×

我們使用cookies幫助改善LingQ。通過流覽本網站,表示你同意我們的 cookie 政策.


image

вДудь, Нагиев - пенсии, стих в Кремле (English subs) (4)

Нагиев - пенсии, стих в Кремле (English subs) (4)

И наверное выхода нет.

Это с точки зрения государственности я понимаю, что, ну, вот просто нет выхода.

С точки зрения человеческой, если бы у моей бабушки был пенсионный возраст…

Сколько там, 63? Поправьте меня, или 60?

— Уже 60, да. — Уже 60, да.

Если бы вот 60 был, я бы не ел бы бабушкины пирожки,

я бы не ходил с ней за ручку за малинкой,

когда она в Сестрорецке стояла, собирала вот эту малинку и мне маленькому давала.

Я бы это пропустил. Дед, если бы он до 67 работал,

он бы не научил меня кататься на велосипеде.

Вот эти вещи мы бы… Я бы промахнул в своей жизни.

С величайшим для себя сожалением, поэтому,

с точки зрения человека,

мне просто…

ужасно неприятно констатировать, что теперь это будет…

это будет так.

Опять-таки, говоря о государственности.

Ведь за границей человек работает,

достойно живет благодаря очень приличной зарплате

и потом очень достойно выходит на пенсию,

и имеет возможность, да, об этом уже говорено-переговорено,

и жить, и путешествовать, и разводить гортензии, да, в собственном садике.

Еще одно слово вам в копилку.

— Не, гортензии норм. Биология.

— У нас, когда ты тянешь эту лямку всю жизнь проклятую,

а потом выходишь, и твоя зарплата 13 тысяч…

Хотя некоторые в последнем обращении сказали 14.

Похоже, что все-таки 13 с чем-то.

13 тысяч.

Это в долларах, меня поправьте, это…

— Меньше двухсот.

— Чуть больше двухсот. Это немного стыдные суммы, которые даже неприлично произносить просто.

Поэтому принятие этого… возрастного…

возрастных рамок…

Здесь это…

Такая тяжелая история, тяжелая.

(Музыкальная заставка)

— В «Окнах» была сцена, где… Там всем более-менее раздавали пиздюлей…

— В одной из них дали вам. — Угу.

— Кто это придумал и приходилось ли вас на это уговаривать? — Комиссаров. Вот это вот…

— Депутат Госдумы! — Алкоголизм на детские фантазии лег…

И все здесь срослось, он родил эти «Окна».

Ну, собственно, с «Окон» все и началось.

Все эти драки.

И когда закрыли «Окна»…

Я набрал кредитов тогда.

Очень хотелось в Москве жить.

Ну впереди же еще год, поэтому я так подрассчитал примерно, сколько я получу за год.

Взял там какие-то долги.

И программу закрыли. Вот это был шок.

Но к вечеру мне сразу позвонили с Первого канала, сказали: «Добрый день.

Вас вызывает…

Если у вас есть возможность, вы могли бы приехать к Константину Львовичу Эрнсту?»

Я говорю: (заикаясь) «Сейчас я посмотрю, когда я могу».

Мне сказали: «Вы можете сегодня в 16:00».

Я приехал.

То есть, еще практически я не знал и никто не знал о закрытии окон.

Он это узнал, и через час мне позвонили.

Вот я вошел к нему, и он мне сказал,

мы никогда не встречались:

«Вы очень талантливый человек. Вы очень талантливый человек.

И вы последние три года хорошо поработали и создали устойчивый образ гоблина».

— Гоблина? — Да. «Добро пожаловать на борт».

Вот, и меня взяли на Первый канал.

— В той серии, когда по вам прикладывались, это же постанова была?

— Это была постанова, конечно, и репетировали.

И под кроватью была спрятана ампула с кровью.

И когда мне замочили в грудь, и я на эту кровать упал — ампула закатилась.

И меня уже вытаскивают, как репетировали, каскадеры.

А я ее найти все не могу.

И вот в последний момент, когда меня тащат, я ее нахожу, и —

успеваю пихнуть в рот.

И кровь.

— Если вы наткнетесь на это сейчас, вы скорее хохочете?.. — Это сейчас идет, это сейчас идет.

Я стараюсь… Мне неловко это смотреть, но это идет, конечно.

— «Окна»-то идут. — Как страшно включить.

— «Канал 2» написано. Я не… Но я натыкался.

Я — нет. Я и тогда это не смотрел.

(Музыкальная заставка)

— В 2014 году завершался «Голос». — Да.

— И было две сцены.

Во-первых, я видел, как вы говорите: «Я с вами прощаюсь».

