SÉNÈQUE : De la brièveté de la vie - Chapitre X
SENECA: Über die Kürze des Lebens - Kapitel X
SÉNÈQUE: On the brevity of life - Chapter X
SÉNÈQUE : Over de kortheid van het leven - Hoofdstuk X
SÉNÈQUE : Sobre a brevidade da vida - Capítulo X
(1) Ces propositions, si je les voulais soumettre à des divisions, à une argumentation en forme, me fourniraient cent preuves pour établir que la vie des hommes occupés est infiniment courte.
||||||||||||||||proveerían|||||||||||||
(1) Diese Sätze, wenn ich sie der Spaltung, der formalen Argumentation unterwerfen wollte, würden mir hundert Beweise dafür liefern, dass das Leben beschäftigter Menschen unendlich kurz ist.
(1) These propositions, if I wanted to subject them to divisions, to a formal argument, would furnish me with a hundred proofs to establish that the life of occupied men is infinitely short.
(1) Эти предложения, если бы я подверг их делению и аргументации, предоставили бы мне сотню доказательств того, что жизнь занятых людей бесконечно коротка.
Fabianus, non pas un de ces philosophes de l’école, mais un vrai sage à la manière antique, avait coutume de dire : « C’est à force ouverte, et non par des subtilités qu’il faut combattre contre nos passions.
Fabiano decía|||||||||||||||||||||||||||||||||||
Fabianus, not one of those philosophers of the school, but a true sage in the ancient manner, used to say: "It is with open force, and not by subtleties that we must fight against our passions."
Фабиан, не один из философов этой школы, но истинный мудрец древности, говорил: "Бороться со страстями нужно открытой силой, а не ухищрениями.
Pour repousser une telle milice, je n’approuve point les petites attaques, mais une charge impétueuse.
||||militia||||||||||
||||milicia||No apruebo||||||||
Для отражения такого ополчения я одобряю не мелкие атаки, а стремительное наступление.
Ce n’est pas assez de déjouer leurs stratagèmes, il faut les confondre.
|||||desbaratar||estratagemas||||
Мало сорвать их планы, нужно еще и запутать их.
Cependant, en reprochant aux hommes leurs erreurs, on doit les éclairer, et ne se pas borner à les plaindre.
||reprochando a|a los||||||||||||limitarse|||
However, in reproaching men for their errors, we must enlighten them, and not confine ourselves to pitying them.
Однако, обличая людей в их ошибках, мы должны просвещать их, а не ограничиваться жалостью к ним.
(2) La vie se divise en trois temps : le présent, le passé et l’avenir.
(2) Жизнь делится на три этапа: настоящее, прошлое и будущее.
Le présent est court, l’avenir incertain ; le passé seul est assuré : car sur lui la fortune a perdu ses droits ; et il n’est au pouvoir de personne d’en disposer de nouveau.
The present is short, the future uncertain; the past alone is assured: for on him fortune has lost its rights; and it is not in anyone's power to dispose of it again.
Настоящее недолговечно, будущее неопределенно; одно лишь прошлое надежно: фортуна утратила на него свои права, и никто не в силах распорядиться им вновь.
(3) Les hommes occupés d’affaires n’en tirent aucun parti, car ils n’ont pas le loisir de porter un regard en arrière ; et quand ils l’auraient, des souvenirs mêlés de regrets ne leur sont point agréables.
|||||||||||||tiempo libre||||||||||||||||||||
(3) Businessmen do not benefit from it, for they have no time to look back; and when they had it, memories mingled with regrets are not pleasant to them.
(3) Люди, занятые делами, не получают от него пользы, потому что у них нет времени оглянуться назад; а когда они оглядываются, воспоминания, смешанные с сожалением, не очень приятны.
C’est malgré eux qu’ils se rappellent le temps mal employé ; ils n’osent se retracer des vices dont la laideur s’effaçait devant la séduction du plaisir présent, mais qui, au souvenir, se montrent à découvert.
||||||||||||||||||ugliness|||||||||||||||
|||||||||||||recordar|||||fealdad|se desvanecía||||||||||||||
It is in spite of them that they remember the time badly employed; they dare not trace the vices whose ugliness faded before the seduction of present pleasure, but which, when remembered, show themselves in the open.
Вопреки себе, они помнят о неправильном использовании времени; они не смеют вспоминать о пороках, уродство которых померкло перед соблазном нынешних удовольствий, но которые, когда их вспоминают, проявляются.
Nul homme ne se reporte volontiers dans le passé, si ce n’est celui qui a toujours soumis ses actions à la censure de sa conscience, qui jamais ne s’égare.
||||||||||||||||||||||||||||strays
||||remonta|||||||||||||||||censura de|||||||se pierde
No man willingly goes back to the past, except he who has always submitted his actions to the censorship of his conscience, who never strays.
Ни один человек не желает оглядываться на прошлое, за исключением тех, кто всегда подвергает свои поступки осуждению совести и никогда не отступает от нее.
(4) Mais celui qui fut dévoré d’ambition, celui qui se montrait insolemment dédaigneux, qui abusa sans mesure de la victoire, celui qui fut un fourbe, un déprédateur avare, un dissipateur insensé, doit nécessairement craindre ses souvenirs.
||||||||||Descaradamente|||abusó de||||||||||Embaucador||depredador avaro|||derrochador insensato||||||souvenirs
(4) But he who was devoured by ambition, he who showed himself insolently disdainful, who abused victory without measure, he who was a deceiver, a miserly predator, a foolish spendthrift, must necessarily fear his memories.
