005 - Митя Алешковский - 20 МАЯ 2014
Э.ГЕВОРКЯН: Добрый вечер. На «Эхе» программа «Ищем выход…». В студии Эвелина Геворкян и Сергей Шаргунов.
С.ШАРГУНОВ: Добрый вечер.
Э.ГЕВОРКЯН: Мы приветствуем в нашей студии наших гостей, обсуждать мы сегодня будем дело активиста Даниила Константинова. У нас в гостях его папа Илья Константинов.
И.КОНСТАНТИНОВ: Добрый вечер.
С.ШАРГУНОВ: Здравствуйте.
Э.ГЕВОРКЯН: Здравствуйте, Илья. В прошлом депутат Верховного совета, политик и отец. И Митя…
С.ШАРГУНОВ: Митя Алешковский, журналист, общественный деятель.
М.АЛЕШКОВСКИЙ: Добрый вечер.
Э.ГЕВОРКЯН: Добрый. Будем надеяться, что благодаря вам мы сможем лучше понять, что это за дело такое, о котором так много пишут в СМИ. Что это дело сфабриковано, политически ангажировано...
С.ШАРГУНОВ: НРЗБ сказал, что материалы по делу Даниила Константинова достаточно резонансны. Я бы с этим поспорил, мне кажется, этому делу не вполне хватает резонанса. Абстрагируясь от всех политических вопросов, это большой вопрос каждому, если человеку предъявлено столь серьезное обвинение, притом безосновательно, это повод всерьез задуматься.
Э.ГЕВОРКЯН: Да. Илья Владиславович, что сейчас происходит? В данный момент идет судебный процессы до 27 мая?..
И.КОНСТАНТИНОВ: 27 мая в Чертановском суде начинается 2 суд по делу Даниила Константинова. Начинается спустя 2,5 года после события, послужившего толчком ко всей этой трагической истории поле гибели молодого москвича в районе станции метро им. Ак. Янгеля. Уже был 1 судебный процесс по этому делу, обвиняемым в к котором был мой сын Даниил Константинов. 1 суд закончился ничем. После 7 месяцев судебных слушаний, когда были извлечены все документы, судья должна была вынести приговор, а вместо этого отправила дело на доследование. И вот несколько месяцев продолжалось так называемое доследование, т.к. за 3 месяца следственных действий было следователем совершенно 2 следственных действия общей продолжительностью 1,5 часа. Был наработан том документов, 90% которого состоит из ходатайств адвокатов и отказов суда эти ходатайства удовлетворить. Доследование прошло чисто формально.
Э.ГЕВОРКЯН: Все это время – 2,5 года…
И.КОНСТАНТИНОВ: 2 года и 2 месяца мой сын находится в матросской тишине. И последние действия довольно скандальные действия были предприняты в последний раз в чертановском суде: адвокатов ограничили в ознакомлении с делом. 17-томное дело, несколько сот часов аудио и видео записи. На ознакомление с этим делом была выделена неделя, из них – 3 праздничных дня.
С.ШАРГУНОВ: И там была драка в суде.
И.КОНСТАНТИНОВ: Мы присутствуем на всех судах и сталкиваемся со скандальной, наглой и провокационной ситуацией. Когда слушание переносят с 12 дня на 6 вечера. Потом в 6 приходят судебные приставы и говорят, что суд закончил свою работу. А дальше суд будет работать в закрытом режиме, покиньте помещение, а когда мы ссылаемся на Конституцию и УПК, нас берут за руки, за ноги, швыряют со ступеней, еще и вызывают полицию.
С.ШАРГУНОВ: Т.е. вы попали в полицию?
И.КОНСТАНТИНОВ: Полицейские, получив нужную информацию, решили замять это дело.
С.ШАРГУНОВ: Илья, поему, по-вашему, это дело абсурдно? Почему Даниил Константинов не виновен? И почему именно он тогда оказался арестованным?
И.КОНСТАНТИНОВ: Убийство этого несчастного парня произошло 3 декабря 2011 года в 19.15, как вверяет нас следствие. Но 3 декабря день рождения моей жены, мы каждый год этот праздник отмечаем вместе. И в 19.15-19.20 мы как раз пришли в ресторан и начали застолье.
Э.ГЕВОРКЯН: Это зафиксировано с помощью мобильных телефонов или как-то?
И.КОНСТАНТИНОВ: Видеокамер в этом ресторане нет, в соседних зданиях есть, мы подъезжали к ресторану на машине моего сына, он был за рулем, он у нас не пьет, не курит. Он привез нас в ресторан. Убийство произошло 3 декабря, а мой сын был задержан 22 марта. И когда защита бросилась в соседние дома выяснять что и как, выяснилось, что к этому времени все записи уже стерты. Стерты оказались все записи и в нашем подъезде. Прошло 3 месяца, почему следователи, прокуроры ждали 3 месяца, хотя судя по документам дела, она намеревались предъявить обвинение моему сыну уже 22 декабря. Я думаю, не в последнюю очередь для того, чтобы видеозаписи были зачищены.