— «Я с вами прощаюсь». — Да, да.

— «Прощаюсь». — Да.

— И я в общем зафиксировал, что это значит, что «в следующем меня не будет году».

И в этот же момент Константин Эрнст, который говорил, то что:

— «Жюри заканчивает, у вас дембель». — Я аж прослезился.

— «Жилин и Нагиев — ваша служба продолжается». — Да.

— Че-то я не понял, как одно с другим сочетается?

— Что тогда значило ваше «прощаюсь»? — Я попрощался…

Я не помню… Франшиза была куплена, по-моему, на один или два раза.

Я не помню, какой это был по счету, первый или второй.

И я попрощался так, как я себе это представлял, как я себе это написал.

Я поблагодарил каждого за вот это время, которое мы провели вместе.

Мое отношение ко многим членам жюри изменилось,

где-то в лучшую сторону,

где-то выровнялось,

где-то вопросы возникли.

Но я попрощался в конце совершенно искренне, я даже прослезился.

И тут на сцену выполз Константин Львович и сказал, что:

«Ты-то куда? У тебя особый наряд на все 15 суток, поэтому ты — назад в ряд».

— А то есть вы серьезно рассчитывали, что можете не продолжить?

— Я работаю, я служу на Первом канале.

Там рассчитывать на то, что ты продолжишь завтра, бессмысленно абсолютно,

поэтому я просто делаю с одинаковым усердием —

это не значит, что… далеко не всегда одинаковый выхлоп.

Что в первом сезоне, что в девятом буду делать.

Дальше уже как они там решат.

Я могу сказать, что с годами то, что я приобрел для себя —

я не боюсь, что меня турнут.

У меня ушло это состояние страха.

Десять лет назад, пятнадцать лет назад я держался и переживал,

сейчас я, в общем, спокоен.

Не потому что у меня где-то что-то накоплено.

Я просто стараюсь быть спокойным.

В конце концов, я думаю, если что, создать YouTube-канал и брать интервью…

у популярных хороших людей, рэперов…

ну и вообще, у говна какого-нибудь, да.

— А когда этот страх ушел? Что-то произошло?

— Был поворот тумблера? — Нет, я думаю…

Я думаю, это тот щелчок, о котором когда-то мне говорила Татьяна Григорьевна Васильева,

когда мы снимались в «Прапорщике Задове».

Мне посчастливилось, в последний год я снимался с ней,

с Любой Полищук и с Люсей Гурченко,

так мне было позволено ее называть.

И вот в этих беседах в редкие наши обеды

поедания кинокорма из этих корыт

мы разговаривали, и Таня сказала о том, что

после сорока пяти щелчок происходит,

и мозг начинает в геометрической прогрессии набираться ума.

«До этого, — говорит, — не верь — это все фигня.

До этого это никакой не возраст для мудрости.

Вот дальше пошел».

Может быть, этот щелчок произошел.

Я актер. Я могу уйти в театр, я могу делать антрепризы.

Я могу ничего не делать.

— Вы вели прямой эфир «Голоса» через несколько часов, минут после того, как узнали о том, что умерла мама. — Да.

— Как это возможно? — Это ужасно.

Я приземлился, я прилетел на «Голос», съемки в два часа дня.

Прогон в два часа дня.

Дальше перерыв часовой, и мы выходим на прямой эфир.

Вот в два часа я должен войти на прогон.

Я приземлился, мне брат позвонил: «Дим, все, мама умерла».

Вот, и я выхожу на прогон.

Вот в этом состоянии.

Потом, как вы понимаете, час перерыв — это еще хуже, когда ты один сидишь в вагоне.

И варишь…

гоняешь…

мысли.

И выходишь потом на прямой эфир.

Тяжелая история.

Это к разговору о нашей с вами профессии, что, да?

Зрителю все равно, да и ни к чему знать, че у тебя там.

Ты должен это сделать.

Когда-то я, когда-то я…

очень противоречиво относился к информации — как и все, как и все обыватели —

противоречиво относился к информации о том, что Шварцнеггер не полетел на похороны папы.

«Да как ты мог?», «Это же папа».

Вот я был близок к этому, близок к этому.

В общем-то.

— Расскажите об одной штуке — можно не об одной, а можно об одной — которой вас научила мама.

— Мама? Мама вообще мудрый человек.

Если с папой мы сейчас, в общем, в теплых отношениях…

После смерти мамы мы, естественно, стали с братом папе названивать каждый день: «Ну, как ты?»

Он сказал: «Вы че, теперь мне что ли надоедать будете все время?»

То с мамой, конечно, были вот эти вот задушевные… Она вообще очень умный человек.

