Борис Пастернак о Марше пенсионеров Boris Pasternak on the Pensioners' March Boris Pasternak sur la marche des retraités

Как и обещал, публикую очередной рассказ Вилоры Сергеевны Жуковой, бывшей учительницы, о Марше пенсионеров, который прошел сегодня в Минске. As I promised, I am publishing another story of Vilora Sergeevna Zhukova, a former teacher, about the March of Pensioners, which took place today in Minsk.

— Было что-то необычное в этот раз? - Was there anything unusual this time?

— Если раньше нам перекрывали дорогу возле цирка, то сейчас — сразу же после выхода от Красного костела, на улице Володарского. - If before we blocked the road near the circus, now - immediately after leaving the Red Church, on Volodarsky Street. Вдоль проспекта стояло много желтых автобусов, я сначала даже подумала, что это рейсовые задержали, но это, оказывается, привезли этих… Я не знаю, кто это. There were many yellow buses along the avenue, at first I even thought that it was the regular buses that had been delayed, but it turns out that these were brought ... I don't know who it is. На омоновцев они не очень похожи, хотя форма черная и написано ОМОН. They are not very similar to riot police, although the uniform is black and is written by OMON. Но у меня такое подозрение, что это были курсанты. But I have such a suspicion that they were cadets.

— Почему? - Why?

— Очень молодые. Явно на практике. Explicitly in practice. «Теория без практики мертва», знаешь ли. "Theory without practice is dead," you know. Но их было так много! Я опешила, когда они, как черные тараканы, из этих шести автобусов высыпали. I was taken aback when they, like black cockroaches, poured out of these six buses. Ну и, кроме того, на противоположной стороне проспекта, как обычно, стояли 8-10 бусиков. And besides, on the opposite side of the avenue, as usual, there were 8-10 buses. Они нас всегда сопровождают. They always accompany us.

— Новые лозунги появились? - New slogans have appeared?

— В этот раз появились кричалки «Бабушки и дедушки, идем до победы!» и «Просыпайтесь, города — в Белоруссии беда!». - This time there were chants "Grandmothers and grandfathers, let's go to victory!" and "Wake up, cities - trouble in Belarus!" И как только увидели эти черные цепи, так запели «Вставай, страна огромная!» And as soon as they saw these black chains, they sang "Get up, the country is huge!"

— А они стояли и слушали? - Did they stand and listen?

— Они не стояли, в том-то и новость. - They did not stand, that's the news. Они все время бегали. They ran all the time. Они перебегали из хвоста нашей колонны к голове. They ran from the tail of our column to the head. Их задача была все время держать цепь вдоль всей колонны. Their task was to keep the chain along the entire column at all times.

— Цепь вдоль колонны, а не на ее пути? - The chain along the column, and not in its path?

— По всей длине колонны. У них кросс такой был. They had such a cross. Бабушки, знаешь, они ж юмористки. Кричат: «Беги-беги, а то не успеешь нас догнать». They shout: "Run, run, otherwise you will not have time to catch up with us." И даже «Нас не догонишь!» Или «Тренироваться нужно, сынки!» Это было смешно, но они все время бегали.

Мы спустились к тюрьме на Володарского, но тротуары и там перекрыли. А дальше ступеньки в сквер ведут. А многие с палочками, в масках, навернуться с этих ступенек очень даже просто. Женщины подошли к омоновцам, просили пропустить, нам же тяжело. Нет, только по ступенькам. Ладно, пошли в сквер. Но они тут же перебежали, чтобы нас не выпустить из сквера. Оцепили по периметру, чтобы мы не вышли на Немигу. Тогда мы по переходу пошли на Романовскую Слободу, всю ее разбудили. Нам окна открывали, махали, кричали, фотографировали — пенсионеров там еще на маршах не видели. Дошли до метро «Фрунзенская». А они опять перебежали вперед и там нам дорогу перекрыли. И бусики за нами ехали все время.

А мы тогда им назло просто развернулись и пошли обратно. And then we just turned around to spite them and went back.

Спустились опять к началу Романовской Слободы и повернули в сторону улицы Мясникова. We went down again to the beginning of Romanovskaya Sloboda and turned towards Myasnikova Street. На переходе встретили Нину Багинскую с новым флагом. At the crossing we met Nina Baginskaya with a new flag. Вчера у нее опять флаг сломали. Yesterday they broke her flag again. Покричали ей приветствия. Shouted greetings to her. Тут зажегся зеленый, ОМОН не успел перекрыть нам дорогу, и одна часть колонны прошла. А вторую часть колонны тут же заблокировали. And the second part of the column was immediately blocked.

— А пойти на красный?

— Мы на красный не ходим. И вообще, когда мы ходим, на всех переходах уже нас встречают якобы гаишники, которые нас не пропускают. And in general, when we walk, at all the crossings, we are already met by the supposedly traffic cops who do not let us through.