С.ШАРГУНОВ: Если бы они были настолько умны, они бы и на день рождения матери не планировали, вы переоцениваете.
И.КОНСТАНТИНОВ: Может быть, это случайность.
Э.ГЕВОРКЯН: А живые свидетели у вас есть?
И.КОНСТАНТИНОВ: Есть…
С.ШАРГУНОВ: И как с мобильным телефоном?
И.КОНСТАНТИНОВ: У нас 5 свидетелей, которые дали показания.
Э.ГЕВОРКЯН: Т.е. это не только ближайшие родственники?
И.КОНСТАНТИНОВ: Нет, это и друзья. И что он никуда не отлучался больше, чем на несколько минут. А езды от ресторана до той точки, где произошло убийство, следствие выясняло, самое меньшее 55 минут в одну сторону.
С.ШАРГУНОВ: В отличие от того человека, который единственный свидетельствует против Константина, он проехал 360 км за 2 или 3 часа. И когда его на суде спросили, как он это сделал, он сказал: я волшебник. И все.
И.КОНСТАНТИНОВ: Да-да.
С.ШАРГУНОВ: А что с мобильными телефонами?
И.КОНСТАНТИНОВ: В момент, когда мы находились в ресторане, Даниил никому не звонил, и ему никто не звонил.
Э.ГЕВОРКЯН: А кроме непосредственно прямых звонков, там может быть и интернет-трафик…
И.КОНСТАНТИНОВ: Да, это очень интересная тема. Именно из ресторана со своего мобильного телефона мой сын выходил в Интернет. И адвокаты обратились с требованием запросить эти сведения у Билайна, следователь нам отказал, мы попробовали обжаловать, суд нам отказал. Судья Галина Тюркина, которая вела это дело очень профессионально, согласилась удовлетворить наше ходатайство сделала запрос. Мы получили оттуда сначала отказ. На второй запрос пришел ответ, что мы можем сделать только помесячный отчет без разбивки по суткам. Судья посчитала, что в помесячном режиме трафик интереса не представляет.
Э.ГЕВОРКЯН: Неожиданно, как судьба может зависеть от сотового оператора.
М.АЛЕШКОВСКИЙ: Это отражение зеркальное нашей реальности. Дело даже не столько в этом деле, я не юрист и за делом внимательно не следил, но совершенно очевидно, что состава преступления найти невозможно. Но это должно в нормальной реальности так быть. Мы живем в такой реальности, когда за помощью в последнюю очередь будут обращаться к органам правопорядка.
С.ШАРГУНОВ: Илья, а почему, на ваш взгляд, прицепились именно к вашему сыну, если он не виновен?
И.КОНСТАНТИНОВ: Тут сошлось много обстоятельств, что это дело политическое, я знал еще до ареста сына. 5 декабря была попытка вербовки Даниила сотрудниками центра Э, от которой он отказался.
Э.ГЕВОРКЯН: А арестовали когда?
И.КОНСТАНТИНОВ: 5 декабря во время акции на Чистых прудах за честные выборы.
Э.ГЕВОРКЯН: А в убийстве обвинили уже когда?
И.КОНСТАНТИНОВ: Его арестовали 5 декабря, отправили в Тверской НРЗБ, пришли из Центра Э и конкретно ему было сказано, если ты не будешь с нами сотрудничать, или посадим, или убьем.
Э.ГЕВОРКЯН: Почему он представлял для них такую особенную ценность?
М.АЛЕШКОВСКИЙ: А приходили ли к кому-то другому, кто был задержан тогда?
И.КОНСТАНТИНОВ: Нет, только к нему. Через несколько дней мы узнали от Даниила и его знакомых, что его вызывают в управление центра Э на собеседование и спрашивают только про него. Я знал, что вокруг него ведется грязная игра, но что это будет убийство, я даже предположить не мог. Я знал: подбросят наркотики, патроны от нагана. Я предположить не мог и поэтому к стыду своему не предпринял нужных мер. 5 декабря были допросы, зачет 22 марта, в день его ареста 3 опергруппы выехали к нему домой, ко мне домой, ко мне в офис, где Даниил не работал. Предъявили постановления на обыски. Позже, когда нам удалось познакомится с материалами дела, я нашел потрясающие бумаги, подписанные начальником отдела по противодействию экстремизму МВД РФ, в которых было сказано, что Константиновы Даниил и Илья являются организаторами экстремистских организаций, что они финансируют эти организации с использованием незаконных коммерческих схем.
Э.ГЕВОРКЯН: Вам это вменяли или вы это прочитали и все?