Я помню историю, когда мы с мамой шли — я ее встретил у метро,

я уже был взрослый, мне было лет семнадцать —

и мы шли от метро, она преподавала в Академии связи.

Мы шли, разговаривали, и она спросила: «Как у тебя с Олей?»

Я говорю: «Ой, замечательно, мам.

Столько всего нового, необычного.

Я вообще такое удовольствие получаю».

Она остановилась и сказала: «Димочка.

Ты должен

жить так, чтобы сначала хорошо было ей.

А потом, если останется время, чтобы хорошо было тебе».

И вот я это запомнил навсегда.

До сих пор я пытаюсь…

Естественно, иногда возраст накладывает свой отпечаток.

Так иногда хочется зевнуть, пукнуть и заснуть, но нет,

вспоминаю слова мамы.

Я пытаюсь из оставшихся сил делать хорошо ей.

(Музыкальная заставка)

— Вы были на «Прожарке», первой, после которой не запустилось это шоу. — Да.

— Во-первых… — Сняли тут же. Первое было со Шнуровым.

— Показали просто второе? — Ну, да-да.

— Как вам?

— Мне понравилось. — Вы мучились или кайфовали? Я не понял по вашему выражению лица.

— Вот раз вы не поняли, значит, это где-то близко так и было, я не мог понять.

Потом я бы, наверное, вошел в колею, если бы это было несколько раз,

но мне предложили ее вести дальше.

Там что-то с ведущим не срослось.

Меня вызвали, сказали, что «будешь вести».

А потом Константин Львович решил лавочку прикрыть в принципе.

— Я так понимаю, что количество возмущенных смутило? — Не-не-не.

Количество шуток, которые в «Прожарке» могут быть на Первом канале — оно ограничено.

Они не могут быть очень жесткие, а они должны быть,

и я настаивал, чтобы они были жесткие.

И когда мне прислали шутки обо мне, я не вычеркнул ничего.

Я считаю, что если ты соглашаешься на этот режим, то надо мочить прямо.

— А, их заранее присылали?

— Прислали «А вот как тебе? Не слишком ли?»

Не все, но вот некоторые.

С Ларисой Гузеевой потому что, ну, они такие, тонкие.

— Да. Вот после той самой прожарки у меня возник вопрос:

а вы с Гузеевой были парой когда-то?

— Ну, она-то была мегазвездой, супер просто звездой.

Это был вот взлет после «Романа» этого, как его?

— «Жестокого»? — «Жестокий романс».

А я был студентом, совсем студентом.

Чуть ли не второкурсником.

И вдруг институт… Мы сидели, как всегда, на ступеньках перед нашей аудиторией.

Что-то там курили, ели какие-то сухарики.

И вдруг загудел институт: «Гузеева! Гузеева!»

И вот она пришла.

Она училась несколькими курсами ранее у моего же педагога.

И вот она поднималась, какой-то небесной совершенно красоты, небесной.

С каким-то модным американским режиссером русского происхождения.

И мы: «Здравствуйте!»

И она: «Да, вот здесь я училась».

Лариса, она всегда, она большой позер по жизни:

«Да, я здесь училась, моя альма-матер».

И вот я вечером иду домой по Невскому проспекту к Маяковской.

И она идет. И Невский так и останавливается немножко.

И она… И я иду… И она идет…

И я, проходя, говорю: «Добрый вечер».

И она такая: «О-о, петровец».

Мы учились у Владимировича.

«Петровец! Пошли с нами!»

Это вызвало очень неприятные ощущения у этого режиссера, видимо, ее любовника.

Я говорю: «А куда?»

Она: «В Дом журналистов».

Попасть в Дом журналистов — это еще круче, чем попасть в Дом актера.

Там ресторан, понимаешь.

И вот я плетусь.

И дернул меня черт напиться там.

Вот, а Лариса в принципе это любила, и она:

«Димочка, смотри, я колготки зацепила».

Я говорю: «Так давай их, блядь, снимем». Посреди ресторана.

И потом что-то понеслась, меня выкинули оттуда.

И как-то пошло-поехало.

— Ну вы были парой в итоге? — Ну, это… Всплеск.

(Музыкальная заставка)

— Последняя тема. — Какой у вас уродливый телефон.

— Почему красный? Что там написано? — Там написано «Punk under my skin».

— Господи, вы же взрослый дядька, Юрий Александрович. — Лучшие цитаты ВКонтакте.

— Как переводится?

— Серьезно, надо перевести?

«Панк под моей кожей».

— «Панк?..» — «…под моей кожей».

Это, кстати, мерч питерского бара, вашего родного города, улица Рубинштейна.