Так что вторая часть колонны пошла вперед, к следующему светофору. So the second part of the column went forward to the next traffic light. Оцепление тут же рвануло следом, чтобы перекрыть им дорогу там. The cordon immediately followed to block their way there. А они повторили тот же маневр, сразу же развернулись — и к нам. And they repeated the same maneuver, immediately turned around - and towards us. Колонна опять слилась всем на радость. The column merged again for everyone's joy. И тут к нам подъехал бусик, из него выскочили бойцы в какой-то песочной форме и выхватили из нашей колонны девушку. And then a bus drove up to us, fighters in some kind of sandy uniform jumped out of it and snatched a girl from our column. Не знаем, кто она и за что ее взяли. We do not know who she is and why she was taken.

А мы через неплотную цепь прошли обратно в сквер. И видим, что там идет целая группа наших и среди них один омоновец, молодой. And we see that a whole group of ours is walking there, and among them there is one riot policeman, a young one. Взяли его в плен. They took him prisoner. И они ему что-то говорят, убеждают. А он: «Ну мы же вас не трогаем, мы же вас только охраняем» — А где ваша мама?» — «А моя мама на митинги не ходит». And he: "Well, we don't bother you, we only protect you" - And where is your mother? " - "And my mother does not go to rallies." Потом его отпустили, и мы решили опять пойти к Володарке. Then he was released, and we decided to go to Volodarka again. Шутили, что идем выбирать себе камеры. Но омоновцев было очень уж много. Может, кто-то к Володарке и прошел, но ни нас, ни Нину Багинскую туда не пропустили.

Да, еще одна новая кричалка: «Бабушек ловить — хлопотное дельце». Yes, another new chant: "Catching grandmothers is a troublesome business." И еще соревнование объявлений. Нам кричали в мегафон «Уважаемые граждане, вы нарушаете действующее законодательство…». We were shouted into a megaphone "Dear citizens, you are violating the current legislation ...". Вот интересно: мы идем по тротуару, а они ставят цепь на проезжей части, да еще и милицейские машины рядом паркуются, транспорт останавливают. It’s interesting: we are walking along the sidewalk, and they put a chain on the roadway, and even police cars are parked nearby, transport is stopped. И мы им в ответ кричим: «А вы, товарищи омоновцы, нарушаете правила уличного движения! And we shout to them in response: “And you, comrades of the riot police, are breaking the traffic rules! Вы создаете пробки! You are creating traffic jams! Вы мешаете людям!» Столько нагнать милиции, столько автобусов на этих несчастных пенсионеров. You are disturbing people! " So many to catch up with the police, so many buses for these unfortunate pensioners.

— Вас же было меньше обычного? - You were less than usual?

— Ну да, те, кто с нами обычно соединяется, они часто идут не от костела. - Well, yes, those who usually connect with us, they often do not come from the church. Не всем по силам сделать такое число шагов. Not everyone can take that many steps. Хотя многие уже купили скандинавские палки, я тоже собираюсь.

— Отбиваться, что ли? - Fight back, or what?

— Нет, ходить, когда скользко. - No, walk when it's slippery. И вообще удобно. Со мной рядом шла женщина и скандировала: «Лукашенко в автозак!» И палочкой в такт пристукивала. Так вот, небольшие группы нас ждали обычно возле «Центрального», возле «Лакомки», возле ГУМа, на Октябрьской площади. А в этот раз никому к нам примкнуть не дали, разбили нас на части.

— Так что, марш не удался? Какая была реакция?

— Нормальная. В прошлый понедельник, говорят люди, мы прошли по Куйбышева, по Чичерина, возле Оперного — там, где нас еще не видели. Last Monday, people say, we walked along Kuibyshev, along Chicherin, near the Opera - where we had not yet been seen. Мы ж не просто ходим, мы скандируем свои лозунги, мы привлекаем новых людей. We don't just walk, we chant our slogans, we attract new people. А теперь мы прошли рядом с Володаркой, мы там прокричали «Выпускай!» и «Освобождай!», «Свободу нашим детям!» Так что это даже к лучшему, что каждый новый выход — новый маршрут. And now we passed next to Volodarka, there we shouted "Let out!" and "Free!", "Freedom for our children!" So it's even better that every new exit is a new route. Нас узнают, мы есть, мы не «сдуваемся». Пенсионеры вообще очень оптимистичные. Pensioners are generally very optimistic. Мы же прощаемся теперь только до понедельника, мы маршрут продумываем целую неделю… We say goodbye now only until Monday, we have been thinking over the route for a whole week ...

— А на тех, кто в оцеплении, этот ваш оптимизм как-то действует, как ты думаешь?

— Глаза очень разные у всех. Видишь, что многим как-то неудобно, неловко. У других глаза смеются. Им смешно, что на них кричат, песни им поют революционные. Но злости нет, нас не трогают.

— Команды не было?

— Да, такое впечатление, что это словно лабораторная работа для них. Как стать в цепь, как взять в кольцо, как загородить проход… Бабушки говорят: о, какая мы страшная сила! Сколько на нас напустили!

— Не превращается это в карнавал чудаков?

— Ну что ты! Некоторые хотели собраться у елки на Октябрьской в следующий раз, хороводы поводить, но им четко сказали: у нас не карнавал и не маскарад, хотя все и в масках. Наша задача, чтобы все видели, что мы вместе со своими детьми и что протест не спадает.