(4) Но тот, кто был поглощен честолюбием, кто был нагло пренебрежителен, кто злоупотреблял победой без меры, кто был обманщиком, скупым хищником, глупым расточителем, должен обязательно бояться воспоминаний о себе.
Et cependant cette portion de notre vie est sacrée, irrévocable : elle se trouve hors de la puissance des évènements humains et affranchie de l’empire de la fortune.
|||||||||||||||||||||liberada|||||fortuna
And yet this portion of our life is sacred, irrevocable: it is outside the power of human events and freed from the empire of fortune.
И все же эта часть нашей жизни священна и необратима: она неподвластна человеческим событиям и свободна от империи судьбы.
Ni la pauvreté, ni la crainte, ni l’atteinte des maladies ne peuvent la troubler : elle ne saurait être ni agitée, ni ravie ; nous en jouirons à jamais et à l’abri des alarmes.
||pobreza||||||||||||||||||||||disfrutaremos de||nunca|||||
Neither poverty, nor fear, nor the attack of disease can trouble her: she cannot be either agitated or delighted; we will enjoy it forever and sheltered from alarms.
Ни бедность, ни страх, ни болезнь не могут его нарушить: его нельзя ни взволновать, ни опустошить; мы будем наслаждаться им вечно и без всяких тревог.
C’est seulement l’un après l’autre que chaque jour devient présent, et encore n’est-ce que par instants qui se succèdent ; mais tous les instants du passé se représenteront à vous, quand vous l’ordonnerez : vous pourrez à votre gré les passer en revue, les retenir.
|||||||||||||||||||||||||||se presentarán|||||los ordenarás|||||||||||
It is only one after another that each day becomes present, and only by moments that succeed one another; but all the moments of the past will be represented to you, when you order it: you will be able, at your pleasure, to review them, to retain them.
Каждый день становится настоящим только один за другим, да и то лишь в моментах, следующих один за другим; но все моменты прошлого предстанут перед вами, когда вы прикажете: вы сможете пересмотреть их и вспомнить, как пожелаете.
C’est ce que les hommes occupés n’ont pas le loisir de faire.
This is what occupied men do not have the leisure to do.
Это то, на что у занятых мужчин нет времени.
(5) Une âme paisible et calme est toujours a même de revenir sur toutes les époques de sa vie ; mais l’esprit des hommes affairés est sous le joug : ils ne peuvent se détourner ni reporter leurs regards en arrière.
||||||||||||||||||||||ocupados|||||||||||||||
(5) A peaceful and calm soul is always able to look back on all the epochs of its life; but the minds of busy men are under the yoke: they cannot turn away or look back.
(5) Мирная и спокойная душа всегда может оглянуться на все периоды своей жизни; но умы занятых людей связаны: они не могут ни отвернуться, ни оглянуться.
Leur vie s’est engloutie dans un abîme ; et comme une liqueur, quelque abondamment que vous la versiez, se perd si un vase ne la reçoit et ne la conserve ; de même que sert le temps, quelque long qu’il vous soit donné, s’il n’est aucun fond qui le contienne ?
|||engloutida|||||||licor||||||vertiendo|||||recipiente||||||||||||||||||||||||||
Their lives are swallowed up in an abyss; and as liquor, abundantly as you pour it, is lost if a vase does not receive it and preserve it; as long as time is used, whatever is given to you, if there is no substance that contains it?
Их жизнь поглощает бездна; и как спиртное, сколько его ни наливай, пропадает, если сосуд не принимает и не сохраняет его; так что толку от времени, сколько бы его ни было дано вам, если нет дна, чтобы его вместить?
Il s’évapore au travers de ces âmes sans consistance et percées à jour.
||||||||||perforadas||
It evaporates through these souls without consistency and pierced up to date.
Она испаряется сквозь эти души, не сходя с места и пронзая их до глубины души.
(6) Le présent est très court, si court, que quelques hommes ont nié son existence.
(6) Настоящее очень короткое, настолько короткое, что некоторые люди отрицают его существование.
En effet, il est toujours en marche, il vole et se précipite : il a cessé d’être, avant d’être arrivé ; il ne s’arrête pas plus que le monde ou les astres, dont la révolution est éternelle, et qui ne restent jamais dans la même position.
In fact, it is always on the move, it flies and rushes: it ceased to be before it arrived; it does not stop any more than the world or the stars, whose revolution is eternal, and which never remain in the same position.
Действительно, он всегда в движении, летит и мчится: он перестал быть, прежде чем появился; он не останавливается так же, как мир или звезды, чье вращение вечно и которые никогда не остаются в одном и том же положении.
Le présent seul appartient donc aux hommes occupés : il est si court, qu’on ne peut le saisir ; et, cependant qu’ils sont tiraillés, distraits par mille affaires, ce temps même leur échappe.
||||||||||||||||||sin embargo|||divididos, distraídos|distraídos||||||||
The present alone therefore belongs to busy men: it is so short that it cannot be grasped; and, while they are torn, distracted by a thousand affairs, this very time escapes them.
El presente solo pertenece a los hombres ocupados: es tan corto que no se puede apresar; y, sin embargo, mientras están desgastados, distraídos por mil asuntos, este mismo tiempo se les escapa.
Настоящее, таким образом, принадлежит только занятым людям: оно настолько коротко, что его невозможно ухватить; и пока их дергают, отвлекают тысячей дел, это самое время ускользает от них.