— Если почитать то, что вы говорите про происходящее вокруг, в нашей с вами родной стране… — Где почитать?

— В ваших интервью. — А, в моих интервью?

— …то складывается впечатление, что вы далеко не всем довольны.

— И наверное, это впечатление,

как я ни пытался его скрывать и вуалировать, наверное, оно небезосновательное.

Вы знаете, я патриот по своей природе.

Я благодарен… И люблю то место,

в котором я нахожусь.

Я родился здесь.

Мои все предки откуда-то оттуда, из Ирана.

Из Германии бабка.

Но мы вот здесь родились, и я за это очень благодарен, и очень люблю свою родину.

Нагиев - пенсии, стих в Кремле (English subs) (4) Nagiyev - pensions, verse in the Kremlin (English subs) (4)

И наверное выхода нет. And there is probably no way out.

Это с точки зрения государственности я понимаю, что, ну, вот просто нет выхода. This is how I understand it from the standpoint of the state —

С точки зрения человеческой, если бы у моей бабушки был пенсионный возраст… From the human standpoint, if my grandma's pension age had been,

Сколько там, 63? Поправьте меня, или 60? what? — sixty-three or sixty?

— Уже 60, да. — Уже 60, да. [Women - 60 y.o.] [Men - 65 y.o.] - It's 60 now. - Yeah, 60.

Если бы вот 60 был, я бы не ел бы бабушкины пирожки, [Women - 60 y.o.] [Men - 65 y.o.] If it had been sixty,

я бы не ходил с ней за ручку за малинкой, I wouldn't've gathered raspberries holding her hand,

когда она в Сестрорецке стояла, собирала вот эту малинку и мне маленькому давала. when back in Sestroretsk, she'd gather those raspberries

Я бы это пропустил. Дед, если бы он до 67 работал, I would've missed that.

он бы не научил меня кататься на велосипеде. he wouldn't have taught me to ride a bicycle.

Вот эти вещи мы бы… Я бы промахнул в своей жизни. I would've never experienced those things in my life,

С величайшим для себя сожалением, поэтому, to my greatest regret.

с точки зрения человека,

мне просто…

ужасно неприятно констатировать, что теперь это будет…

это будет так.

Опять-таки, говоря о государственности. Again, from the standpoint of the state,

Ведь за границей человек работает, in foreign countries, people work

достойно живет благодаря очень приличной зарплате live decently thanks to a very decent salary

и потом очень достойно выходит на пенсию, and then retire with dignity

и имеет возможность, да, об этом уже говорено-переговорено, and can, as it's been discussed many times,

и жить, и путешествовать, и разводить гортензии, да, в собственном садике. live, and travel, and grow hortensias in their own little gardens.

Еще одно слово вам в копилку. Another word for your list.

— Не, гортензии норм. Биология. - Nah. Hortensias are fine. - Hortensias. Yes.

— У нас, когда ты тянешь эту лямку всю жизнь проклятую, Here, you toil away your whole goddamn life

а потом выходишь, и твоя зарплата 13 тысяч… and then retire to a pension of 13-14 thousand*. [*$200-215 in June 2019]

Хотя некоторые в последнем обращении сказали 14. Though some people in the recent address said fourteen,

Похоже, что все-таки 13 с чем-то. looks like it's going to be thirteen- something after all.

13 тысяч.

Это в долларах, меня поправьте, это… In dollars that's, correct me if I'm wrong...

— Меньше двухсот. Less than 200.

— Чуть больше двухсот. Это немного стыдные суммы, которые даже неприлично произносить просто. A little over 200.

Поэтому принятие этого… возрастного… That's why adopting this age,

возрастных рамок… this age bracket,

Здесь это… in this country

Такая тяжелая история, тяжелая. is a tough pill to swallow.

(Музыкальная заставка)

— В «Окнах» была сцена, где… Там всем более-менее раздавали пиздюлей… There was an episode of Okna where pretty much everyone was getting fucked up.

— В одной из них дали вам. — Угу. - You got some too. - Aha.

— Кто это придумал и приходилось ли вас на это уговаривать? — Комиссаров. Вот это вот… Who came up with that? And were you talked into it?

— Депутат Госдумы! — Алкоголизм на детские фантазии лег… A State Duma deputy!

И все здесь срослось, он родил эти «Окна». and this happened — he came up with Okna.

Ну, собственно, с «Окон» все и началось. Well, actually, with the "Windows" it all started.

Все эти драки. All the TV fighting.

И когда закрыли «Окна»…

Я набрал кредитов тогда.

Очень хотелось в Москве жить. I really wanted to live in Moscow.