И.КОНСТАНТИНОВ: Я это прочитал, потом дело было прекращено. Когда они провели у нас обыск, они поняли, что они о каких экстремистских организациях не может быть и речи.
М.АЛЕШКОВСКИЙ: Ну так и об убийстве не может быть и речи.
И.КОНСТАНТИНОВ: Но об убийстве к тому времени уже было принято решение – повесить на моего сына.
Э.ГЕВОРКЯН: Ну а какой мотив? Как-то он связан с этим человеком, знает ли его?
И.КОНСТАНТИНОВ: Ну что вы, мотива нет.
Э.ГЕВОРКЯН: Почему это место? Почему этот человек?
И.КОНСТАНТИНОВ: Недавно мы получили новое заключение, из которого следует, что якобы мой сын, неизвестно зачем, с кем и на чем, приехал на улицу Янгеля и вступил в драку с Этим молодым человеком немотивированно. И единственное, что написано внятно: использовав повод в виде внешности потерпевшего. Затем якобы убийство было совершено не установленным ножом…
Э.ГЕВОРКЯН: Сейчас мы должны сделать паузу на Новости
НОВОСТИ
Э.ГЕВОРКЯН: Продолжаем.
С.ШАРГУНОВ: Илья, я хотел бы вернуться к теме доследования этого. Судья сказал в связи с неточностями и оплошностями следствия дело нужно пересмотреть. Это произошло благодаря обращению к власти, к В.В. Путину. И вот пересмотр, что вы ожидаете?
И.КОНСТАНТИНОВ: Судя по тому, как было проведено доследование, мы не ждем ничего хорошего. Т.к. новое обвинительное заключение, составленное следователем Смирновым, сделано еще грубее. И адвокаты обнаружили прямые подлоги. Они решили ломать нас через колено. А потому, как происходили последние суды в чертановском суде, я думаю, 2 процесс будет проходить очень жестко по отношению к нам.
С.ШАРГУНОВ: Я напомню, когда ожидался приговор, дело было отправлено на доследование. В отношении самого Даниила была применена сила.
И.КОНСТАНТИНОВ: Электрошокер несколько раз применили, да.
С.ШАРГУНОВ: Дело отправили на доследование только из-за вопроса Кати Винокуровой Путину?
И.КОНСТАНТИНОВ: Можно гадать только насчет этого. Но есть основания полагать, что обвинительный приговор был уже готов и остановлено в последний день. Т.к. уже говорили о том, что будет вынесен приговор 8 лет строгого режима. Не исключаю, что вмешались какие-то высшие политические силы.
Э.ГЕВОРКЯН: Все журналисты, общественные деятели говорят, что это дело сфальсифицировано. Почему? Какой такой деятельностью занимался ваш сын?
И.КОНСТАНТИНОВ: Мой сын действительно занимался активной политической деятельностью. В начале 2011 года он выступил создателем организации Лига обороны Москвы. Даниил был близок к русским националистам. Я не могу сказать, что он законченный националист, но он был близок к националистам.
Э.ГЕВОРКЯН: А Лига обороны Москвы что это, какие идеи там?
И.КОНСТАНТИНОВ: Одно из направлений, знаю, борьба с этно-преступностью. Знаю, что они выступали против принудительной исламизации Москвы, когда поднимался вопрос о строительстве многочисленных мечетей. Организация выступала за демократизацию, за чистые, честные выборы, за соблюдение политических прав всех граждан вне зависимости от национальности и вероисповедания.
Э.ГЕВОРКЯН: А уточните, его обвиняют в убийстве человека на почве неприятия его внешности, что это был за человек?
И.КОНСТАНТИНОВ: Москвич, русский по национальности, славянской внешности. И скорее у следователей речь шла не о лице и фигуре, а о том, что он был небрежно одет.
С.ШАРГУНОВ: Я слышал, была еще история с детектором лжи.
И.КОНСТАНТИНОВ: Да.
С.ШАРГУНОВ: Что за история?
И.КОНСТАНТИНОВ: Полиграф, который во многих странах служит источником доказательной базы. Все свидетели защиты прошли детектор лжи, т.ч. и я.
Э.ГЕВОРКЯН: По личной инициативе?
И.КОНСТАНТИНОВ: Да.
И он показал, что мы говорим правду. А свидетели обвинения полиграфии не проходили. Но по нынешнему законодательству, как мне объяснили, полиграф рассматривается лишь в системе доказательств.
Э.ГЕВОРКЯН: А если сторона обвинения выдвигает совершенно нелепые доводы, что является вашими доводами, которые можно приложить данные с полиграфа?
И.КОНСТАНТИНОВ: Алиби. Во-вторых, все результаты экспертизы не дали ни одного положительного результата на присутствие Даниила на месте преступления. Он не только волшебным образом туда доехал, но и не оставил никаких следов на убитом.
