженческие вот эти истории.
В. Соловей ― Они живут с девизом «никогда больше», но они повторили все те же ошибки и даже больше, которые повторила советская власть. Понимаете.
И еще наделали плюс новых. Никто за них вступаться не будет.
К. Ларина ― Тем не менее, рейхстаг они строят под Москвой. Будут тренироваться на кошках.
В. Соловей ― Блестящая иллюстрация к известной истине, что генералы всегда готовятся к прошедшим войнам. А новые войны всегда начинаются неожиданно и идут совсем не так, как те войны, к которым готовятся генералы.
К. Ларина ― Ну а вы бы что предложили в качестве макета для штурма. Чтобы, как говорит Шойгу, чтобы не что попало штурмовать, а какой-то конкретный объект.
В. Соловей ― Я бы хотел, чтобы дети в России получали полноценное белковое питание. И их матери. Беременные женщины. 60% семей в России тратят все деньги на еду. И им не хватает. Вот это задача, а не строительство рейхстага. Это я считаю гораздо более важным и плодотворным для РФ.
К. Ларина ― Ну что же, на этом призыве мы закончим наш сегодняшний разговор. Напомним, это Валерий Соловей, политолог, профессор МГИМО. Программу провела Ксения Ларина. Я хочу напомнить, что сегодня в программе «2017» вас ждет встреча с Жанной Немцовой. Поскольку мы в эти дни отмечаем уже двухлетие с минуты, со дня гибели Бориса Немцова. Спасибо.
В. Соловей ― Спасибо вам.