Ну впереди же еще год, поэтому я так подрассчитал примерно, сколько я получу за год. My contract was to last another year, so I estimated

Взял там какие-то долги. Took out some loans.

И программу закрыли. Вот это был шок. And they canceled the show. That was a shocker.

Но к вечеру мне сразу позвонили с Первого канала, сказали: «Добрый день. But that same day I got a call from Channel One: "Good day.

Вас вызывает… "You're being summoned to K...

Если у вас есть возможность, вы могли бы приехать к Константину Львовичу Эрнсту?» "If you have the time, could you come down to talk to Konstantin Ernst*?" [*CEO of Channel One]

Я говорю: (заикаясь) «Сейчас я посмотрю, когда я могу». I say: (stuttering) "Now I'll see when I can."

Мне сказали: «Вы можете сегодня в 16:00». They said: "You'll be available today at 4 PM."

Я приехал. So I came down.

То есть, еще практически я не знал и никто не знал о закрытии окон. I didn't know — nobody knew — that Okna was being canceled.

Он это узнал, и через час мне позвонили. He learned it, and an hour later, I got a call.

Вот я вошел к нему, и он мне сказал, I went in and said: "Good day."

мы никогда не встречались: We'd never met.

«Вы очень талантливый человек. Вы очень талантливый человек. "You're a very talented person..."

И вы последние три года хорошо поработали и создали устойчивый образ гоблина». "You've been working very hard these past three years

— Гоблина? — Да. «Добро пожаловать на борт». - "Goblin?" - Yes.

Вот, и меня взяли на Первый канал. That's how I got on Channel One.

— В той серии, когда по вам прикладывались, это же постанова была? The episode where you get punched, was that set up?

— Это была постанова, конечно, и репетировали. Of course, it was set up and rehearsed.

И под кроватью была спрятана ампула с кровью.

И когда мне замочили в грудь, и я на эту кровать упал — ампула закатилась. When they smacked me in the chest

И меня уже вытаскивают, как репетировали, каскадеры. The actors are picking me up, as per script,

А я ее найти все не могу. while I'm still desperately looking for it.

И вот в последний момент, когда меня тащат, я ее нахожу, и — And in the last minute, as they're dragging me away, I find and pop it into my mouth.

успеваю пихнуть в рот. I manage to put it in my mouth.

И кровь. Voila — blood.

— Если вы наткнетесь на это сейчас, вы скорее хохочете?.. — Это сейчас идет, это сейчас идет. If you see it today...

Я стараюсь… Мне неловко это смотреть, но это идет, конечно. I try to... I'm too embarrassed to watch it.

— «Окна»-то идут. — Как страшно включить.

— «Канал 2» написано. Я не… Но я натыкался. It's on Shit-Channel Two or something.

Я — нет. Я и тогда это не смотрел. No. I didn't watch the show back then either.

(Музыкальная заставка)

— В 2014 году завершался «Голос». — Да. - In 2014, at the season finale of the Voice... - Yeah.

— И было две сцены. ...and there were two situations.

Во-первых, я видел, как вы говорите: «Я с вами прощаюсь». First, I heard you say: "I'm saying goodbye to you all."

— «Я с вами прощаюсь». — Да, да. - "I'm saying goodbye to you all." - Yes.

— «Прощаюсь». — Да. - "GOOD. BYE." - Yes.

— И я в общем зафиксировал, что это значит, что «в следующем меня не будет году». I interpreted that as "I'm not hosting the next season."

И в этот же момент Константин Эрнст, который говорил, то что: And then Konstantin Ernst says that the judges are going.

— «Жюри заканчивает, у вас дембель». — Я аж прослезился. - "The jury is finishing, you have a demobilization." — I already shed a tear.

— «Жилин и Нагиев — ваша служба продолжается». — Да. "Zhilin and Nagiyev, your term continues."

— Че-то я не понял, как одно с другим сочетается? I don't get it. How do the two mesh?

— Что тогда значило ваше «прощаюсь»? — Я попрощался… What did your farewell mean?

Я не помню… Франшиза была куплена, по-моему, на один или два раза. I can't recall, but they purchased the franchise for either one or two seasons.

Я не помню, какой это был по счету, первый или второй.

И я попрощался так, как я себе это представлял, как я себе это написал. I said my farewells how I imagined it, how I wrote it for myself.

Я поблагодарил каждого за вот это время, которое мы провели вместе. I thanked everyone for the time we shared.