М.АЛЕШКОВСКИЙ: А как установили личность вашего сына?
И.КОНСТАНТИНОВ: Это самый интересный вопрос, на который следствие в суде так и не смогло ответить. Его установили показав единственному свидетелю, который есть у обвинения фото моего сына, заснятую на марше против этно-преступности и сказав свидетелю: это он.
Э.ГЕВОРКЯН: Т.е. есть один свидетель?
И.КОНСТАНТИНОВ: Да, это вор-рецидивист, многократно судимый, сейчас отбывающий срок.
М.АЛЕШКОВСКИЙ: Достойный человек.
И.КОНСТАНТИНОВ: Да.
Причем показания этого свидетеля постоянно меняются, он давал за этот год показания 7 раз и каждый раз это были другие показания. И чем больше времени проходило, тем больше он вспоминал подробностей.
Э.ГЕВОРКЯН: Митя, программа называется «Ищем выход…». Есть ли какая-то идея у тебя, что делать?
М.АЛЕШКОВСКИЙ: Да, есть. Вы как отец, конечно, меня осудите. Когда все говорит о том, что человек не виновен, человек, который не близок мне по взглядам, я не знаком с ним, для меня очевидно, что он невиновен, когда людей таких много, и таковым может оказаться ююбой из нас, мне кажется, что такие люди должны показательно, картинно идти в тюрьмы, чтобы каждый приходил и сдавался сам за убийство и т.д.
Э.ГЕВОРКЯН: Это как назло кондуктору пойду пешком.
М.АЛЕШКОВСКИЙ: Нет, это значит довести до абсурда систему, которая существует.
Э.ГЕВОРКЯН: Это живые люди.
М.АЛЕШКОВСКИЙ: Да, это живые люди. Мне кажется, нужно делать из них еще больших дураков ценой собственной жизни. Бороться юридически с ними уже нельзя.
С.ШАРГУНОВ: Спасибо. Мне кажется, самое главное состоит не в такой массово жертвенности, тем более, всех подряд не сажают. Мне кажется, дело в исключительности.
Э.ГЕВОРКЯН: Простите, мне сейчас принесли срочные новости. Обвинительный вердикт вынесли присяжные по делу Анны Политковской.
С.ШАРГУНОВ: В 22 часа об этом расскажут в новостях. Илья, я хотел спросить о самом Данииле. Про семью, про образование, как он, Данила?
И.КОНСТАНТИНОВ: Я хотел обратить внимание, почему еще по Даниилу был нанесен такой удар, это необычное сочетание: Даниил крупный, физически очень сильный, хорошо развитый мужчина. И при этом добрейший, нежнейший как котенок. Ему 30 лет, я вспоминаю себя в 30 лет, он чище меня на порядок. Мы были хуже тогда. Он закончил юрфак Социального университета, закончил аспирантуру, он специализировался на государственном праве. Он неплохо знает 2 иностранных языка. Он обожает литературу и театр. прекрасный сын, прекрасный уж и интеллектуал. Это сочетание для власти показалось кому-то очень опасным.
Э.ГЕВОРКЯН: Понятно, что вы в суде пытаетесь защищать своего сына, но видите ли вы еще какие-то выходы?
И.КОНСТАНТИНОВ: Я готов сделать все, что угодно. И мы пойдем до конца. Если 2 раунд закончится обвинением, будет апелляция, кассация, европейский суд. Мы сделаем все, весь остаток своей жизни, я посвящу только одному: я должен доказать всему миру, что это гнусное преступление, совершенное против моего сына и нашей семьи.
Э.ГЕВОРКЯН: Митя?
М.АЛЕШКОВСКИЙ: Мне кажется, еще в этом деле очень важно, что это дело несправедливо забыто. И это дело совершенное несправедливо не обсуждается никем. Константинов, с ваших слов, делал то, чего власть боится, он народ пытался объединить. Это то, что мы все должны сделать в своем деле. Националист он или нет, неважно, понятно, что он сидит незаслуженно, все должны знать об этом. Любой из нас может сидеть несправедливо.
С.ШАРГУНОВ: А я бы хотел объективного, честного расследования. Слушатели спрашивают, как себя сейчас чувствует Даниил?
Э.ГЕВОРКЯН: Да, в плане морального духа.
С.ШАРГУНОВ: И что вы сейчас чувствуете?
И.КОНСТАНТИНОВ: Он сильный, мужественный человек, мужественнее, чем я ожидал, не мы его успокаиваем, а он нас успокаивает.
Э.ГЕВОРКЯН: Спасибо. Время заканчивается.
С.ШАРГУНОВ: Он признан политзаключенным.
И.КОНСТАНТИНОВ: Да, официально.
С.ШАРГУНОВ: Всего доброго, до свиданья.
Э.ГЕВОРКЯН: Спасибо, до свиданья.