Мое отношение ко многим членам жюри изменилось, I changed my opinions on a lot of the judges —

где-то в лучшую сторону,

где-то выровнялось,

где-то вопросы возникли. had issues with others still,

Но я попрощался в конце совершенно искренне, я даже прослезился. but I honestly said my farewells at the end and even teared up,

И тут на сцену выполз Константин Львович и сказал, что: and then Konstantin Lvovich crawled out on the stage

«Ты-то куда? У тебя особый наряд на все 15 суток, поэтому ты — назад в ряд».

— А то есть вы серьезно рассчитывали, что можете не продолжить? So you truly thought you wouldn't return?

— Я работаю, я служу на Первом канале. I work-- I serve on Channel One.

Там рассчитывать на то, что ты продолжишь завтра, бессмысленно абсолютно, With them, expecting that you'll stay on tomorrow is completely pointless.

поэтому я просто делаю с одинаковым усердием — So I just do my job

это не значит, что… далеко не всегда одинаковый выхлоп. That doesn't mean the results are always the same,

Что в первом сезоне, что в девятом буду делать. but I'll give it my all on season nine like I did on season one.

Дальше уже как они там решат. I try.

Я могу сказать, что с годами то, что я приобрел для себя — What I gained after all these years: I'm not afraid anymore

я не боюсь, что меня турнут.

У меня ушло это состояние страха. I no longer have that fear.

Десять лет назад, пятнадцать лет назад я держался и переживал, Ten or fifteen years ago, I grabbed onto things and trembled.

сейчас я, в общем, спокоен. Today I'm calm.

Не потому что у меня где-то что-то накоплено. Not because of some savings.

Я просто стараюсь быть спокойным. I just try to stay calm.

В конце концов, я думаю, если что, создать YouTube-канал и брать интервью… If all else fails, I'll start a YouTube channel and do interviews

у популярных хороших людей, рэперов… with popular celebrities, with rappers...

ну и вообще, у говна какого-нибудь, да. with various shitheads too.

— А когда этот страх ушел? Что-то произошло? When did this fear leave? Did something happen?

— Был поворот тумблера? — Нет, я думаю… Did some switch turn?

Я думаю, это тот щелчок, о котором когда-то мне говорила Татьяна Григорьевна Васильева,

когда мы снимались в «Прапорщике Задове». when we were in Praporshchik Zadov.

Мне посчастливилось, в последний год я снимался с ней, I was lucky: in the last season, we had her on,

с Любой Полищук и с Люсей Гурченко, as well as Liuba Polishchuk and Liusya Gurchenko,

так мне было позволено ее называть. as I was allowed to call her.

И вот в этих беседах в редкие наши обеды During one of the lunch breaks

поедания кинокорма из этих корыт when we were eating the TV chow from those troughs, we got to talking.

мы разговаривали, и Таня сказала о том, что

после сорока пяти щелчок происходит,

и мозг начинает в геометрической прогрессии набираться ума.

«До этого, — говорит, — не верь — это все фигня. Before that, she said, don't believe what they say.

До этого это никакой не возраст для мудрости. Before that, there's no hint of wisdom in your head.

Вот дальше пошел».

Может быть, этот щелчок произошел. You MAY get this click.

Я актер. Я могу уйти в театр, я могу делать антрепризы. I'm an actor. I can switch to stage.

Я могу ничего не делать. I can do nothing.

— Вы вели прямой эфир «Голоса» через несколько часов, минут после того, как узнали о том, что умерла мама. — Да. You hosted The Voice live minutes or hours after learning that your mother died.

— Как это возможно? — Это ужасно. - How is that possible? - It's horrible.

Я приземлился, я прилетел на «Голос», съемки в два часа дня. I landed. I came to shoot The Voice. The shoot was at 2 PM.

Прогон в два часа дня. Final rehearsal at 2 PM.

Дальше перерыв часовой, и мы выходим на прямой эфир. Then a 1-hour break.

Вот в два часа я должен войти на прогон. At 2 PM I need to join the rehearsal.

Я приземлился, мне брат позвонил: «Дим, все, мама умерла».

Вот, и я выхожу на прогон. And I rehearse

Вот в этом состоянии. in that condition.

Потом, как вы понимаете, час перерыв — это еще хуже, когда ты один сидишь в вагоне.

И варишь… and you sit

гоняешь…

мысли.

И выходишь потом на прямой эфир.

Тяжелая история. Heavy story.

Это к разговору о нашей с вами профессии, что, да? That's related to the way you and I work:

Зрителю все равно, да и ни к чему знать, че у тебя там.

Ты должен это сделать.

Когда-то я, когда-то я…

очень противоречиво относился к информации — как и все, как и все обыватели — have a disturbed view of the situation

противоречиво относился к информации о том, что Шварцнеггер не полетел на похороны папы. I had a disturbed view of the situation

«Да как ты мог?», «Это же папа». "How could you?

Вот я был близок к этому, близок к этому. I was close to that.

В общем-то. Honestly.

— Расскажите об одной штуке — можно не об одной, а можно об одной — которой вас научила мама. Can you tell one thing

— Мама? Мама вообще мудрый человек. My mom?

Если с папой мы сейчас, в общем, в теплых отношениях… It's only now that we have a warm relationship with our dad.

После смерти мамы мы, естественно, стали с братом папе названивать каждый день: «Ну, как ты?» After mom died, my brother and I obviously started calling dad every day.

Он сказал: «Вы че, теперь мне что ли надоедать будете все время?» He said, "You gonna bug the crap outta ME now?"

То с мамой, конечно, были вот эти вот задушевные… Она вообще очень умный человек.

Я помню историю, когда мы с мамой шли — я ее встретил у метро, I remember walking with my mom once, after meeting her at a subway exit.

я уже был взрослый, мне было лет семнадцать — I was a grown-up already, seventeen-ish.

и мы шли от метро, она преподавала в Академии связи. We were walking from the subway.

Мы шли, разговаривали, и она спросила: «Как у тебя с Олей?» We were walking and talking, and she asked: "How are things with Olya?"

Я говорю: «Ой, замечательно, мам. I said: "Mom, it's great!

Столько всего нового, необычного. "So many new and unusual things!

Я вообще такое удовольствие получаю». "I'm having so much fun!"

Она остановилась и сказала: «Димочка. She stopped and said: "Dimochka.

Ты должен

жить так, чтобы сначала хорошо было ей. "live your life to make HER feel good first,

А потом, если останется время, чтобы хорошо было тебе». "and then, if there's extra room, to make YOU feel good."

И вот я это запомнил навсегда. I carried that advice through my life.

До сих пор я пытаюсь… I still do my best to adhere to it.

Естественно, иногда возраст накладывает свой отпечаток. Obviously, age leaves a mark.

Так иногда хочется зевнуть, пукнуть и заснуть, но нет, Sometimes, you wanna yawn, fart, and fall asleep.

вспоминаю слова мамы. But no, I recall what mom said.

Я пытаюсь из оставшихся сил делать хорошо ей. I use all my remaining energy to make her feel good.

(Музыкальная заставка)

— Вы были на «Прожарке», первой, после которой не запустилось это шоу. — Да. You were on Prozharka*. [*Comedy roast]

— Во-первых… — Сняли тут же. Первое было со Шнуровым. - First of all... - They shot two in a row.

— Показали просто второе? — Ну, да-да. They just showed it second, huh?

— Как вам? How was it?

— Мне понравилось. — Вы мучились или кайфовали? Я не понял по вашему выражению лица. - I liked... - Were you suffering or enjoying yourself?

— Вот раз вы не поняли, значит, это где-то близко так и было, я не мог понять. If you couldn't tell, that's probably about right.

Потом я бы, наверное, вошел в колею, если бы это было несколько раз, I would've probably gotten into it if we made more episodes.

но мне предложили ее вести дальше. They offered me to host the show,

Там что-то с ведущим не срослось. 'cause they had issues with the original host.

Меня вызвали, сказали, что «будешь вести». They summoned me and said: you're gonna host it.

А потом Константин Львович решил лавочку прикрыть в принципе. Then Ernst decided to close shop entirely.

— Я так понимаю, что количество возмущенных смутило? — Не-не-не. He probably wasn't happy with the amount of complaints?

Количество шуток, которые в «Прожарке» могут быть на Первом канале — оно ограничено.

Они не могут быть очень жесткие, а они должны быть, They can't be too hardcore,

и я настаивал, чтобы они были жесткие.

И когда мне прислали шутки обо мне, я не вычеркнул ничего. When they sent me jokes about me,

Я считаю, что если ты соглашаешься на этот режим, то надо мочить прямо.

— А, их заранее присылали? They sent you jokes beforehand?

— Прислали «А вот как тебе? Не слишком ли?» They sent me some, asking: what do you think? Too much?

Не все, но вот некоторые. Not all of them, but some.

С Ларисой Гузеевой потому что, ну, они такие, тонкие. Ones about Larisa Guzeyeva, 'cause they're pretty personal.

— Да. Вот после той самой прожарки у меня возник вопрос:

а вы с Гузеевой были парой когда-то? Were you and Guzeeva a couple once?

— Ну, она-то была мегазвездой, супер просто звездой. Well, she used to be a megastar.

Это был вот взлет после «Романа» этого, как его? She skyrocketed to fame after

— «Жестокого»? — «Жестокий романс». - "Cruel." - "A Cruel Romance."

А я был студентом, совсем студентом.

Чуть ли не второкурсником. Second year or something.

И вдруг институт… Мы сидели, как всегда, на ступеньках перед нашей аудиторией. And suddenly the institute

Что-то там курили, ели какие-то сухарики.

И вдруг загудел институт: «Гузеева! Гузеева!» and the institute began to buzz:

И вот она пришла.

Она училась несколькими курсами ранее у моего же педагога. She studied a few years prior with the same teacher as me.

И вот она поднималась, какой-то небесной совершенно красоты, небесной. She was coming up the stairs, an absolutely mesmerizing beauty,

С каким-то модным американским режиссером русского происхождения. with some popular Russian-born American director.

И мы: «Здравствуйте!» We went: "Hello..."

И она: «Да, вот здесь я училась». She said: "This is where I studied."

Лариса, она всегда, она большой позер по жизни: Larisa always loved to posture.

«Да, я здесь училась, моя альма-матер». "Yes, I studied here. This is my Alma Mater."

И вот я вечером иду домой по Невскому проспекту к Маяковской. Later that evening, I was walking home along Nevsky Prospect to Mayakovskaya station.

И она идет. И Невский так и останавливается немножко. And she's walking.

И она… И я иду… И она идет… I'm walking, and she's walking.

И я, проходя, говорю: «Добрый вечер». As I pass by, I go, "Good evening!"

И она такая: «О-о, петровец». She goes, "Petrovitz!*" [*Actually, Petrov]

Мы учились у Владимировича. Our teacher, Vladimir Viktorovich.

«Петровец! Пошли с нами!»

Это вызвало очень неприятные ощущения у этого режиссера, видимо, ее любовника.

Я говорю: «А куда?» I said, "Where are we going?"

Она: «В Дом журналистов». "To the Journalist House."

Попасть в Дом журналистов — это еще круче, чем попасть в Дом актера. Getting into Journalist House was even cooler than getting into Actor House.

Там ресторан, понимаешь. They had this restaurant.

И вот я плетусь. So I trailed along.

И дернул меня черт напиться там. Of all things, I got drunk.

Вот, а Лариса в принципе это любила, и она: That was normal for Larisa too.

«Димочка, смотри, я колготки зацепила». She goes: "Dimych*, look! My pantyhose caught on something." [*A close buddy form of "Dima"]

Я говорю: «Так давай их, блядь, снимем». Посреди ресторана. I said, "Then let's fucking... take them off!"

И потом что-то понеслась, меня выкинули оттуда. Then there was commotion. They threw me out.

И как-то пошло-поехало. And things went from there.

— Ну вы были парой в итоге? — Ну, это… Всплеск. Did you end up together?

(Музыкальная заставка)

— Последняя тема. — Какой у вас уродливый телефон. - Last subject. - Your phone is so ugly.

— Почему красный? Что там написано? — Там написано «Punk under my skin». Why is it red? What does it say?

— Господи, вы же взрослый дядька, Юрий Александрович. — Лучшие цитаты ВКонтакте. Jesus. You're a grown mister, Yuri Aleksandrovich.

— Как переводится? What's the translation?

— Серьезно, надо перевести? You really need a translation?

«Панк под моей кожей». "Punk under my skin."

— «Панк?..» — «…под моей кожей». - Punk?.. - ...under my skin.

Это, кстати, мерч питерского бара, вашего родного города, улица Рубинштейна. - It's actually merch from a bar in Piter, your home city, on Rubinstein street. - (Goodnes gracious.)

— Если почитать то, что вы говорите про происходящее вокруг, в нашей с вами родной стране… — Где почитать? When I read your comments about what's going on around us...

— В ваших интервью. — А, в моих интервью? - In your interviews. - Oh, in MY interviews.

— …то складывается впечатление, что вы далеко не всем довольны. ...I get the impression that you're not happy about A LOT of things.

— И наверное, это впечатление, This impression, as much as I tried to hide and conceal it*, [*Dmitry is being sarcastic]

как я ни пытался его скрывать и вуалировать, наверное, оно небезосновательное.

Вы знаете, я патриот по своей природе. You know, as a human being, I'm a patriot.

Я благодарен… И люблю то место, I'm...

в котором я нахожусь. I'm at.

Я родился здесь. I was born here.

Мои все предки откуда-то оттуда, из Ирана. All my ancestors are from elsewhere, from Iran.

Из Германии бабка. My grandma is German.

Но мы вот здесь родились, и я за это очень благодарен, и очень люблю свою родину. But we were born here, for which I'm grateful, and I love my homeland.